Есть упоение в бою - Ван Вогт Альфред Элтон - Страница 30

— Чего-чего? Какого ещё улучшения?

К инопланетянину между тем вернулось спокойствие.

— Извините, — проговорил он ровным голосом. — Теперь я должен попросить вас оказать любезность покинуть меня, чтобы я смог продолжить отдых. Проблема с вашими друзьями животными решена, они в безопасности. Информацию, которая вам нужна, вы получили. Неужели и теперь вы будете настаивать на продолжении разговора на эту тему несмотря на то, что я против?

Модиун колебался. Слова нунули на этот раз не оказывали на него того воздействия, какое должны были бы оказать на пацифиста. У человека возникло опять множество вопросов, хотя его и беспокоило возникшее желание поступать наперекор собеседнику.

— Видите ли, — наконец проговорил он, — во мне зреет какое-то странное ощущение нелепости всего происходящего, если подходить с точки зрения философии. Я просто обязан получить ответ на вопрос, каким образом члены комитета добились того, что вы стали их подручными. И этот ответ я хочу получить немедленно.

В туманных зеленовато-голубых глазах инопланетянина nrp`ghknq| явное беспокойство. Затем лицо его нахмурилось, если можно воспользоваться в данном случае человеческим понятием. Наконец он заговорил:

— Но ведь комитет — это же высшая раса! Когда один из них вступил с нами в контакт, мы сразу поняли, что обрели цель в жизни. А потом получилось, что была обнаружена планета с достаточно высоко развитой цивилизацией, на которую нужно воздействовать самыми тонкими и деликатными методами. Вот так все и началось.

— О! — только и мог сказать Модиун.

В его сознании стало кое-что проясняться.

«Ну да, — подумал он, — им нужна была какая-то цель… Именно цель и нужно было вложить им в головы».

— Кстати, — многозначительно спросил он, — когда зоувги вступили в контакт с нунули мысленно, это выглядело как диалог?

Нунули был просто шокирован подобным предположением.

— Член комитета никогда ничего не обсуждает с представителем нижестоящей расы.

Модиун едва сдержал улыбку торжества. Победа, хотя была и не велика, но ценна. Ему удалось ещё кое-что узнать из того, чего до сих пор не поняли нунули. Зоувги не могли вести двусторонний мысленный диалог. Они могли только внушать.

А внушить можно было что угодно! Внушая, сами зоувги находились в безопасности, действуя на расстоянии нескольких миль или, возможно, даже световых лет, используя единое психическое пространство Айлэм.

Они безнаказанно могли применять суггестию($FСуггестия (лат.) — внушение. — Примеч. перев.) в отношении лиц… не располагающих ментальной защитой.

Модиун просто поразился, поняв, что тело его дрожит от яростного возбуждения, получив такую информацию. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы получить подтверждение своего открытия.

— Так могут ли они… объединять свои усилия… для внушения?

— Да. И причем вся тысяча одновременно, — с удовлетворением признал нунули.

Это служило как бы последним штрихом к портрету зоувгов. Против щита из тысячи объединенных сознаний, каждое из которых само по себе могло оказать сильнейшее сопротивление, человеческими способностями нельзя было пользоваться напрямую.

Модиун почувствовал неодолимое желание узнать про зоувгов как можно больше.

— Меня поражают цели этих существ. Почему их планы улучшения жизни в Галактике включают уничтожение как человеческой, так наверняка и других разумных рас? На каких же научных принципах основываются их поступки?

Нунули ответил не задумываясь:

— Основания у них для этого имеются. Я их знаю, но открыть вам не могу.

Тут Модиун подумал, что уж раз четыре миллиарда мужчин и женщин на Земле вымерли в результате осуществления зоувгами своих намерений, то он, Модиун, непременно должен выяснить цели этих существ.

— В таком случае, — пригрозил он нунули, — я буду вынужден кое-что проделать с вами, чтобы добиться ответа.

— Ваши усилия бесполезны, — самодовольно провозгласил нунули. — Я уверен, что никто, даже человек, не способен проникнуть в ту часть моего мозга, где хранится эта информация.

— Что ж! Для меня, как, впрочем, и для вас, будет любопытно проверить это утверждение.

В душе Модиун был даже несколько рад такому положению дел, ибо, если действительно существуют определенные ограничения, ему не придется применять грубое насильственное вмешательство. Но об этом было смешно думать, ибо в гневе он уже действовал, не слишком— то руководствуясь прежними моральными обязательствами.

Размышляя таким образом и все ещё испытывая некоторые колебания, он спросил:

— Что говорили зоувги о природе барьера, размещенного в вашем мозгу?

— Они говорили, что, если будет использована сила для воздействия на этот участок моего мозга, я тут же на месте погибну.

— О!

— Таким образом, вы не сможете ничего сделать, чтобы проверить это утверждение, — продолжал нунули. — Так что придется принять его на веру.

— Пожалуй, что так, — неохотно подтвердил Модиун. — Тем не менее…

И он стал объяснять, что биология является той областью, которую люди достаточно хорошо изучили.

— То, что мы сделали для земных животных, является лишь малой частью наших способностей оперировать клеткой или группой клеток. А я заметил, что клетки вашего мозга если и не совсем такие, как у людей, то в общем-то похожие. Каждая из ваших нервных клеток имеет на концах по длинной нити. У нас, людей, они называются аксонами и дендритами.

— Я знаком с анатомическими деталями, о которых вы говорите, — сухо заметил нунули.

— Хорошо. На Земле когда-то пришли к выводу, что аксоны являются нитями, напоминающими телефонные провода, способные передавать электрические импульсы; то же самое относится и к дендритам. В то же время обнаружили, что эти тончайшие нити нервной ткани усыпаны пятью-десятью тысячами небольших точек. Дальнейшее изучение показало, что точки эти имеют свои терминалы. Так вот представьте себе человеческий мозг с его двенадцатью миллиардами клеток, каждая из которых имеет на окончаниях пять— десять тысяч входов и выходов, не используемых непосредственно для передачи импульсов мозга.