Претендент на престол - Вайнстайн Ховард - Страница 20

Маккой встретился со своей женой на танцевальной площадке летом, после окончания первого курса медицинской школы. Они удалялись от танцующих, шум их больше не привлекал, им хотелось остаться наедине. К чему свидетели, когда они не нужны. Когда молодой второкурсник со своей подругой достигли леса, где был спокойный душистый воздух, и поцеловались, казалось, что больше ничего в жизни не надо. Все, что нужно, уже есть. Глядя на холмы, они провожали взглядами грузовые суда и шаттлы, которые отправлялись в космические рейсы к орбитальным станциям. Конечно, эта суматоха мешала порою, отвлекала от более важных занятий, но приятно было видеть, как другие люди покидают землю, представлять, что их ждет в путешествии. Это была восхитительная пора. Время ухаживания – что может быть приятнее!

Маккой вспомнил, где он находится, и тяжело вздохнул. «Какова цена нашего прошлого? Может быть, оно ничего не стоит. Может быть, его даже не существует, ведь память не существует реально, как эта пещера. Но ведь страх тоже не реален, но в то же время…»

Доктор посмотрел на Кейлин. Та тихонько посапывала. Виден был только профиль ее лица, который вырисовывался на фоне входа в пещеру. Маккой не смог удержаться, чтобы не поцеловать девушку в лоб; его губы едва коснулись ее кожи.

Вдруг послышался жуткий вой, который доносился снаружи. Казалось, кто-то дрался. Доктор напрягся и сжал палку, которую держал до сих пор в руках. Он сидел не шевелясь.

Глава 12

Было невозможно скрыться от дождя и снега, который деревья уже не сдерживали. Спок держал путь в направлении реки. Ветер достиг силы бури, он сгибал стволы деревьев почти до самой земли, ветви, словно кнуты, хлестали по лицу. Термокостюм Спока, одетый поверх униформы, был тоже исхлестан и пропускал воду. Дождь усилился. Он лил, не переставая. Спок промок до нитки, но это – единственный верный путь к реке. Чтобы найти шаттл, нужно идти именно по этой тропе.

Последний раз они были у реки около шестнадцати часов назад, но казалось, что прошло не меньше недели. Там, где находился ручей, шумел бурный водяной поток. Молодые деревца, которые находились на берегу ручейка, теперь уже были в нем самом. Долина полностью заполнилась стремительным потоком белой воды. Даже почва под ногами Спока пропиталась насквозь. Земля оттаяла и чавкала под ногами. Огромные лужи, стремительные ручьи – вот во что превратилась долина за каких-то шестнадцать часов. Спок направился к окраине леса, продвигаясь параллельно потоку. Брызги поднимались вверх, смешиваясь с дождем, ледяные капли кружились в водовороте и обжигали глаза.

Спок наткнулся на камень, скрытый под водой, уровень доходил уже до лодыжки. Запнувшись, вулканец чуть не упал. Непроизвольно он схватился за тонкий ствол дерева с левой стороны, падая в противоположном направлении. Дерево согнулось, но держало. Вдруг Спок вскрикнул от боли, которая пронзила его плечо, однако не разжал рук и удержался на дереве. Мутный поток нес свои воды с шипением мимо повисшего человека, по-видимому, в гневе на то, что неминуемая жертва ускользнула от него. Осторожно держась за дерево, Спок выбрался на берег. Левая рука не чувствовалась, потом это состояние сменилось тупой, периодически прекращающейся болью. Насколько серьезным было повреждение, определить сейчас не представлялось возможным. Оставалась правая рука – это самое главное. Действовать можно, и Спок продолжил свой путь.

Вой и стоны оказались только ветром, и Маккой позволил себе вздремнуть. Казалось невероятным, что в такую ночь кто-то решится бродить и заглядывать в пещеры. Разве что только тот, кому жизнь не дорога. Самоубийство или отчаяние – это единственное, чем можно объяснить прогулки в такую бурю.

Доктору очень хотелось спать, но он отгонял сон. Было не то, чтобы страшно, однако рисковать не хотелось. «Пусть спит Кейлин, – думал Маккой, – а я буду сторожить ее сон. А если заснешь, то можно потом и не проснуться.»

– Это глупо, – прошептал он сам себе, – черт возьми, я разговариваю с собой. Да, к этому трудно привыкнуть.

