Кровавый камень - Вагнер Карл Эдвард - Страница 54

Дрибек дрался плечом к плечу с Асбралном, считавшим лорда Селонари неокропленным кровью юнцом, нуждающимся в его покровительстве. Старые плечи камергера еще сохранили могучую силу, а может, он лишь казался Дрибеку старым, ведь здоровяк придворный рубился своим старинным двуручным мечом с недоступной Дрибеку лихостью. Лорд вскоре позабыл досаду, когда тяжелое лезвие Асбрална дважды отбило готовый рассечь Дрибека пополам меч риллити.

Правитель Селонари очутился в гуще битвы со значительно поредевшей в бою свитой телохранителей. Стратегия? Только убивать — убей врага, пока не пришла твоя очередь. Другой стратегии быть не могло; тьма окутывала это ужасное сражение, и обе силы не уступали друг другу в беспощадной ярости. Дрибек ненавидел варварскую свирепость боя, она претила его рассудительной натуре. Но сейчас правитель отбросил заботу о тактике, и Дрибеком управляла лишь логика выживания.

Кто остался в живых? Кто лежал мертвый? Смутные силуэты живых маячили в темноте, а там, куда не мог проникнуть взор, слышались грубые крики и проклятия. Мертвые — их безжизненные скользкие останки перекатывались под сапогами воинов. Только жреческий холм отбрасывал круг света, позволяющий разглядеть ход сражения. Дрибек с облегчением заметил, что кольцо стражи вокруг холма уцелело, хотя кругом лежали груды тел.

Когда-то давно он тщательно продумывал эту битву, подсчитывал силы и готовил армию. Тогда ему казалось, что она намного превосходит числом войско Кейна и остается лишь выманить его из болота, вынуждая сразиться с людьми без помощи Гелиотропа. Но окутывающая тьма ночи превратила победу в невидимый приз, и необходимо быке как следует поразмыслить, чтобы определить, в чьей руке он сейчас находится. Пятна света лишь искушали неопределенностью положения. Дрибек мог быть уверен только в том, что он и горстка его воинов были жалким островком затерянным в море риллити.

Асбралн, пошатнувшись, упал под натиском амфибии. Его двуручный меч прозвенел, встретив опускающееся бронзовое лезвие, но воин уже обессилел. Дрибек машинально ударил и отсек перепончатую руку до середины предплечья. Тварь взвыла, ослепила его хлынувшей кровью и ухитрилась ткнуть копьем в неприкрытое щитом тело. Острие пробило кольчугу и вонзилось в бок лорду.

Задохнувшись от страха, Асбралн распорол риллити брюхо. Не обращая внимания на агонию чудовища, камергер обхватил правителя за плечи.

— Копье! Милорд, можешь считать себя покойником! — простонал Асбралн.

Стерев с лица жгучую кровь, Дрибек замер на месте в ожидании первых пульсирующих уколов в пораженных ядом риллити конечностях. Но мучение приносила лишь изнурительная усталость, перед которой отступала боль от неглубокого пореза на ребрах. Ошеломленные воины сочувственно смотрели на своего правителя. Очевидно, от него ожидали прощальных слов, способных побудить на подвиги будущие поколения, если он вообще сможет произнести нечто бессмертное, прежде чем его покинет сознание.

— Пропади все пропадом, — пробормотал он, не в силах собраться с мыслями.

Асбралн отыскал копье и поднял его онемевшими руками. Затем вдруг хрипло рассмеялся.

— Копье-то наше, — объявил он, показывая на кончик.

Пожав плечами, Дрибек выбросил происшедшее из головы. Постоянные стычки со смертью этой ночью закалили его. Он понял, что случай снова спас его от ужасной смерти, но был слишком изнурен, чтобы испытывать облегчение.

Звуки сражения затихли, и лорд понял, что его запыхавшиеся люди перевязывают раны. На них уже не нападал ни один риллити. Голоса других звучали где-то близко. По всему полю мерцали факелы.

— Мне сдается, с рассветом мы обнаружим, что выиграли сражение, — рискнул предположить Дрибек.

Но откуда-то издалека за сражением наблюдали чужие глаза, для них темноты не существовало — злая сила осматривала взрыхленное и усеянное мертвыми телами поле битвы. Существо увидело поражение своей армии, легионы которой лежали вповалку на телах своих врагов по всему пути к спасительному болоту.

«Риллити сломлены. Твоя сила остановлена. Как мне защитить эти стены, когда солнце поднимет на нас эту армию?»

