Стальной прыжок - Вале Пер - Страница 26

– Министра просвещения?

– Совершенно верно. Он знает то, что нам неизвестно. С другой стороны, нам известно многое, о чем он не имеет ни малейшего представления.

Он немного подумал, потом спросил:

– Как, по-вашему, нам удастся заманить его сюда?

– Это нелегко.

– Всегда есть способ этого добиться.

– Какой же?

– Насилие,—лаконично ответил врач.

Он встал и быстрыми шагами направился в радиоцентр. Йенсен остался в кабинете.

23

– Вы мне не нравитесь, Йенсен,—сказал полицейский врач.

Комиссар Йенсен не ответил.

– Не сочтите это за личную обиду. Вы мне не нравитесь потому, что служите в полиции.

Они сидели на переднем сиденье полицейской машины. Йенсен включил сирену и на большой скорости гнал автомобиль по вымершим деловым кварталам центра города.

– Вы можете не снижать скорости,—заметил врач.—Баррикады уже убраны. Сумеете доехать до аэродрома за полтора часа?

– Попробую.

– Тогда мы успеем к прибытию самолета, на котором прилетает наш общий знакомый.

– А вы уверены, что он прилетит?

– Да.

– Как вам удалось это сделать?

– Очень просто. Он был в равной степени удивлен и обрадован, когда увидел на аэродроме знакомый истребитель. Когда же он узнал, что вы находитесь в самолете, его радость превзошла все границы. И тогда ребята втащили его в кабину и взлетели. Если верить древним сказаниям, таков лучший способ заполучить желанную женщину. Уговоры, хитрость и наконец – сила.

Автомобиль промчался мимо королевского замка и Министерства связи, затем миновал здания Комитета коалиционных партий и Министерства внутренних дел.

– Конечно, если бы заглянуть туда, мы нашли бы ответы на все наши вопросы,—заметил врач.—Но так быстрее.

В холодном вечернем свете огромные здания казались причудливым нагромождением камней. Йенсен направил машину в туннель, ведущий на юг.

– Конечно, полиция нужна,—продолжал врач как ни в чем не бывало,– но наша полиция всегда была слугой капитала и высшего чиновничества. В ней слишком сильны буржуазные идеалы, чтобы ее можно было перестроить. То же относится и к армии. А нам нужна социалистическая полиция и социалистическая армия, поэтому старый аппарат насилия надо уничтожить и на его месте создать нечто принципиально иное. Вот почему вы мне не нравитесь. Из принципиальных соображений.

Йенсен, сжав губы, слушал монолог врача.

– Когда насквозь прогнившие полиция и армия по той или иной причине перестают выполнять свои функции, создается положение, которое профессионалы называют революционной ситуацией. И вот теперь кто-то оказал нам большую услугу, устранив армию и полицию. Очевидно, это произошло ненамеренно, да и все то, что этому предшествовало, было ужасным. Недаром даже те из нас – а таких было немного,—кто стремился к скорейшему созданию революционной ситуации, содрогнулись.

Неожиданно врач хлопнул Йенсена по плечу.

– Послушайте, Йенсен, вы остались совсем один. Понимаете? Единственный полицейский в стране.

– Да.

– Это ваша последняя возможность, Йенсен. Я готов пойти вам навстречу. Если вам что-нибудь еще непонятно, а я могу вам помочь – к вашим услугам. Спрашивайте!

Йенсен молчал.

– Ну, спрашивайте же, Йенсен, В крайнем случае я могу подтвердить часть ваших догадок.

– Догадок?

– Или выводов, если хотите.

– Болезнь… —начал Йенсен.

– Что вас интересует?

– Она смертельна?

– Да.

– Существует ли какой-нибудь способ поддерживать жизнь больного?

– Да.

– Переливание крови?

– Да.

– На какое время?

– Трудно сказать. Но это непродолжительная отсрочка.

– Вам удалось установить, как протекает болезнь? С медицинской точки зрения?

– В принципе да. У нее несколько симптомов.

– Вы можете их перечислить?

