Поэты и убийство - ван Гулик Роберт - Страница 23

– Она временами не баловалась шантажом?

Содержательница, протестуя, воздела руки.

– Прошу вашего прощения, сударь! – воскликнула она, окинув судью осуждающим взглядом. – Все мои девушки прекрасно знают, что первая же, осмелившаяся предпринять что-то недостойное, окажется у столба для порки. Сразу же! У этого заведения давно установившаяся репутация, сударь! Конечно, она принимала подачки и… кажется, ловко умела увеличивать их размер… вполне достойными способами. Она была послушной девочкой, поэтому я ей позволяла посещать странную женщину, выступающую в роли хранительницы кумирни Черного Лиса. Только потому, что она обучала Маленькую Феникс песням, которые нравились посетителям.

Она сжала свои тонкие губы.

– Сударь, у Южных ворот всегда встречается много разных бродяг. Возможно, она завязала там нежелательное знакомство. И кто-то из этих людей пошел на злодейство. Девушек никогда нельзя выпускать из-под надзора. Стоит только подумать о деньгах, которые я вложила в ее уроки танца, и…

– Хранительница кумирни – не из этого ли заведения она сбежала? В прошлом.

Содержательница вновь с упреком на него посмотрела.

– Определенно нет, сударь! Девушку продали в маленькое заведение у Восточных ворот. Дом очень низкого разряда, посещаемый кули и другими отбросами. Э-э-э… настоящий бордель, с вашего позволения.

– Ясно. Не упоминала ли когда-нибудь Маленькая Феникс, что хранительница кумирни не сирота, и ее отец все еще живет в городе?

– Никогда, сударь. Как-то раз я спросила у танцовщицы, не принимает ли та женщина мужчин… гостей, но она сказала, что, кроме нее, никто не посещает кумирню.

– Поэтесса Юлань была искренне потрясена кончиной танцовщицы. Проявлялся ли особый интерес с обеих сторон? Содержательница потупила глаза.

– Достопочтенная Юлань была явно под впечатлением юношеских манер танцовщицы, – сдержанно ответила она. А потом добавила:

– И, конечно, ее таланта. Сударь, я терпимо отношусь к женский дружбе. К тому же в прошлом я имела честь знать поэтессу в столице…

Она пожала своими полными плечами.

Судья Ди встал. Идя в сопровождении хозяйки заведения к воротам, Он словно невзначай спросил:

– И его превосходительство академик, и достопочтенный Чан Лянпо, и его преподобие Лу были разочарованы тем, что не смогли увидеть, как танцует Маленькая Феникс. Наверное, они уже видели раньше ее исполнение?

– Сударь, не может быть. Эти известнейшие особы иногда удостаивают уезд своим посещением, но никогда не принимают участия в каких-либо публичных или частных приемах. Весь город говорит о том, что они согласились на этот раз принять приглашение его превосходительства! Но его превосходительство Ло – такой замечательный человек! Всегда такой любезный и понимающий… А как звали упомянутую вами духовную особу?

– Это неважно. До свидания.

Вернувшись в присутствие, судья попросил писца сообщить начальнику уезда Ло о его возвращении. Он застал коллегу в его кабинете, стоящим перед окном со скрещенными за спиной руками. Тот обернулся и безучастно сказал:

– Надеюсь, Ди, ты выспался? Я провел ужасную ночь. В час я пробрался в основную спальню, рассчитывая, что там смогу спокойно выспаться, потому что моя первая супруга ложится рано. И что же! Нахожу ее проснувшейся, а перед ее постелью – стоящих и кричащих друг на друга третью и четвертую. Первая требовала, чтобы я их рассудил. В конце концов мне пришлось проводить четвертую жену, и та мне целый час не давала заснуть, рассказывая, как вспыхнула их ссора.

Указывая на большой официальный пакет на столе, он драматическим голосом добавил:

– Это письмо было доставлено от начальника округа особым посыльным. Если тебя к нему вызывают, я прыгну в реку!

Судья Ди вскрыл конверт. Это было короткое официальное уведомление, что его присутствие больше не требуется, и ему следует, не откладывая, вернуться на свой пост.

– Нет, мне приказано вернуться в Пуян. Не позднее, чем завтра утром мне надлежит выехать.

