Смерть Канарейки - Ван Дайн Стивен - Страница 29

– А как же насчет свидания мистера Кливера?

– О, я была слишком занята обсуждением новой постановки и должна была ему отказать. И мистер Мэнникс не хотел, чтобы мы устраивали у себя что-нибудь этой ночью… Но я ведь не виновата, правда?

– Конечно, – успокоил ее Ванс. – Работа важнее развлечений, особенно такая серьезная работа, как ваша… Тут остается еще один человек, о котором я хочу вас спросить, и я больше не буду вас спокоить. Какие отношения были у мисс Оделл с доктором Линдквистом?

– Я все время боялась, что вы меня о нем спросите. – У нее в глазах мелькнула тревога. – Я просто не знаю, что сказать. Он был дико влюблен в Марджи, и она его не гнала прочь. Но потом та об этом жалела, потому что он стал ревновать, как сумасшедший. Он ее просто изводил. И однажды – представляете – он пригрозил, что застрелит ее, а потом застрелится сам. Я говорила Марджи, чтобы она была с ним поосторожнее. Но она, видимо, его не боялась. Я думаю, что она ужасно рисковала… О! Вы думаете, это могло… вы действительно так считаете?…

– А был еще кто-нибудь, – перебил ее Ванс, – кто вел себя так же, кто-нибудь, кого мисс Оделл имела причины бояться?

– Нет, – мисс Ла Фосс покачала головой. – У Марджи было не много близких ей мужчин. Она их не часто меняла. Кроме тех, кого вы назвали, больше никого не было – только еще мистер Спотовуд, конечно. Он выставил Чарли несколько месяцев тому назад. Она с ним обедала вечером в понедельник. Я хотела, чтобы она пошла со мной на «Скандалы», поэтому я знаю.

Ванс встал и протянул ей руку.

– Вы были очень добры, и вам совершенно нечего бояться. Никто никогда не узнает о нашей маленькой беседе.

– Кто, вы думаете, убил Марджи? – В голосе девушки слышалось искреннее волнение. – Луи говорит, что это был, наверное, какой-нибудь грабитель, которому были нужны ее драгоценности.

– Никто не знает этого наверное, но полиция согласна с мистером Мэнниксом.

К девушке внезапно вернулись ее сомнения, и она испытующе посмотрела на Ванса.

– Почему вас это так интересует? Вы ведь не знали Марджи, правда? Она никогда не говорила про вас.

Ванс засмеялся.

– Мое дорогое дитя! Я хотел бы сам знать, почему я так чертовски заинтересован этим делом. И, честное слово, я не могу дать вам самого простого объяснения… Нет, я никогда, не был знаком с мисс Оделл. Но мое чувство меры было бы оскорблено, если бы мистер Скил был наказан, а настоящий преступник остался на свободе. Вероятно, я становлюсь сентиментальным. Это грустная участь, верно?

– Кажется, я тоже становлюсь слишком мягкосердечной. – Она кивнула, все еще глядя Вансу в глаза. – Я рискую своим счастьем, говоря вам все это, но я почему-то вам поверила… Скажите честно, вы меня не надули?

Ванс приложил руку к сердцу и сделался серьезным.

– Моя дорогая мисс Ла Фосс, когда я удалюсь, можете считать, что меня здесь никогда не было. Вычеркните меня и мистера Вана Дайна из своей памяти.

Что-то в его голосе успокоило ее, и она кокетливо улыбнулась нам на прощание.

ГЛАВА 17

ПРОВЕРКА АЛИБИ

(четверг, 13 сентября, после полудня)

– Мои розыски продвигаются! – в восторге воскликнул Ванс, когда мы снова очутились на улице. – Прелестная Элис нашла в себе целые залежи информации. Только вам следовало бы лучше следить за собой, когда она назвала нам имя своего возлюбленного, право, следовало бы, Ван. Я видел, как вы подпрыгнули, и слышал, как вы втянули в себя воздух. Такие эмоции не к лицу юристу.

Из автомата возле отеля он позвонил Маркхэму:

– Я приглашаю вас позавтракать. У меня много секретов, которые я хочу сообщить вам на ухо.

Последовал спор, но, в конце концов, Ванс одержал победу, и через минуту мы уже сидели в такси.

– Элис умна, в этой кудрявой голове есть мысль, – размышлял Ванс. – Она гораздо умнее, чем Хэс – она сразу поняла, что Скил не виновен. Характеристика, которую она дала бесподобному Тони, неизящна, но зато верна! И вы, конечно, заметили, как она доверилась мне. Трогательно, а? Трудная это задача, Ван. Что-то здесь не ладно.

