Кузница души - Уэйс Маргарет - Страница 80

Нагнувшись, он коснулся плеча Кит. Ему пришлось несколько раз потрясти ее, чтобы разбудить. По этому и по тому, как она наигранно перекатилась на бок и сделала вид, как будто не сразу узнала его, он понял, что она не спала, а притворялась. Кит было не так–то легко застать врасплох, что хорошо было известно Карамону по собственному печальному опыту.

— Кто тут? Карамон? — Кит демонстративно зевнула, пригладила рукой спутанные волосы. — Что тебе нужно? Ты знаешь, который час?

— Они арестовали Рейстлина, — сказал Карамон.

— Да, еще бы, я не удивлена. Мы заплатим за него залог и вытащим из тюрьмы утром. — Кит закуталась в одеяло и отвернулась.

— Его арестовали за убийство, — Карамон обращался к спине своей сестры. — За убийство вдовы Джудит. Мы нашли ее мертвой в ее покоях. У нее горло было перерезано. Возле трупа лежал нож. Мы с Рейстлином оба узнали его. Мы видели его раньше — на твоем поясе.

Он замолчал, ожидая ответа.

Китиара какое–то время лежала неподвижно, затем села, резко отбросив одеяло. Она была одета в рубашку с длинными рукавами и обтягивающие штаны. Кожаный жилет она сняла, но сапоги были на ней.

Она была беззаботна, расслаблена, даже чем–то обрадована.

— Так почему они арестовали Рейстлина?

— Они увидели, что он держал нож.

Кит скорчила недовольную гримасу.

— Это было глупо. Обычно наш младший братишка не делает глупых ошибок вроде этой. А что до ножа, — она пожала плечами, — то в этом мире много всяких ножей.

— Не так много с клеймом Флинта, или с рукоятью, обмотанной плетеными полосками кожи, так, как только ты делаешь. Это был твой нож, Кит. И Рейстлин, и я узнали его.

— И ты, а? — Кит подняла бровь. — Рейстлин сказал что–нибудь?

— Нет, конечно нет. Он бы не сказал, — Карамон хмурился. — По крайней мере, пока я не поговорил с тобой. Но он расскажет.

— Ему никто не поверит.

— Тогда ты расскажешь сама. Ты убила ее, правда, Кит?

Китиара снова пожала плечами и не ответила. Алый лунный свет, плескавшийся в ее зрачках, не помутнел.

Карамон встал.

— Я собираюсь рассказать им, Кит. Я скажу им правду.

Он нагнулся, попятился наружу.

Кит вскочила и схватила его за рукав.

— Карамон, погоди! Есть кое–что, чего ты не учел. Кое–что, о чем следует подумать. — Она втянула его назад в шатер и опустила полог, закрывая доступ для лунного света.

— Ну, — холодно поглядел на нее Карамон, — и что же это?

Кит подобралась к нему поближе.

— Ты знал, что Рейстлин мог так колдовать?

— Как — так? — Карамон был в недоумении.

— Использовать заклинание вроде того, какое он использовал вчера. Это было могущественное заклинание, Карамон. Я знаю. Я немного общалась с магами, я видела… Ну, неважно, что я видела, но можешь мне поверить в этом деле. Рейстлин не мог сделать того, что он сделал. Только не такой молодой, как он.

— У него хорошо с магией, — сказал Карамон, все еще не понимая, о чем разговор. Он точно так же мог добавить, что у Рейстлина хорошо с выращиванием цветов или с готовкой яичницы на завтрак, потому что все эти таланты были равны для него.

Кит нетерпеливо всплеснула руками.

— У тебя что, в роду овражные гномы были, что ты такой тупой? Разве ты не понимаешь? — Она понизила голос до свистящего шепота. — Послушай меня, Карамон. Ты говоришь, Рейстлин хорошо колдует. Слишком хорошо, я бы сказала. Я не понимала этого до сегодняшнего вечера. Я думала, он просто играет в волшебника. Как я могла знать, что он обладает такой властью? Я не ожидала…

— О чем ты говоришь, Кит? — громко спросил Карамон, теряя терпение.

— Пусть он остается у них, Карамон, — мягко, спокойно сказала Китиара. — Пускай они его повесят! Рейстлин опасен. Он как одна из тех гадюк. Пока он зачарован, он будет вести себя мило. Но если ты встанешь у него на пути… Не ходи назад в тюрьму, Карамон. Просто иди спать. А если утром кто–нибудь спросит тебя о ноже, скажи, что это его нож. Это все, что тебе нужно сделать, Карамон. И все быстро закончится.

