Плач Абалона - Уэлч Джейн - Страница 20

Пип хотел сесть, но жердь не пускала можно было только неуклюже перекатываться с боку на бок. Подняв голову, он посмотрел на переднего пони в веренице охотника. Через спину у лошади было перекинуто мертвое тело с морозно-серой, чуть с голубизной, шерстью. Убитый желтогорский волк. Они живут высоко в горах, далеко от людей, охотятся на коз и зайцев и никакого вреда человеку причинить не могут. А овец, наверное, и во сне не видели.

У копыт пони вились, рыча, четыре крупные собаки неопределенной породы. Шерсть у них была красновато-бурой масти и торчала пучками. Так вот кого Трог тогда учуял, подумал Пип: две из четырех были суками.

– Ты кто? – спросил бельбидиец. Волосы у него были темные, глаза круглые, а челюсть шевелилась вяло. Пип сперва не понял, почему его прозвали Палец, а не Рыбий Глаз, а потом заметил, что на правой руке у того не хватает трех пальцев, остались только большой и мизинец. – Шпион? Чего у моих капканов терся?

– Хотел освободить собаку барона, – резко ответил Пип, недоумевая при этом, с чего бы охотникам на волков так бояться шпионов.

Ответ привел к желаемому результату. Рыбоглазый бельбидиец выпрямился и стал неуверенно переминаться с ноги на ногу. После долгой напряженной паузы он обвиняюще произнес:

– Врешь!

– С чего бы мне врать?

– Чтобы из неприятностей выбраться.

– Из каких неприятностей? – презрительно усмехнулся Пип, стараясь не уронить голову. – Эти мелкие просто ошиблись, и все тут.

– Что будем с ним делать, Всадник? – спросил бельбидиец своего более матерого спутника.

– Ну, отпустить-то его нельзя, – ответил тот. – Может, он еще и мальчишка, а ну как все же шпион? Придется его либо убить, либо забрать с собой.

Пип все не мог понять, почему охотники не могут его просто освободить и оставить в покое.

– Может, к дереву привяжем? – предложил Палец. – Лес тут густой, его сто лет никто не отыщет. А может, первыми волки придут.

Пип вздрогнул.

– С ним больше никого не было? – Светловолосый охотник повернулся к кобольдам, ежившимся от страха и тщетно пытавшимся спрятаться друг за друга. Одни яростно кивали головами, а другие так же отчаянно трясли. – Что за бестолковые твари! Нам рисковать нельзя. Потащим его хотя бы до границы Бельбидии. Если кто-нибудь наткнется на труп мальчишки, могут начаться поиски. Так что безопаснее взять его с собой. А пса-то вы зачем приперли? – опять закричал он.

Один из кобольдов, оказавшийся чуточку храбрее остальных, несколько раз указал на Трога и попытался изобразить вой.

– Эти отродья приняли пса за волка, – понял рыбоглазый. – Ну, нельзя не признать – странная собака. Я такой в жизни не видал. Пожалуй, можно с нее содрать шкуру и получить денежки. Барон небось и не заметит.

– Не заметит шкуру собственной собаки?! Сам суй голову в петлю, а меня за собой не тяни. Вдруг мальчишка правду говорит и он действительно на баронской службе? Видишь, какой у него лук? – Иноземец схватил оружие Пипа и сунул его под нос товарищу. – Я тебе скажу, что мы будем делать. – Пип окончательно понял, кто тут принимает решения. – Возьмем обоих с собой. От мальчишки избавимся, как только пересечем границу. Или, может… – Он задумался на миг, а потом позвенел монетами в нагрудном кармане. – Ну, скажем так, у меня могут быть и другие планы. Ага, точно, ты прав: собака необычная, пожалуй, я и с ней что-нибудь придумаю.

– Дайте мне хоть посмотреть, что у Трога с лапой, – взмолился Пип.

– Никто не скажет, что я позволяю животному страдать без необходимости, – сказал светловолосый охотник и сам рассмеялся своей шутке.

– Можешь посмотреть.

Он сунул холодный нож между пальцев Пипа и одним движением рассек веревку, стягивавшую его руки, а ноги оставил привязанными к жерди. Следом он освободил лапы Трога.

– Пес никуда не сбежит – слишком много крови потерял. Другой бы сдох давно.

– Ах вы ублюдки, – выругался Пип сквозь зубы и пополз к Трогу, волоча жердь за собой. Руки саднило оттого, что в них снова возвращалась кровь.