Ударила молния, отражаясь в пещере призрачным светом. Через секунду запоздалый удар грома прогрохотал над горами. Маккой задумался. Мысли о внезапной смерти не давали ему покоя.

«Когда сталкиваешься с ней в первый раз, даже чужая смерть настолько близка тебе, что ужасает. Когда я, будучи еще студентом-медиком, увидел труп во время практики, то едва успел добежать до ближайшей раковины. Но за долгие годы работы привыкаешь ко всему, даже к смерти. Больше никогда не тошнило. Не было ни малейшего побуждения. Плохо это или хорошо? Конечно, то, что не тошнит, – это хорошо. Но равнодушие… Вскрытия, определение причины смерти, заполнение свидетельств – все это стало рутиной. Это походило на отчеты о смерти того или иного человека. За прошедшие годы смерть других людей стала восприниматься намного легче и проще. Но смириться со своей собственной смертью…»

Это вопрос словно врезался в мозг доктора.

… Увидит ли он когда-нибудь снова Спока, Кейлин и… Наконец, глаза Маккоя закрылись, и он погрузился в ад судорожного, кошмарного сна.

… Все было покрыто туманом, словно призрачной вуалью, которую колыхал ветер. Туман густо навис у входа в пещеру, когда появился Спок. Он двигался медленно. Казалось, его ноги не отрывались от земли. Боль исказила его лицо, руки непонятно двигались. Создавалось впечатление, что Спок плыл в тумане. Таким образом он добрался до пещеры и увидел два изрезанных, искромсанных до неузнаваемости тела. Вулканец пронзительно закричал от ужаса, позабыв о своей боли. Затем он повернулся к выходу и увидел светящиеся в темноте…

… Маккой оказался за лесом, одетый в лохмотья, покрытый кровоточащими язвами. Он был один. Его взору предстала развалина «Галилео». Трудно были вообразить, что еще недавно на этом можно было путешествовать по космосу. И хотя Маккой не видел, но он знал, что в этих обломках находятся тела Спока и Кейлин…

… Горел огромный костер. Рядом сидели дикари, от которых путешественники убежали. В ужасе Маккой осмотрелся. Он потряс головой, чтобы понять, в чем дело. Было ужасно жарко. Пульс участился. Доктор дышал, словно пробежал целую милю. Он еще раз осмотрелся. Рядом с ним спала Кейлин.

Ветер безжалостно обошелся с шаттлом. Не только атмосферные вихри были причиной разрушения, но и ночные бури тоже не оставили его без внимания. Корабль был сброшен, как игрушка, со скалистого выступа, где он находился раньше. Шаттл скатился по насыпи и теперь лежал на боку, одиноко зияя распахнутой искореженной носовой частью.

Спок уперся руками в бедра, рассматривая корпус корабля. Потом прополз внутрь его и осмотрелся, когда глаза привыкли к темноте. Нужно было найти самое необходимое: оружие, медикаменты и еду. Все, что может пригодиться, нужно брать. На корабле работала только одна система – аварийный радиомаяк. Спок отыскал сумку с медикаментами, которая застряла в командирском сиденье. Запасные коммуникаторы были разбиты вдребезги, но ящик с оружием остался цел. Вулканец взял четыре фазера. Пищевые консервы. Два ручных электрофонаря. Запасной трикодер. Карты Сигмы. Палатку, упакованную в карманного размера мешочек. Лазерные осветительные приборы. После этого Спок закрыл все в герметичном ящике-ранце и повесил его на плечо. Можно было возвращаться обратно. Там доктор разберется с поврежденным плечом, Кейлин сделают укол холулина, и все будет в порядке. Напоследок старший офицер еще раз оглянулся, а потом быстро выскользнул наружу.

Погода ухудшилась. Холодный дождь хлестал по лицу. Вулканец скривил губы и побежал в направлении реки, шлепая ногами по воде.

Спок пытался отогнать посторонние мысли, концентрируя все внимание на дороге. Ступать нужно было как можно осторожнее и быстрее вытаскивать ногу. Опасения настойчиво возвращались в голову: Маккой, который отгоняет диких зверей, ищущих пристанища в пещере; Кейлин, которая умирает от недостатка холулина; «Энтерпрайз», сражающийся с кораблями клингонов.