Смерть под колоколом - ван Гулик Роберт - Страница 33

С наступлением темноты Ма Чжун снова оделся бродягой. Секретарь разрешил казначею отсчитать ему тридцать серебряных монет. Ма Чжун завернул их в кусок материи, сунул в карман и направился к храму Совершенной Мудрости.

Он застал Чэн Па на его обычном месте, сидящим спиной к стене. Серьезно увлеченный партией в кости, толстяк почесывал себе грудь, но, заметив пришельца, сердечно его приветствовал и усадил с собой рядом.

Усаживаясь на корточки, Ма Чжун сказал ему:

— Дружище, почему на выигранные у меня в прошлый раз деньги ты не приобрел себе куртки? Ведь с наступлением зимы твое тело будет нуждаться в защите от непогоды?

Чэн Па с упреком взглянул на него.

— Старший брат, — ответил он, — твои слова меня огорчают. Разве я тебе не объяснил, что являюсь советником гильдии ни-, щих? Неужели ты можешь меня представить замешанным в таком грязном деле, как приобретение одежды? Давай-ка лучше поговорим о твоих делах, хорошо?

Наклонившись к Ма Чжуну, он заговорил, понизив голос:

— Все устроено. Уже сегодня вечером ты сможешь покинуть Пуян. Золотую заколку хочет продать даосский монах. Вскоре он будет тебя ждать в чайном домике Ван Лу, за Башней Барабана. Ты его легко найдешь-он будет сидеть один, в углу, и под носиком его чайника будут стоять две пустые чашки. Остальное — твое дело.

Ма Чжун рассыпался в благодарности и обещал заглянуть к советнику гильдии нищих, чтобы выразить ему свое почтение, если придется снова посетить город.

Больше не задерживаясь, он распрощался и легким шагом направился к храму Бога Войны. Вскоре он увидел Башню Барабана, вырисовывающуюся на фоне темного неба, и мальчуган провел его до узкой торговой улочки, где он быстро заметил вывеску Ван Лу.

Откинув грязную занавеску, Ма Чжун вошел. Перед шаткими столами расположилось с дюжину человек в лохмотьях, атмосферу отравлял тошнотворный запах. В самом дальнем углу за столиком сидел одинокий монах.

Когда Ма Чжун приблизился к монаху, его охватило сомнение. На святом человеке был старый капюшон даоса, его голову укрывала засаленная черная шапочка, а у пояса висел рыбий барабанчик, но он был не велик и силен, а низок и жирен. Право, у этого человечка не было ничего общего с могучим скотом, описанным судьей Ди! Однако указание Чэн Па было точным, ошибки быть не могло.

Ма Чжун подошел к монаху, говоря развязным тоном:

— Раз на столе уже есть две пустые чашки, почтенный дядюшка, не будет ли мне позволено присесть, чтобы смочить пересохшее горло?

— Ах! Вот мой ученик! — забормотал толстяк, — Садись за мой стол и выпей чашку чая. Захватил ли ты с собой священную книгу?

Прежде чем сесть, Ма Чжун вытянул свою левую руку, чтобы дать монаху возможность пощупать спрятанный в рукаве небольшой сверток. Ловкие пальцы монаха быстро распознали серебряные деньги. Он кивнул и налил Ма Чжуну чаю.

После того, как каждый из них отпил по несколько глотков, толстяк сказал:

— А теперь я покажу тебе место, которое очень ясно объясняет доктрину Высшей Пустоты.

Продолжая говорить, он вынул из-за пазухи книгу с растрепанными углами, с покрытым пятнами переплетом. Ма Чжун взял в руки толстый том и заметил, что он называется «Тайная традиция Нефритового императора» — широко известный канонический труд даосизма.

Листая, он не обнаружил ничего необычного.

С хитрой улыбкой монах сказал:

— Мой брат, надо прочесть шестую главу.

Найдя указанное место, Ма Чжун приблизил книгу к глазам, словно для того, чтобы было удобнее разобрать текст. В ее корешке была скрыта длинная золотая булавка. Изысканно выполненная, совершенно схожая с рисунком мясника Сяо, головка драгоценности представляла собой летящую ласточку.

Ма Чжун захлопнул книгу и опустил ее в рукав.

— Этот труд содержит доказательство, которое я разыскивал! Теперь позвольте же мне вернуть вам трактат, который недавно вы так любезно одолжили мне.

Продолжая говорить, он извлек из рукава небольшой сверток с монетами и протянул собеседнику. Тот поспешил укрыть его в своей одежде.

— А сейчас, почтенный дядюшка, я должен вас покинуть, — сказал соратник судьи Ди. — Но завтра мы продолжим эту поучительную дискуссию.

Монах пробормотал несколько вежливых слов, и Ма Чжун удалился.

На улице он увидел, что несколько зевак окружили предсказателя. Он смешался с толпой, встав так, чтобы не терять из виду дверь чайной. Долго ждать ему не пришлось. Жирный монах в свою очередь вышел и быстрым шагом пошел по улице. Стараясь избегать света фонарей ярмарочных торговцев, Ма Чжун на большом расстоянии следовал за ним.

Его «дичь» шагала в сторону Северных ворот со всей быстротой, какую только позволяли его коротенькие ножки, но вдруг он шмыгнул в поперечный переулок. На углу узкого прохода Ма Чжун вгляделся в темноту и заметил свою пухленькую жертву на пороге бедно выглядевшего дома. Бесшумно подбежал он к человечку.

Положив руку ему на плечо, он повернул его к себе и схватил за горло, говоря:

— Один звук, и ты мертв!

Затем он увлек его в темный угол и прижал к стене.

Толстяк затрепетал всем своим жирным телом.

— Не убивайте меня! — взвизгнул он, — Умоляю, не убивайте меня! Я верну вам ваши деньги!

Ма Чжун сунул в рукав возвращенный сверток. Мощно встряхнув жертву, он спросил своим самым свирепым голосом:

— Где ты украл эту заколку?

— Я нашел ее на улице валявшейся на земле. Несомненно, богатая женщина...

Ма Чжун снова схватил его за шею и стукнул головой о стену.

— Правду! — потребовал он свирепо, — Говори правду, грязная собака, если тебе дорога твоя мерзкая шкура!

— Дайте мне сказать! — умолял несчастный, пытаясь передохнуть.

Ма Чжун чуть ослабил свои тиски, но сохранял угрожающий вид.

— Я вхожу в шайку из шести бродяг. Мы выдаем себя за нищенствующих монахов даосского вероисповедания. Живем мы в заброшенной казарме у восточной стены города. Нашим главарем является настоящий злодей, которого зовут Хуан Сан. На прошлой неделе, во время отдыха, я раскрыл глаза как раз в тот момент, когда Хуан Сан вынул из шва своего платья пару золотых заколок и их рассматривал. Я быстро закрыл глаза и притворился спящим. Уже давно мне хотелось бросить шайку, ибо они слишком жестоки на мой вкус, и мне показалось, что представляется возможность приобрести необходимые средства. Два дня назад наш главарь вернулся мертвецки пьяным. Я дождался, пока он заснет и, когда он захрапел, проверил шов его платья. Мне удалось извлечь одну из заколок, но он пошевельнулся, и я убежал, не осмелившись забрать другую.