Карамон онемел. Ее слова обрушились на него как удар, слишком сильно оглушивший его, чтобы он мог ответить.

Кит не могла видеть выражения его лица в темноте. Рассудив по–своему, она решила, что Карамона одолевало искушение последовать ее совету.

— Тогда останемся ты и я, Карамон, — продолжила она. — Мне предложили работенку на севере. Плата хорошая, и станет еще лучше. Это работа для воинов–наемников. То, о чем мы с тобой всегда говорили. Я замолвлю за тебя словечко. Лорд примет тебя. Ему нужны тренированные солдаты. Ты будешь свободен от Утехи, свободен от обязательств и правил, — она прищурилась, бросая взгляд в направлении шатра Таниса, затем снова поглядела на брата, — свободен делать то, что ты хочешь. Что скажешь? Ты со мной?

— Ты хочешь, чтобы я… позволил Рейстлину… умереть? — хрипло проговорил Карамон. Последнее слово чуть не застряло у него в горле.

— Позволить случиться тому, что должно случиться, вот и все, — успокаивающе сказала Кит, разводя руками. — Все будет к лучшему.

— Ты не можешь так говорить! — Он уставился на нее, не веря. — Ты не всерьез это сказала.

— Не будь идиотом, Карамон! — жестко сказала Кит. — Рейстлин использует тебя! Он всегда это делал и всегда будет делать! Он тебя ни на вот столечко не ценит. Сначала он использует тебя, чтобы получить то, что ему нужно, а потом, когда закончит, выбросит тебя вон, как тряпку, которую использовал, чтобы подтереть задницу! Он превратит твою жизнь в мучение, Карамон! Черт! Пусть они его вешают! Это будет не твоя вина!

Карамон попятился от нее, чуть не обрушив шест, на котором держался шатер.

— Как ты можешь… Нет, я этого не сделаю! — Он принялся возиться с пологом, отчаянно пытаясь выбраться наружу.

Кит бросилась к нему, вонзила ногти в его руку. Ее лицо оказалось совсем близко от его, так близко, что он чувствовал ее горячее дыхание на своей щеке.

— Я бы ожидала такого ответа от Стурма или Таниса. Но не от тебя! Ты же не дурак, Карамон. Подумай над тем, что я сказала!

Карамон яростно затряс головой. Его тошнило, как тогда, когда он увидел мертвое тело. Он все еще пытался выбраться из шатра, но был так потрясен и ослеплен, что не мог найти выход.

Китиара молча смотрела на него, держа руки на бедрах. Потом она вздохнула.

— Прекрати! — раздраженно приказала она. — Хватит тут руками размахивать! Ты мне весь шатер снесешь. Успокойся, слышишь? Я не всерьез говорила. Все это было шуткой. Я бы не позволила им повесить Рейстлина.

— По–твоему, это шутка? — Карамон утер пот со лба. — Мне не смешно. Ты расскажешь им правду?

— И что хорошего из этого выйдет? — резко спросила Кит и с внезапной вспышкой гнева добавила: — Ты хочешь увидеть, как меня повесят? Так, что ли?

Карамон жалко молчал.

— Я не убивала ее, — холодно сказала Кит.

— Твой нож…

— Кто–то украл его в суматохе в храме. Стянул прямо с моего пояса. Я бы сказала тебе, если б ты меня спросил, а не принялся сразу обвинять. Это правда. Так все случилось, но, как ты думаешь, поверит ли мне кто–нибудь?

Нет, Карамон был уверен, что ей никто не поверит.

— Пойдем, — позвала Кит. — Разбудим Таниса. Он скажет, что делать.

Она зашнуровала свой кожаный жилет. Ее меч лежал на полу рядом с одеялом. Схватив его, она затянула ремень на поясе.

— И ни слова о моей маленькой шутке полуэльфу, — шепнула она Карамону, легонько похлопав его по руке. — Он не поймет.

Карамон кивнул, не в силах говорить. Он не расскажет никому и никогда. Это слишком ужасно, слишком стыдно. Возможно, это была шутка, излюбленный военный черный юмор. Но Карамон так не думал. Он все еще мог слышать ее слова, чувствовать ярость и напряжение, звучавшее в них. Он все еще видел странный огонек в ее глазах. Он отодвинулся от нее. Ее прикосновение заставляло его ежиться.

Китиара погладила его по руке, как послушного малыша, съевшего всю свою кашу. Пройдя мимо него, она вышла из шатра и направилась к шатру Таниса, громко зовя его по имени.