– Да помогут мне небеса! Во всяком случае, у нас есть сегодняшний день. Что ты узнал от содержательницы заведения?

– Только факты, осложняющие положение Юлани. Во-первых, поэтессе действительно понравилась танцовщица. Во-вторых, ни один из наших троих гостей никогда не переступал порога «Сапфирового приюта», и его хозяйка считает невероятным, чтобы кто-то из них раньше знал танцовщицу.

Маленький Ло мрачно поддакнул, и Ди спросил:

– Ты знаешь, что собираются делать наши гости сегодняшним вечером?

– В четыре мы встречаемся в библиотеке, чтобы обсудить мой последний сборник стихотворений. Подумать только, с каким нетерпением я ожидал этой встречи!

Он грустно покачал своей круглой головой.

– Как ты думаешь, люди твоего домоправителя справятся с заданием последить за одним из твоих гостей, если после полуденного риса он уйдет из дома?

– Святое небо! Следить?! Подавленно он пожал плечами.

– Впрочем, моя карьера в любом случае, наверное, сломана, так что пойду на такой риск.

– Хорошо. Я также хочу, чтобы ты приказал начальнику стражи у Южных ворот поставить двух вооруженных стражников у уличных лотков напротив прохода к пустырю, чтобы присматривать за воротами. Пусть они задерживают каждого, кто попытается пройти к кумирне Черного Лиса. Мне бы очень не хотелось, чтобы какое-нибудь несчастье произошло с бедняжкой, которая там живет. Да и мне самому могут понадобиться люди, когда я туда отправлюсь после обеда. Где сейчас твои гости?

– Они завтракают. Юлань с моей первой женой. У меня есть время проводить тебя в архив, Ди.

Он хлопнул в ладоши и, когда появился начальник стражи, приказал ему лично направиться к Южным воротам. Выходя, он должен передать советнику Као, что тот понадобится в архиве.

Через лабиринт коридоров начальник уезда провел Ди в прохладную, просторную комнату. Стены были заставлены до высокого, в кессонах, потолка широкими полками с коробками из красной кожи для хранения документов, бухгалтерскими книгами и судебными делами. В комнате стоял приятный запах воска, применяемого при протирании коробок, а также камфары, которую раскладывали между бумаг для отпугивания насекомых. С одной стороны огромного стола, стоящего на козлах в центре покрытого красной плиткой пола, старик-писарь разбирал какие-то бумаги. На дальнем его конце над документами склонился могильщик Лу.

Глава 14

На этот раз толстяк монах был одет в коричневую холщовую рясу, закрепленную на плече ржавой железной заколкой. Он важно ответил на приветствия двух уездных начальников и молча выслушал многословные изъявления благодарности Ло за написанное прошлой ночью на свитке двустишие. Затем он постучал толстым указательным пальцем по лежащим перед ним бумагам и своим хриплым голосом произнес:

– Зашел сюда, чтобы прочитать о крестьянском восстании, случившемся двести лет назад. У Южных ворот было избиение восставших. Если бы сохранились люди, преданные тогда мечу, вы бы не протолкнулись через ворота! Ло, вам нужна именно эта папка?

– Нет, сударь. Хочу разыскать один документ.

Могильщик уставился на него своим жабьим взглядом.

– Так вот в чем дело! Ну, если вы его не найдете, запечатайте комнату и в вашей лисьей кумирне зажгите благовонную свечу. Вернувшись сюда, вы увидите нужное вам дело торчащим из-за других на этих полках. Дух лиса помогает чиновникам. Иногда.

Он закрыл папку и поднялся.

– Ну что же, не пора ли поглядеть на ваш Лунный алтарь?

– – Сударь, я вас провожу! Ди, надеюсь, ты к нам присоединишься позже. А вот и наш советник! Као, помогите моему коллеге не запутаться среди этих бумаг.

Почтительно распахнув дверь перед могильщиком, Ло вышел.

– Чем могу быть вам полезен, сударь? – спросил Као в своей обычной деловой манере.

– Господин Као, мне рассказали, что в год Собаки здесь слушалось нераскрытое убийство. Я хотел бы взглянуть на документы по этому делу.