Красные карлики - Белаш Людмила и Александр - Страница 23

– Надо ему возвращаться! Где-то засел на всём готовом, пока тётка вертится с детьми. Я ей позвоню. Может, диск лежит на его компе, дома…

– Я была очень рада вскочить среди ночи и лететь в темноте, чтобы сказать тебе: «До скорого». – Как всегда, мадам Мошковиц беседовала с мужем на повышенных тонах.

С тех пор, как супруг покинул дом, семейная жизнь их расстроилась, и мадам порой высказывалась об этом весьма резко. Дети растут без отца, от папы приходят чеки, напоминающие алименты, и в постели кого-то не хватает. А сколько хлопот было с наймом гувернёров?! Она отпрашивалась со службы на собеседования с ними, пока начальство не высказало ей своего неодобрения.

– Кончится тем, что меня уволят. Ты этого хочешь, Джо?

– Бина, ты прекрасно знаешь, что я занят по горло.

– Четвёртый год! Не устал стоять по горло в кибернетике?

– Этот полёт – решающий. Если без подробностей, мы покажем изделие заказчику и подпишем акт сдачи-приёмки.

– И долго вы будете мотаться в космосе?

– Не могу сказать. Я регулярно буду связываться с тобой по on-line.

– Когда-то мы жили как люди, Джо. Мы занимались любовью там, где нас прихватит. Я становлюсь бешеной, если вспоминаю это. Я чувствую, как жизнь куда-то утекает. Слава Богу, дети со мной, и мне есть кому посвятить себя. Но я хотела бы однажды хоть одним глазком увидеть, чему ТЫ отдал эти годы. Если, конечно, это можно видеть без микроскопа. А то я решительно не понимаю тех мужчин, которые вкладывают своё либидо в какую-нибудь гнутую наномолекулу. Спасибо, что познакомил меня с этим… голова коленкой, и тем, который носит говяху на тыкве. Наверное, это ты вдолбил ему, что над головой вечно присутствует Господь, и надо чем-то прикрыть кочан, чтобы смягчить удар свыше. Не знаю и знать не желаю, чем занимаются эти сморчки, но своё мужское естество они променяли на научные победы. От первого сбежали волосы и брови, а второй – я почти уверена! – прячет под нахлобучкой синюю шишку на маковке, потому что Господь не устаёт бить его по кумполу, напоминая, в чём состоит истинное назначение мужчины. Надеюсь, Он даст вам ещё какой-нибудь знак, чтоб вы вернулись к своим женщинам и перестали исповедовать милитаризм.

Джомар незаметно сложил пальцы в фигу, надёжно предохраняющую от женского сглаза. Мадам Бина скептически поправила алый платочек, торчавший из его нагрудного кармана. Как это по-детски – носить ярко-красное, непереносимое для глаз Сатана! Мужики суть дети, вымахавшие выше своих мам, увлекающиеся без оглядки чем попало и ревнующие жён к собственным чадам – вдруг тем, как младшим, больше достанется!

– Звонила Нурита, дочь Арика, – тоном рассерженной хозяйки продолжала Бина.

– О, и где она теперь? Как у Арика дела с желчным пузырём?

– В августе они поссорились; с тех пор Арик живёт дома, а его желчный пузырь – на помойке. А дочка учится в Политехническом, на биофаке. Нура связалась со мной из полицейского участка.

– Как она там очутилась?!

– Стащила из музея препарат, какой-то желудок, и заявилась с ним на дискотеку, вот её и повязали. Она просила кланяться тебе и напомнила, что ещё в школе ты авансом взял у неё двенадцать бассов за установку чего-то куда-то, а потом скрылся с деньгами, ничего не сделав. Это правда? ты действительно опустился до обмана доверчивых школьниц? Джо, мне стыдно… из-за такой мизерной суммы.

– Ах, да… совсем из памяти вылетело. В тот день меня завербовали в проект.

– Я должна была объясняться с твоей вредной племянницей по поводу двенадцати бассов. Кроме того, ты заныкал её диск «Азбука рабства». Тебе самому впору изучать этот букварь. Почаще его ставь.

