Платформа - Уэльбек Мишель - Страница 46

– Выглядит потрясающе,– пробурчал Жан-Ив и, расплывшись в улыбке, поднялся ему навстречу.

Первые десять минут герр Рембке говорил только о еде. Оказалось, он прекрасно знает Францию, французскую культуру, рестораны, имеет собственный дом в Провансе. «Безупречен»,– повторял про себя Жан-Ив, уставившись в свое консоме из лангустин с кюрасо. «Что ж, пободаемся»,– подумал он еще, опуская ложку в тарелку. Валери держалась превосходно: слушала внимательно, глаза ее восторженно блестели. Поинтересовалась, где именно в Провансе находится дом, часто ли ему удается там отдыхать и т.д. Сама она заказала сальми из крабов с лесными ягодами.

– Итак,– продолжила она тем же тоном,– вас заинтересовал наш проект?

– Видите ли,– начал он основательно и неторопливо,– нам известно, что «галантный туризм»,– произнося эти два слова, он как бы слегка запнулся,– составляет одну из основных мотиваций поездок наших отпускников за границу, и их можно понять: лучшего отдыха не придумаешь. Примечательно между тем, что ни одна компания до сих пор всерьез не занималась этим вопросом, если не считать нескольких мелких проектов для гомосексуалистов. Но в целом, как ни удивительно, перед нами совершенно девственный участок.

– Проблема вызывает споры, я думаю, общественное мнение еще не доросло…– вмешался Жан-Ив, сам понимая, что говорит ерунду,– ни на том, ни на другом берегу Рейна,– закончил он и стушевался.

Рембке метнул на него холодный взгляд, словно бы заподозрив его в насмешке; Жан-Ив снова уставился в свою тарелку и дал себе слово молчать до конца обеда. Валери и без него справлялась великолепно.

– Не стоит переносить французские проблемы на Германию,– вставила она, невиннейшим движением кладя ногу на ногу, и Рембке переключил внимание на нее.

– Наши соотечественники,– сказал он,– поневоле предоставленные сами себе, нередко становятся добычей сомнительных посредников. Все, что тут делается,– непрофессионально, и это огромный пробел в нашей работе, который еще предстоит заполнять.

Валери с готовностью согласилась. Официант подал морского окуня с зеленым инжиром. Мельком взглянув на блюдо, Рембке продолжал:

– Ваш проект заинтересовал нас еще и потому, что он полностью опрокидывает традиционное представление о клубах отдыха. То, что было хорошо в семидесятые годы, не отвечает запросам современного потребителя. Взаимоотношения между людьми на Западе затруднены – о чем мы, разумеется, сожалеем,– добавил он и снова взглянул на Валери, а та опустила ногу на пол и улыбнулась.

Когда в четверть седьмого я вернулся с работы, она была уже дома. Я замер от удивления: такое случилось, по-моему, впервые за все время нашей совместной жизни. Не сняв костюма, она сидела на диване, чуть расставив ноги, устремив взгляд в пространство, и, казалось, думала о чем-то очень приятном. Я тогда не понял, что присутствую при своего рода профессиональном оргазме.

– Ну как, удачно?– спросил я.

– Более чем. После обеда я отправилась домой, не заезжая на работу; полагаю, на этой неделе мы и так превзошли себя. Он не просто заинтересовался проектом, но намерен сделать его гвоздем своей программы уже этой зимой. Он готов финансировать издание каталога и специальную рекламную кампанию для немецкой публики. Уверен, что сможет через свои агентства заполнить все ныне существующие клубы; спросил даже, не разрабатываем ли мы еще какие-нибудь проекты. Единственное, что он желает получить взамен,– эксклюзивность на своем рынке: Германия, Австрия, Швейцария, Бенилюкс; он знает, что мы в контакте с Неккерманом. На выходные я заказала номер в центре талассотерапии в Динаре,– добавила она.– Думаю, мне это необходимо. И к моим родителям сможем заглянуть.