– Начальный симптом – полное отсутствие психологического торможения. Болезнь поражает центральную и симпатическую нервную систему, действует на мозг. Если хотите, речь идет о своего рода стимулирующем действии.

– Отсюда повышенное половое влечение?

– Да. Впрочем, это в большей степени зависит от снятия торможений, нежели от стимулирующего действия на нервную систему и мозг. Под влиянием среды и уродливого воспитания люди подавляют в себе чувства. Результаты поразительные! Вам не приходилось участвовать в секретном исследовании половой жизни населения, которое проводилось несколько лет назад?

– Нет.

– Удручающая картина. Супруги месяцами не имеют близости. Исследование было вызвано резким сокращением рождаемости. По-видимому, правительство было удовлетворено его результатами. И никому в голову не пришло поинтересоваться, почему все-таки люди не хотят иметь детей. А тем, кто задавал такие вопросы, посоветовали держать язык за зубами.

Йенсен бесстрастно смотрел вперед. Он включил фары, и полосы яркого света исчезали в глубине туннеля.

– Какой вывод можно отсюда сделать? —спросил он наконец.

– Да поймите, в результате этого у человека возникают сдвиги в психике. Подавляемые доселе животные начала выходят на поверхность, люди нападают друг на друга, если им это придет в голову, убивают друг друга, если возникает желание. Но одновременно притупляется чувство здравого смысла. Человек становится более впечатлительным, легче поддается посторонним влияниям. Вместе с тем он затрудняется в оценке реальных фактов и не может делать правильные выводы. Вместо этого он начинает искать радикальные решения. Ему неважно, что эти решения в результате могут привести к убийству.

– В дальнейшем появляются чисто физические симптомы болезни?

– Нет. Как нам кажется, следующей стадией болезни является возвращение к нормальному состоянию. Больной чувствует себя хорошо, и поведение его не выходит за рамки обычного. Он помнит, что с ним происходило ранее, но не испытывает угрызений совести за содеянное и не считает, что несет за это какую-нибудь ответственность. Другими словами, у больного наступает просвет, однако этот просвет характерен для общей картины болезни.

– Долго продолжается этот период?

– Неделю, от силы две.

– А затем?

– Затем болезнь вступает в решающую фазу Этот этап протекает очень быстро. Сначала появляется быстрая утомляемость, после начинается тошнота, головокружение, а немного погодя – непрерывная головная боль. Больного охватывает чувство апатии. Все окружающее он видит в каком-то красном тумане. Появляется боязнь замкнутого пространства, так называемая клаустрофобия, удушье. Затем на короткий период больной теряет сознание, и вслед за этим наступает смерть.

– Как объясняют это врачи?

– С медицинской точки зрения смерть вызывается непропорциональным увеличением числа белых кровяных телец за счет исчезновения красных кровяных телец. Болезнь напоминает лейкемию, хотя протекает неизмеримо быстрее.

– Можно ли предотвратить смертельный исход?

– Насколько мне известно, нет. Я не знаю сколько-нибудь действенного метода лечения. Это, конечно, не означает, что нельзя открыть способа прервать ход болезни на ее ранней стадии.

Автомобиль выскочил из туннеля. Промышленные районы по-прежнему казались вымершими, но по обочинам шоссе выстроились грузовики и джипы. Рядом стояли группы вооруженных людей, одетых в серебристо-серые и зеленые комбинезоны, то тут, то там валялись остатки дорожных заграждений.

– Очевидно, ваши,—сказал Йенсен, не отрывая глаз от дороги.

Врач кивнул.

– Нам попадется еще много встречного транспорта,—сказал он.—Однако на этом шоссе все препятствия уже должны быть убраны. Так что можно ехать без опаски.

– Из того, что я видел и слышал, мне казалось, что у этой болезни есть еще одна стадия. После клинической смерти.

– Да. Но здесь мне приходится довольствоваться только догадками. Действительно, можно отдалить момент смерти – я имею в виду физическую смерть – с помощью переливания крови. На некоторое время. При этом переливания крови нужно делать очень часто. Они не только сохраняют жизнь больному, но и поддерживают его в отличном физическом состоянии. Но, как я уже сказал, только на некоторое время.