Вспышка молнии - Бекнел Рексанна - Страница 66

Эбби скрестила руки на груди, хотя больше всего ей хотелось обнять Таннера. Несмотря на внушительность позы, выглядел он беззащитным. Эбби чувствовала, как болят раны его души.

— Но у нас могут быть дети, — дрожащим голосом прошептала она. — И они не будут незаконнорожденными.

— Сукин сын! — пробормотал Таннер. — Но ведь их нет, не так ли? Эбби, нам хорошо в постели, я не спорю, но это недостаточная причина для заключения брака.

Эбби тяжело дышала. У нее был в запасе ответ, холодный, резкий и прямой, как и его слова:

— Я понимаю.

— Нет, я не думаю, что вы хорошо все понимаете. Но на приеме вы поймете все. Вы внучка могущественного Вилларда Хогана, и после приема вы будете причислены к сливкам здешнего общества. А я так и останусь незаконнорожденным наемником, которого ваш дедушка нанял, чтобы разыскать вас. Я не вписываюсь в вашу жизнь.

— Но вы можете, можете… — шептала Эбби.

— Нет, не могу. Да и не хочу.

— Тогда я брошу все это. Я никогда не хотела быть богатой, — настаивала Эбби. — Я не хотела приезжать сюда. Мы вместе можем уехать…

— Нет! Черт побери! Ничего не выйдет, Эбби! Вы будете ненавидеть меня до конца жизни. Мы слишком разные люди.

Лицо Таннера было суровым, брови насупились, глаза стали почти черными, кулаки были крепко сжаты. Эбби пожалела о том, что пыталась соблазнить его с помощью духов, нарядов и флирта с другими мужчинами, Таннер Макнайт держался от нее на расстоянии из внутреннего благородства. Их разделяло его неколебимое чувство чести и ее положение в обществе.

Эбби опустила глаза и взглянула на до блеска начищенные носки своих новых сапог для верховой езды, выглядывающие из-под новехонькой юбки. И она поняла, что, действительно, потеряла все, что имело для нее значение. Теперь она была всего лишь хорошо одетым манекеном, лишенным жизни.

Женщина хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.

— Тогда… тогда лучше, если вы перестанете работать на дедушку, — с трудом выговорила она.

— Кто-то же должен защищать вас.

— Защищать меня нужно только от вас! — взорвалась Эбби. — Обижает меня только один человек! Вы!

Не в силах видеть больше Таннера, такого далекого и близкого, Эбби повернулась и зашагала к лошадям. Пустив кобылку галопом, она совсем забыла о блокноте и карандашах. Больше ничто не имеет для нее значения.

Виллард Хоган предложил тост за свою прелестную внучку и за ее возвращение в лоно семьи. Патрик Брэди, партнер Эбби за обеденным столом, провозгласил тост за красоту и живой ум молодой женщины. Джошуа Гамильтон, управляющий самым надежным банком Чикаго, главный акционер нескольких прибыльных предприятий Хогана, и его жена Эулалия Гамильтон, королева чикагского высшего общества, произнесли тост, приветствуя богатую наследницу от имени самых почтенных граждан Чикаго. Эбби терпеливо выслушала речи, произнесенные в ее честь, и в промежутках между тостами осушила целый фужер с шампанским, будто заливая боль, которая терзала ее. Нужно сохранять спокойствие. Она не может позволить себе ни истерики, ни даже излишней взволнованности. Ведь присутствующие здесь люди ни в чем не виноваты. Ее дедушка тоже ни в чем не виноват. Они не заслужили того, чтобы стать свидетелями ее истерики.

Эбби выпила еще фужер шампанского. Таннер стоял на посту возле входной двери в обставленный с показной роскошью обеденный зал Гамильтонов. Еще до приема Эбби сказала дедушке, что не нуждается в сторожах, особенно если рядом находится Патрик. Однако вытянув из нее обещание держаться поближе к Патрику, дедушка не уважил ее просьбу отпустить Таннера. Удачливый старик объяснил ей, что на обеде будут присутствовать Джек Хортон и Амос Фимпс, его конкуренты. Конечно, ни он, ни Таннер не думают, что эти двое примутся сводить счеты с мистером Хоганом прямо на приеме, однако… береженого Бог бережет. Найдя глазами двух вышепоименованных джентльменов, Эбби улыбнулась. Неужели дедушка и Таннер всерьез считают, что кто-то из этих двоих может выскочить из-за стола и попытаться убить ее? Эбби не могла понять, почему Краскер О’Хара и его подельник напали на нее и Таннера, но убеждала себя в том, что с их смертью исчезла опасность покушения на нее.