Он молча курил, пока мы проезжали несколько кварталов.

– Мэнникс… Любопытно, что он опять появляется. И он приказал Элис молчать. Но почему? Может быть, он сообщил ей истинную причину. Кто знает? С другой стороны, был ли он со своей любовницей с половины одиннадцатого? Снова: кто знает? Что-то не то с этим деловым обсуждением. Затем Кливер. Он позвонил без десяти двенадцать. О, он, конечно, звонил. Это не выдумка. Но как он мог звонить из машины, на ходу? Этого он не мог сделать. Может быть, он действительно хотел повидаться со своей непокорной Канарейкой? Но тогда зачем ему это алиби? Струсил? Возможно. А зачем он устроил это так сложно – почему он прямо не позвонил предмету своей любви? Ага, возможно, он и звонил! Ведь кто-то звонил ей без двадцати двенадцать. В этом надо разобраться, Ван… Да, он мог ей позвонить, а когда ему ответил какой-то мужчина, – что за дьявол, кстати, был этот мужчина? – он мог обратиться к Элис. Вполне естественно, знаете ли. Во всяком случае, он не был в Бунтоне… Бедный Маркхэм, как он будет ошеломлен, когда узнает! Но что меня действительно беспокоит, так это рассказ о докторе. Ревность, доходящая до безумия: это очень похоже на характер Амбруаза. Он из того сорта людей, которые могут совершенно потерять голову. Я знал, что его исповедь в отцовских чувствах – полная чепуха. Скажите! Значит, доктор угрожал и размахивал пистолетом! Плохо, плохо. Мне это не нравится. С такими ушами, как у него, вовсе не трудно спустить курок. Паранойя – вот что это такое. Мания преследования. Возможно, он думал, что девушка с Чарли или, может быть, со Спотсвудом обманывает его и издевается над его несчастьем. О таких старичках ничего не знаешь. Они скрытны, но опасны. Осторожная Элис предостерегала Канарейку… Все это чертовская путаница. Я, во всяком случае, чувствую себя не в своей тарелке. Мы продвигаемся, хотя я не могу понять, в каком направлении. Это все зверски раздражает.

Маркхэм ждал нас в Клубе банкиров. Он рассерженно встретил Ванса.

– Что это такое дьявольски важное вам надо сообщить мне? Меня оттащили от дела, чтобы лишний раз осведомиться о моем настроении?

– Нет. Вы просто в отвратительном расположении духа. Ликуйте! Я принес вам кое-что, над чем стоит подумать! Ну, возьмите бриошь, – Ванс заказал завтрак, не посоветовавшись с нами. – А теперь перейдем к моим открытиям: Старина Кливер не был в Бунтоне в понедельник ночью. Он был в самом центре нашей современной Гоморры, пытаясь организовать ночное чаепитие.

– Страшно интересно! – фыркнул Маркхэм. – Преклоняюсь перед вашей мудростью. Его личина, как я понимаю, находилась в это время по дороге в Хоунхэтконг. Но сверхъестественное меня не трогает.

– Это как вам угодно. В полночь в понедельник Кливер был в Нью-Йорке и жаждал наслаждений.

– А как насчет повестки за превышение скорости?

– Это я уж предоставляю объяснить вам. Но если вы захотите послушаться моего совета, пошлите за бунтонским блюстителем и дайте ему разок взглянуть на Чарли. Если он скажет, что Кливер – тот самый человек, который был оштрафован, я смиренно покончу с собой.

– Хорошо. В таком случае стоит попробовать. Этот полицейский будет в Стюйвезент-клубе сегодня же днем, и я покажу ему Кливера… Какие еще там у вас сомнительные откровения?

– Тут замешан Мэнникс.

Маркхэм положил нож и вилку и откинулся назад.

– Я сражен! Такая гималайская проницательность. С такими уликами против него мы его немедленно арестуем… Ванс, мой милый и старый друг, вы себя вполне хорошо чувствуете? Головокружений нет? Стреляющих болей в голове? Коленные рефлексы в порядке?

– Затем, доктор Линдквист был безумно увлечен Канарейкой и страшно ревнив. Недавно угрожал достать револьвер и учинить небольшой погром.

– Это уже лучше. – Маркхэм сел прямо. – Откуда у вас эти сведения?