– Бина, она всё переврала! Диск она отдала мне сама…

– Небо устало от ваших мужских отговорок, Джо. Вы слишком часто говорите: «Она отдала мне сама», когда вас тащат в суд и предъявляют младенцев. Короче, я послала Нуриту в тот город на Старой Земле, где первый раз соврал первый Мошковиц. Надеюсь, когда ты вернёшься из космоса – вспомнишь, куда засунул те двенадцать бассов и диск про рабов. Ну ладно, лети. Помни, я всегда жду тебя, – последнее слово мадам закрепила сильным и сладким поцелуем, которого Джомар не ожидал и от этого забыл, где находится. Крепкие и гладкие бока мадам гибко изогнулись под его руками.

– Время, – напомнил безжалостный уорэнт-офицер.

Транспорт, ожидавший на орбите паром из Баканара, был дряхлым старьём, построенным по образу и подобию судов-«восьмидесятников», двадцать веков назад отправлявшихся со Старой Земли к ближайшим системам. «Дева Елизавета», эдакая дура трёх километров длиной.

Рассчитанные на 80 земных лет полёта, грузовики по прибытии делились на секции и становились стройматериалом для колонистов. Ныне таких мастодонтов гоняли, если требовалось доставить за раз большой объём штучного груза – например, принадлежащего Айрэн-Фотрис. Сонно наматывая витки вокруг Колумбии, транспорты ящичной компоновки грузились неделями, набирая в трюмы продукты и прочее обеспечение для дальних баз, а потом отваливали в рейс, порой в годичный – облетать десятки пунктов-грузополучателей. Разведки иных государств и миров отмечали вылеты, прослеживали маршруты, но то была рутинная слежка, не приносившая каких-либо открытий.

Буксиры заводили в ячейки транспортов огромные контейнеры, крепили к наружным узлам стыковки баржи – и было непросто выяснить, что уносит к далёким звёздам обычный транспорт.

«Дева Елизавета» принимала груз особой секретности, а выглядел он – зауряднее некуда. Контрразведка и служба безопасности Айрэн-Фотрис постарались, чтобы ничто не выдавало истинного назначения рейса.

– Киборги, – механически повторил тальман, он же помощник суперкарго, сверяясь с документами. – Восемнадцать штук. Личные номера… – Он повёл датчиком по шеренге человекоподобных машин, одетых в одинаковые комбинезоны. – Ага, совпадают. Пункт назначения – Литтл Рэд VJ52174, база Хамра. Кто у нас там?

– Телеметристы, в землю врытые, – напомнил штаб-сержант, ответственный за трюмную секцию.

– Куда им столько кукол?

– Системы на поверхности чинить, должно быть.

– Проще дистантов послать.

Штаб-сержант промолчал о том, что на каждую пару дистантов положен живой оператор. Незачем казаться умней помощника суперкарго. А брякнуть солдатскую сальность – как раз то, что надо.

– Шесть – в форме девок. Поди, тёплые. После смены полезно погреться.

– М-да… кто к ним кукольником приставлен?.. – Тальман полистал сопроводительные бумаги. – Надо пообщаться с ним. Я беру беленькую, ты – любую.

«Я его порадую, – мигнула радаром Бланш. – О, я попала в оборот!.. Даже интересно с непривычки».

«Какой ещё кукольник?» – Карен заволновалась.

«В армии так называют куратора киберотряда», – пояснил Ирвин.

«С нами нельзя так обращаться! – всё сильнее боялась Карен. – Ирвин, скажи им, что нелъзя!.. Зачем забрали Албана и Альфа? куда их увели?!.. Я не хочу, чтобы эти люди ко мне прикасались!»

«Не беспокойся, малышка; всё кончится, едва ты снимешь штаны».

«Ирвин, ты пошляк. Перестань смущать Карен. А ты не трясись! У тебя такое лицо, что ухаживаний опасаться незачем. Скорее к роботехникам на контроль отправят».

Штаб-сержант прошёлся вдоль строя киборгов, щурясь и показывая зубы.

– Эта.

«Вот видишь, обошлось. Всегда изображай больную, тогда никто на тебя не польстится».

– Номера 6-М и 11-М – шаг вперёд, встать к стене. Остальные – шагом марш в трюм, отсек два, кабина десять.

«Бланш! Бланш! а как же ты?..»

«Не мешай, у меня гламурное приключение».

Явился невыспавшийся, хмурый, но при том собранный и осанистый командер с бело-розовым лицом.

– Какие проблемы, сэконд-лейтенант? Сбой в поведении?

– Поговорить бы, ком, – отдал честь помощник. – Насчёт выделить нам пару кукол. Расценки обычные, дело известное. В нашей эскадре принято делиться с товарищами.