Заколдованная планета - Валентинов Альберт - Страница 7

Что еще известно? Ничего. Одни более или менее обоснованные предположения. Даже строение пиявок как следует не изучено, поскольку на Землю попадали настолько истерзанные трупы, что в этом хаотическом переплетении мышц и внутренностей невозможно было разобраться. Неизвестно, чем они питаются, как размножаются…

За окном замурлыкал двигатель мобиля. Ирина повернула голову. Оказывается, уже стемнело. Здесь темнота наступает мгновенно, как в экваториальных областях Земли.

В клуб влетела Мимико, возбужденная и улыбающаяся. За руку она тащила девочку-такриотку. Девочка отчаянно упиралась, почти волочась по полу, скалила зубы, вертела головой, как зверек, попавший в западню, и тихонько скулила. Ее худенькое тельце, прикрытое только узкой набедренной повязкой из шкуры животного, била дрожь.

— Ты здесь? А мы тебя по всей Базе ищем. — Мимико свалилась в кресло, не выпуская руки такриотки. — Это тебе. Пат просила привезти. Уверяет, что вы договорились.

— Да, правильно. — Ирина была ошарашена тем, как быстро здесь все делается. Она встала, с любопытством и некоторой опаской разглядывая свою подопечную. — До чего же она грязна!

Девочка исподлобья косилась на нее дикими, испуганными глазами, стараясь спрятаться за спинкой кресла.

Мимико звонко расхохоталась:

— Что ты, это еще ничего! Чтобы тебя не испугать, я ее в мобиле полчаса платком оттирала. Видела бы ты их в родной обстановке!

Ирина улыбнулась. Ей все больше и больше нравилась эта милая веселая девушка.

Снаружи пробежала тень еще одного мобиля. Мимико повернула голову к окну. На ее виске белел кусочек пластыря.

— Что это с тобой?

Мимико беспечно махнула рукой.

— Пустяки! Обычный психоз. К сожалению, у подающего самые большие надежды. — И так как Ирина ничего не понимала, объяснила: — На них иногда это находит. Вдруг теряют разум и начинают крушить все вокруг. Вот зрелище, скажу я тебе! Не дай бог приснится такая физиономия! Самое печальное, что это происходит у тех, кто обогнал своих сородичей а развитии. Будто разум действительно не в состоянии совладать с обилием информации, как думали когда-то. И тогда все наши труды летят прахом, потому что приступ отбрасывает аборигенов в самое что ни на есть первобытное состояние. Вот и сегодня один кинулся на меня с каменным топором…

— Ну и… — взволнованно воскликнула Ирина.

Мимико похлопала по кобуре пистолета.

— Дело в том, что эти приступы очень интересны, как и вообще всякие аномалии. Ведь цивилизации гибнут в результате каких-то отклонений, и мы тщательно изучаем все, что выходит за рамки обычного. Поэтому я старалась не очень отдаляться от него, пока Пат бегала за мнемокамерой. А попробуй полавируй на тесной площадке, не выходя из сектора охвата объектива. Конечно, в конце концов я устала и споткнулась и страшно боялась промахнуться. Сама понимаешь: убить человека на глазах у племени… К счастью, все обошлось. Топор вдребезги, но осколок все-таки царапнул.

— А дикарь?

Мимико нахмурилась.

— Такриот или абориген. У нас запрещено звать их дикарями. С ним как полагается: гром выстрела произвел нервный шок. Завтра очнется, как новорожденный, — одни инстинкты. И очень медленно к нему будет возвращаться разум.

Она говорила об этом, как о чем-то обычном, и Ирина глядела на нее с благоговейным восторгом, забывая, что в Большой космос попадают только самые сильные духом, что сама она, прежде чем прилететь сюда, выдержала десять испытаний в Академии Космических Работ.

— Пойду что-нибудь перекушу и ей принесу, — сказала Мимико. — Потом мы ее выкупаем, а вы пока постарайтесь подружиться.