Солнце не найдет никого, кроме мертвых. Через несколько часов все будет закончено. Моя сущность уже бурлит энергией космоса, так что их жалкие колдуны победили меня лишь на мгновение. По-твоему, я открыл тебе всю таящуюся во мне мощь? Скоро ты узнаешь, самонадеянный человек, что существуют тайны, неподвластные твоему разуму!

Теперь через лес двигалась армия Селонари. Воины бродили между деревьев, отыскивая нуждавшихся в помощи раненых товарищей и разделываясь со случайно уцелевшими амфибиями. Безнадежно поредевшее войско риллити бежало в Кранор-Рилл, напоминая гонимую могучей волной пену. Кое-где в темноте еще отчаянно дрались горстки людей и чудовищ, но то и дело подходили, ощетинясь блестящей сталью, подкрепления, и поединок превращался в бойню. Тем не менее наступлению людей препятствовали бесчисленные водовороты стычек, возникавших там, где, озверев от крови, земноводные продолжали свирепо рубить противника.

Но подобные островки сопротивления не могли остановить могучий натиск. Под напором измученных, но торжествующих людей последние риллити бежали в болото.

В эту минуту вдруг случилось нечто ужасное, едва не погасившее в обезумевших от страха душах людей искру разума.

Из тумана показались призрачные силуэты, скользящие по вымощенной тусклым камнем дороге, — войско гадких тварей, словно выблеванных из мертвой пасти чудовищного змея. Они светились внутренним зеленым пламенем — порождения тьмы, сгустки энергии Гелиотропа, скользящие по вулканическому камню нескончаемой чередой.

Создания Гелиотропа, демоническая армия мерцающего пламени — чудовищные облики мертвых, но воспротивившихся разложению существ. Их полупрозрачные тела прияли странные и ужасные формы — то чуждые восприятию пугающие своим затерянным в памяти людей обликом, то смутно знакомые, но столь же пугающие.

Среди них были чудовища, чем-то похожие на риллити, но выше ростом, с более прямой осанкой, гибкими конечностями, принадлежавшим разумным существам. То была раса Крелран, усопшие много веков назад строители Арелларти. Но они были не единственными тенями исчезнувших рас древней Земли. Среди них сновали твари, похожие на осьминогов, обитающих в черных океанских безднах. Их студнеобразные тела передвигались при помощи шести толстых щупалец, меж сутулых плеч угрожающе покачивалась еще пара, а туловище венчали круглые головы с «короной» из шести безвеких глаз и похожей на смертельную рану беззубой пастью. Были там и еще более странные создания, мелькавшие то там, то здесь во мраке. По камням дороги постукивали суставчатыми лапами крупные, величиной с лошадь, паукообразные твари с хитиновыми панцирями и стальными челюстями. В воздухе трепетали огненными крыльями существа с чешуйчатыми угловатыми телами и огромными сверкающими глазами. По дороге брели и волосатые обезьяноподобные создания со свисающими до земли руками.

То были существа из далекого прошлого — тайные рабы Гелиотропа со времен рассвета Арелларти. Они были лишь огненными призраками — оболочками утерянных тысячелетия назад тел. Но большую часть войска составляли не они, а иссушенные и изуродованные гниением скелетоподобные существа, сотканные из мерцающей энергии и как бы поглощаемые окутывающим их пламенем. Большинство из этих тварей были земноводными.

Видно, Кейн напрасно считал жертвоприношения риллити бесполезным суеверием.

Души этих существ были похищены огненным языком энергии Гелиотропа и порабощены на многие века, а несовершенные оболочки позже предложены в жертву спящему кристаллу — грубо «скормлены» богу риллити в их кощунственных ритуалах. Но были в войске Гелиотропа и те, кто внушал наибольший страх.

Бок о бок с ужасными созданиями двигались обнаженные фигуры множества людей, души которых пленил Гелиотроп с помощью разрушительной силы кольца Кейна. Почерневшие, но еще теплые тела многих из этих призраков все еще лежали среди обломков бастиона. Были здесь и мертвые Бреймена — горожане, сожженные испепеляющими молниями кольца; солдаты, погибшие, когда Терес раскрыла Дрибеку предательство Кейна. Смерть от обжигающего прикосновения Гелиотропа была ужасна и тем, что погибшие души этих несчастных послужили пищей его энергии. Гелиотроп жаждал не только космической силы, но и органической жизни…