Сталин - Белади Ласло - Страница 41

Выступая перед массами, Сталин говорил ясным и понятным языком. В его выступлениях и статьях не чувствовалось серьезной марксистской теоретической подготовки, но в них всегда ставились ясные политические цели. Характерные обороты его речи, риторические вопросы и даваемые на них простые ответы увлекали за собой слушателей. Сталин чувствовал неистощимую силу революционного воодушевления, потому что он знал, что массы трудящихся перенесут неимоверные страдания в надежде на освобождение России и всего мира. Один из героев романа Шолохова «Поднятая целина» очень верно сформулировал это явление: «Кондрат думает о нужде, какую терпит строящая пятилетку страна, и сжимает под дерюжкой кулаки, с ненавистью мысленно говорит тем рабочим Запада, которые не за коммунистов: „Продали вы нас за хорошую жалованью от своих хозяев! Променяли вы нас, братушки, на сытую жизнь!.. Через чего до се нету у вас Советской власти? Через чего вы так припозднились? Ежели б вам погано жилось, вы бы теперича уже революцию сработали, а то, видно, ишо жареный кочет вас в зад не клюнул; все вы чухаетесь, никак не раскачаетесь, да как-то недружно, шатко-валко идете… А клюнет он вас! До болятки Клюнет!.. Али вы не видите через границу, как нам тяжко подымать хозяйство? Какую нужду мы терпим, полубосые и полуголые ходим, а сами зубы сомкнем и работаем“.

Авторитет Сталина рос, ведь достигнутые страной успехи представлялись как результат его личных достижений. В связи с этим мы не будем схематически излагать историю Советского Союза, да это и не нужно для того, чтобы принять оценку, которую дает Алек Ноув. В частности, говоря о заблуждениях и просчетах второго пятилетнего плана (1933 — 1937 годы), он прежде всего указывает на последствия, вытекавшие из больших «чисток»: «В конце же концов, несмотря на все ошибки и потери, в Советском Союзе в течение десятилетия, последовавшего за 1928 годом, удалось создать промышленную базу, которая являлась основой для мощной военной промышленности. Однако эта промышленность была слишком слаба для того, чтобы при увеличении военных расходов в два раза выполнить социальную программу, программу производства товаров народного потребления».

Этот автор следующим образом подвел баланс сталинской программы индустриализации: «Ошибки были велики, да и цена чрезмерно высока. Можно ли было поступить по-другому? В определенном смысле ответ может быть только положительным. Никто всерьез не может утверждать, что все ошибки, преступления и перегибы эпохи были неизбежными и закономерными. Что же касается планирования развития промышленности, то можно сослаться на известные аргументы Ленина в связи с осадой Порт-Артура. Под руководством Сталина была начата атака против крепости, которую защищал классовый враг и которая была объективным препятствием на пути форсированной индустриализации. Эта атака удалась только отчасти, а на отдельных участках потерпела поражение. Однако можно сказать, что эти поражения были платой за учебу. Позднейшие достижения в технике планирования были результатами уроков, которые извлекли из того периода, когда штурмовали небо. Сталин мог бы заявить в свое оправдание, что необходимо было как можно быстрее создать военно-индустриальный потенциал. Действительно, создание Урало-Кузнецкого комбината было очень дорогим удовольствием, потребовавшим огромных средств. Но что стало бы с русской армией в 1942 году, если бы она не располагала металлургической базой за Уралом и в Сибири. В то же время мы должны принять во внимание следующее: а) стремление постоянно наращивать темпы было чрезмерным, поэтому неимоверный груз, обрушившийся на плечи населения в мирное время, не имеет себе равных в истории. Вызванные этим горечь, недовольство, репрессии привели к тяжелым последствиям, включая и военные потери; б) перегибы в политике и планировании народного хозяйства в значительной степени были последствиями безжалостного уничтожения оппозиции. И они подкреплялись тенденцией, получившей широкое распространение и проявлявшейся в том, что выступления против перегибов, от кого бы они ни исходили — от коммунистов: или беспартийных специалистов, в лучшем случае клеймились как правый уклон, в худшем случае как саботаж и диверсия».

ЛИЧНАЯ ДИКТАТУРА. СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ И РЕПРЕССИИ

1931 — 1933 годы представляли собой своеобразный переходный период в развитии Советского Союза, в строительстве политического режима нового типа, который создавал Сталин. Общество раздиралось вихрями коллективизации и индустриализации. Бывшие оппозиционеры были разгромлены, однако члены оппозиционных групп после публичного покаяния были оставлены в политической жизни, но, естественно, не на высших руководящих постах. Бывшие оппозиционные группы исчезали также и потому, что начало индустриализации и коллективизации означало практическое решение общественных проблем, которые раньше обсуждались только в принципе, теоретически. Что касается отношения к политическому руководству, руководящей роли Сталина, то стали проявляться другие настроения. В то время как общество под влиянием бурь коллективизации и победы сталинского направления над оппозицией надеялось на какое-то смягчение и либерализацию жизни, в партийном руководстве вновь усилились голоса, требующие ухода Сталина. Уже в 1930 году, хотя и не публично, оппозиционная группа, связанная с именами С. И. Сырцова и В. В. Ломинадзе, высказывалась за смещение Генерального секретаря. Спустя два года аналогичное требование выдвинула группа М. Н. Рютина, затем кружок А. П. Смирнова, Н. Б. Эйсмонта и М. Г. Толмачева выразил это в своей программе, отметив, что наряду с политическими решениями должна быть найдена возможность для смещения Сталина с поста Генерального секретаря ЦК. Вне всякого сомнения, эти годы были напряженными для Сталина с точки зрения создания его личной диктатуры. Было неясно, как будет реагировать общество на так называемую «вторую революцию». Неопределенность для него создавало также и все более ощутимое противостояние широких кругов партийного руководства.

Кризисную для Сталина обстановку усилило то, что в ноябре 1932 года его вторая жена Надежда Аллилуева покончила с собой, оставив сиротами двоих детей. В газетах сообщили о внезапной и преждевременной смерти. Покойной был 31 год.

В начале 30-х годов из партии были исключены три известных деятеля оппозиции, и им вынесли судебный приговор, затем в ссылку вновь были отправлены многие видные оппозиционеры.

XVII съезд ВКП(б), проходивший в начале 1934 года, получил название «съезд победителей». Действительно, внешне он казался демонстрацией большого единства. Но на самом деле обстановка внутри высшего партийного руководства была по-прежнему напряженной. Внутренние конфликты выразились и в том, что, согласно стенограмме съезда, Сталина избрали не Генеральным секретарем ЦК, а формально членом Секретариата и секретарем ЦК ВКП(б). Хотя получившие на съезде слово известные оппозиционеры апологетически превозносили гений Сталина, в руководящих партийных кругах вновь встал вопрос о его перемещении. Многие с большим удовольствием видели бы на посту Генерального секретаря ЦК популярного руководителя Ленинградской партийной организации С. М. Кирова.