Она убежала, а Ирина с неожиданной нежностью привлекла юную такриотку к себе, потянулась пригладить черные спутанные волосы, крупными кольцами падающие на плечи. Но это движение испугало девочку. Первобытные люди предпочитают оберегать голову от чужих рук. Дико вскрикнув, такриотка вырвалась и заметалась по залу, опрокидывая стулья. Она никак не могла найти отверстие, через которое ее сюда ввели: такриоты не знают дверей. Два цивилизатора, отдыхающие в клубе, потихоньку отошли в сторону, чтобы не мешать. Для них в этой сцене все было ясно. Они знаками дали понять, что не стоит гоняться за девочкой, и Ирина села на диван, натянуто улыбаясь. Ее невольно задело такое недоверие подопечной. Наконец девочка перестала метаться, забилась в самый дальний угол и оттуда настороженно следила за всеми. Едва нежное лицо Мимико показалось в дверях, такриотка бросилась к ней и, спрятавшись за ее спиной, бросала сердитые взгляды на Ирину. В ее представлении маленькая ласковая Мимико была куда безопаснее, чем высокая Ирина со спокойным лицом и серьезными глазами.

Оставив на время все заботы, девушки увлеченно занялись юной такриоткой. Сколько было пролито воды и слез! Какой скандал разразился из-за того, что мыло щиплет глаза! Но терпение и труд всегда приводят к желаемым результатам. Через два часа Буба, так звали девочку, сидела на кровати, стесняясь своего чистенького, розовато-смуглого тела, и, тихонько ахая, с любопытством разглядывала приготовленную для нее одежду — трусики, майку, спортивные брючки и свитерок. На первых порах решено было этим и ограничиться.

Спать ее положили во второй комнате, и Мимико взяла с подруги страшную клятву не забывать запирать дверь на ключ. Это было выделено жирным шрифтом в правилах внутреннего распорядка. Хотя приступы бешенства у такриотов случались редко, осторожность была необходима.

Как все аборигены, девочка уснула мгновенно, сжимая худенькими ручками мягкую ладонь Мимико. Заботливо укрыв ее одеялом, девушки опять пошли в клуб. Сейчас здесь было многолюднее. Некоторые цивилизаторы вернулись из племен и шумно веселились. Хотя бывать на Базе полагалось раз в неделю, не всем хватало одного дня отдыха, и начальник отряда закрывал глаза на это нарушение дисциплины.

Около бильярда металась ярко-рыжая борода.

— Шкипер, как всегда, на боевом посту! — рассмеялась Мимико.

Кучка болельщиков окружила бильярд. Оттуда доносились звонкие удары и веселые возгласы. Девушки тоже подошли.

Шкипер сражался со своим подопечным и… проигрывал. Две неодинаковые кучки забитых шаров на полочке свидетельствовали явно не в его пользу. Он горячился, нервничал, суетился… Такриот, напротив, вгонял шары в лузы самым хладнокровным образом.

— Восемь! — объявил рефери.

Болельщики зааплодировали. Шкипер отшвырнул кий, подлез под бильярд и закукарекал оттуда противным голосом. Победитель самодовольно принимал поздравления. Был он ниже Буслаева и не так широк в плечах, зато тоже отпустил бороденку и вообще со школьным старанием копировал все повадки своего патрона. Это была такая забавная карикатура на Буслаева, что Ирина, не удержавшись, прыснула.

— Все-таки мужчины воспитывают своих подопечных гораздо рациональнее,

— вздохнула Мимико, когда они отошли от бильярда. — Мы сюсюкаем над своими девчонками, трясемся за них, жалеем, потакаем их капризам, и они, пользуясь этим, делаются лживыми несносными тряпичницами, только и мечтающими, как бы утащить на кухне сладости. Правда, это тоже признак цивилизации, да и проходит этот период относительно быстро, но сколько они доставляют неприятностей! А у ребят совсем другое, суровое воспитание. Их подопечные очень скоро начинают чувствовать себя хозяевами планеты и становятся настоящими помощниками.

— Глядя на некоторых, в это трудно поверить, — возразила Ирина. — Вон у Георга…

Мимико жестом остановила ее:

— Это совсем другое дело. У него новый. Старого пришлось… — Она вскинула руку, будто прицеливаясь.

— За что?

— То же самое — психоз. Только случилось это в мобиле, а за пультом был такриот… Вот чем тебе заниматься надо — психозом, а не какими-то… Ну, не обижайся, шучу, шучу!.. Припадок всегда начинается внезапно. Георг никак не мог добраться до пульта, потому что такриот крушил все в кабине и машину валило с борта на борт. Так они и врезались… У Георга оказались сломанными обе руки, нога и четыре ребра. А когда он очнулся, такриот, совершенно потерявший разум, навалился на него и вцепился зубами в горло. И он заставил себя сломанной рукой достать пистолет…