Эбби то и дело ловила на себе взгляд официанта. Сегодня она была объектом пристального внимания всех без исключения мужчин. Особенно Патрика. Подумав о нем, Эбби состроила гримаску. Она отнесла его интерес на счет своего сильно декольтированного бального платья темно-розового цвета. Заказывая платье модистке, она еще лелеяла надежду завоевать сердце Таннера. Но, когда сегодня он увидел ее в новом наряде, выражение его лица даже не изменилось.

— Будь осторожна, дорогая, — дедушка потрепал ее по руке своей огромной медвежьей лапой. — Не следует пить много.

Эбби с удивлением воззрилась на деда. Догадывается ли он о том, какой дурочкой выставила она себя в глазах человека, которого он нанял?

— Я знаю, сегодня у тебя трудный вечер, — продолжал мистер Хоган. — Я помню свои первые приемы. — Он прищелкнул языком. — Я чувствовал себя рыбой, выброшенной из воды. Тогда я даже не знал, за какую вилку взяться, Едва не стал пить из чаши, предназначенной для ополаскивания рук. Но со временем ты привыкнешь к этому, — заверил мистер Хоган внучку.

Эбби улыбнулась. Мама научила ее тонкостям поведения за столом и в обществе. Но Эбби не собиралась разубеждать дедушку. Она подумала, что он прав, и она со временем приспособится к чувству внутренней опустошенности.

Патрик наклонился к ней:

— Вам нехорошо? Если у вас болит голова, я буду счастлив сопровождать вас домой.

— Нет, — сверкнула на него глазами Эбби. Если бы ты был Таннером, я бы не упустила своего шанса, но ты не Таннер, подумала женщина. — Нет, — повторила она вслух. — Со мной все в порядке.

Эбби занялась своей тарелкой, но, когда миссис Гамильтон поднялась, приглашая дам в гостиную выпить по чашечке кофе, пока мужчины курят в библиотеке, молодая женщина почувствовала облегчение.

В гостиной внимание всех женщин было приковано к наследнице. Заменой тостам, звучащим за столом, было нескрываемое любопытство.

— Все мы знаем, что Патрик является ярым поборником приличий. Скажите нам, не пытается ли он поставить в вину вам то, что путешествие вы совершили без компаньонки? — спросила одна дама.

— Патрик? — Эбби слегка замешкалась. — Я убеждена в том, что Патрик воспитан достаточно хорошо, чтобы не высказывать своего отношения к… моему путешествию.

Миссис Гамильтон фыркнула:

— Патрик, защитник общепринятых норм поведения, вряд ли сможет сдержаться и не высказать своего мнения. Однако я уверена в том, что он не интересуется прошлым Эбигэйл. Я думаю… — миссис Гамильтон сделала паузу, так что все, включая Эбби, слегка подались вперед, чтобы получше расслышать ее слова. — Я думаю, он так восхищен Эбби, что будет стараться упрочить своё положение, став зятем мистера Хогана.

Эбби так и осталась стоять с открытым ртом. Выйти замуж за Патрика?! Она?! Нет, она об этом даже не думает!

А дамская беседа закружилась вокруг неисчерпаемой темы любви и замужества.

— Ну что же… пусть берет себе Патрика Брэди, только пусть познакомит меня со своим телохранителем!

— Что вы говорите, Рита?!

— То и говорю!

Кое-кто был потрясен дерзостью этих слов, кое-кто просто рассмеялся. Неожиданная вспышка ревности заставила Эбби пристально посмотреть на женщину, обронившую эти слова и, как видно, сразу почувствовавшую в Таннере потрясающего мужчину.

Это была невысокая, хорошо сложенная дама. Она выгнула бровку и ухмыльнулась, как бы осуждая себя за откровенность.

— Надо быть мертвой, чтобы не оценить его, а я вовсе не мертвец!

— А твой муж? — раздраженно спросила миссис Гамильтон.

— Не волнуйся, Эулалия, за моим мужем прекрасно ухаживает сиделка. Что касается меня, то я давно собиралась нанять телохранителя, вы же понимаете… нравы в этом городе такие грубые. — Она повернулась к Эбби. — Скажите, милая, кто этот человек и сколько ваш дедушка платит ему? Я уверена, что смогу предложить подходящую цену.