Мальчик прошелся онемевшими пальцами по раненой лапе. Зубья капкана пронзили мышцы до самой кости, но перелома не было. Трог даже не шевельнулся.

– Храбрый пес, молодец, – похвалил его Пип. Он перевязал рану тряпкой, которой кобольды замотали собаке морду и, не зная, что еще можно сделать, обнял Трога, чтобы согреть.

Двое охотников тем временем возились с косматыми пони. Всадник бородатый иноземец с серой, как пепел, кожей, обвисшими веками и высоким лбом снял с седла мешок. Внутри что-то шевелилось и повизгивало.

– Подождите минутку, – хмыкнул он в бороду и достал из кармана толстую кожаную перчатку. Его товарищ нахмурился, видя, как Всадник развязывает мешок.

– Видеть не могу этих паразитов живьем. У меня аж все чешется. Почему ты их не прикончил?

Всадник оскалился, натянул перчатку и сунул руку в визжащий мешок. Тут же все стихло, а потом взорвалось протестующими воплями и рычанием. Наконец охотнику удалось, вытащить за шиворот крохотного волчонка, тот сперва беспомощно обвис, а спустя мгновение принялся яростно биться.

– Смотри, какой беленький, – сказал Всадник. – Ни одного пятнышка. Думаю, Его Важность будет благодарен за такой подарок.

– На кой ему сдался живой волк?

– Ну, кто мы такие, чтобы задавать вопросы? Он сказал, что дорого заплатит за живого детеныша, а эти ведь еще даже молоко сосали! Так что берем пацана, собаку и волчат, и поехали-ка прямо домой. Если мальчишка, правда, человек барона, может, его послали за нами шпионить. Вдруг они нас учуяли?

– С чего мне за вами шпионить? – возразил Пип.

– Мы по делам ехали. – Что именно за дела были у отряда, он решил, поглядев на извивающегося в руках Всадника волчонка, не уточнять. Все равно охотники не поверят. Чего ради Брид нужны эти щенки, Пип тоже никак не мог скумекать. Она только сказала, найти каких-то волчат, помеченных богиней. А гадать о замыслах трех высших жриц было без толку: они всегда хотят от людей чего-нибудь непонятного. Май рассказывала, что у Морригвэн в комнате полно всяких страшных штук.

– Как тебя звать-то, парень? – Всадник сунул волчонка обратно, туго затянул узел и бросил мешок на землю.

Пип закрыл глаза, не мог вынести плача детенышей. Он несколько раз повторил себе, что вовсе не сентиментален, а это, в конце концов, всего лишь волчата. Только вот они плакали! Плакали прямо как дети, зовущие маму. Остались одни, перепугались, проголодались и замерзли.

– Эй, отвечай! – Всадник легонько пнул Пипа сапогом.

– Тебе-то что за дело, как меня зовут? – огрызнулся Пип, стараясь не морщиться от боли. На жестокость этого человека мальчик решил ответить упрямством и даже не взглянул в его сторону, а стал гладить Трога.

Глаза у охотника сузились, он занес было ногу, что бы ударить покрепче, но тут его внимание отвлек пошевелившийся пес.

– А зверюга-то жива еще! Вот это да! И размерчик у этого демона подходящий: не слишком велик, зато силен. Из него выйдет толк… Поглядим, хватит ли псу сил не загнуться по дороге до дому через Склон, а там еще Троллесье…

При слове «Троллесье» кобольды, сгрудившиеся под корнями ясеня, забеспокоились. Некоторые из них за шипели, будто птицы, отгоняющие от своего гнезда хищника.

Всадник пнул каблуком землю так, что в сторону стайки кобольдов полетели комья грязи, и они тут же затихли. Потом он опять повернулся к Трогу.

– Эй, Палец, у тебя еще осталось то ведьмино лекарство?

Бельбидиец ощупал карманы и нашел в одном узелок из ткани, но откликнулся с сомнением:

– Ну да, только ты же не будешь его тратить на собаку?

– Думаю, собака нам может пригодиться. Его Важности она понравится. Порода незнакомая, но, сдается мне, из него выйдет славный бойцовый пес. Гляди, какие зубы. В жизни таких здоровенных скрежеталок не видал! У-у, наверное, эта зверюга и три волчонка Его Важность порадуют, как следует! На что барону Торра-Альты такой пес, если не для боев? Не охотиться же с таким уродом!