Через час мы уже сидели в скоростном поезде, отходящем с вокзала Монпарнас. Очень скоро накопившееся напряжение начало спадать, и она снова стала нормальной, то есть сексуальной и веселой. Последние дома нескончаемых предместий уже остались позади; подъезжая к долине Юрпуа, поезд набрал максимальную скорость. На западе, над элеваторами, догорали, тускнея, красноватые отсветы заката. Мы сидели в вагоне первого класса, разделенном на полукупе; на столиках между нашими креслами уже зажглись желтые лампочки. Через проход от нас дама лет сорока, элегантная блондинка с пучком, просматривала «Мадам Фигаро». Сам я тоже купил «Фигаро» и безуспешно пытался проникнуться интересом к розовым страницам. Я уже несколько лет вынашивал идею, что можно познать мир и ход его развития, абстрагируясь от политики, общественной жизни и культуры; что можно почерпнуть правильное представление об историческом процессе из одной только экономической и биржевой информации. Я ежедневно принуждал себя к чтению розовых страниц «Фигаро», иногда прибавляя к ним еще более тошнотворные публикации в «Эко» или «Трибюн Дефоссе». До сих пор моя гипотеза однозначного подтверждения не находила. Вполне вероятно, что в нудных редакционных статьях и колонках цифр таились важные исторические сведения; но и прямо противоположный вывод тоже не исключался. Безусловно я понял только одно: экономика – чудовищно скучная штука. Оторвав взгляд от заметки, анализировавшей падение индекса Nikkei, я увидел, что Валери снова, как утром, закидывает ногу на ногу и лукаво улыбается. «Схождение миланской биржи в ад», прочитал я еще, откладывая газету. И тут мгновенно почувствовал эрекцию, поскольку обнаружил, что Валери исхитрилась снять трусики. Затем она подсела ко мне вплотную, скинула пиджак и положила его мне на колени. Я покосился вправо: блондинка по-прежнему изучала свой журнал, если точнее,– статью о зимних садах. На ней был костюм с облегающей юбкой, черные чулки; словом, соблазнительная дамочка. Валери скользнула рукой под расстеленный у меня на коленях пиджак и сразу достигла цели; тонкие брюки нисколько не сглаживали остроту ощущений. Уже совсем стемнело. Я сел поглубже и просунул руку ей под блузку, потом дальше – под лифчик, обхватил ладонью ее правую грудь и стал теребить сосок большим и указательным пальцами. Когда мы проезжали Ман, она расстегнула мне ширинку. Рука ее производила совершенно недвусмысленные движения, и соседка, я убежден, прекрасно видела все наши маневры. Когда тебя гладит опытная рука, удержаться, на мой взгляд, невозможно. Вблизи Ренна я со сдавленным криком кончил.

– Пиджак придется отдать в чистку…– спокойно прокомментировала Валери. Соседка посмотрела на нас, не скрывая улыбки.

Я все-таки немного смутился, увидев, что она садится с нами в один автобус, отправляющийся в центр талассотерапии, а Валери – нисколько; напротив, она даже завела с ней разговор о разных лечебных процедурах. Я лично никогда не понимал достоинств грязевых ванн, обливаний, оборачивания водорослями и на другое утро решил ограничиться бассейном. Я лежал на спине, смутно ощущая наличие подводных течений, якобы осуществлявших массаж спины, и тут меня окликнула Валери.

– Вчерашняя дамочка из поезда заигрывала со мной в джакузи…– возбужденно сообщила она.

Я выслушал, не реагируя.

– Она сейчас в турецкой бане одна,– не отставала Валери.

Я накинул халат и последовал за ней. У входа в баню я снял плавки, и мой пенис оттопырил махровую полу халата. Я пропустил Валери вперед; мы окунулись в клубы пара, такого густого, что в двух метрах ничего не видно. Запах эвкалипта действовал одурманивающе. Я замер в горячей белой пустоте, но очень скоро услышал стоны в глубине помещения и, развязав пояс халата, направился туда; кожа моя покрылась капельками пота. Валери стояла перед блондинкой на коленях и, обхватив ее ягодицы руками, лизала ей клитор. Красивая женщина, ничего не скажешь: идеально круглая силиконовая грудь, правильные черты лица, большой чувственный рот. Мне она нисколько не удивилась и сразу безошибочно нащупала мой член. Я зашел сзади и, поглаживая ей грудь, стал тереться головкой о ее мягкую плоть. Она расставила ноги пошире, нагнулась вперед, оперлась руками о стену. Валери порылась в кармане халата и протянула мне презерватив, не переставая другой рукой ублажать блондинку. Я вошел в нее с легкостью, она уже ждала меня, только нагнулась чуть сильнее. В эту минуту я почувствовал, как рука Валери, скользнув у меня между ляжками, сжала мои яйца. Затем она снова прильнула губами к клитору блондинки, а я при каждом движении ощущал прикосновение ее языка. Когда дама кончала с радостным стоном, я напряг мышцы изо всех сил и потом медленно вышел. Пот лился с меня градом, я тяжело дышал и с трудом стоял на ногах; пришлось сесть на скамейку. Все плавало в клубах пара. Над головой я услышал звук поцелуя и поднял глаза: они обнимались, прижавшись друг к другу грудью.