Охота без милосердия - Утгер Майкл - Страница 91

Я направился к сараю. Толстяк сошел с крыльца и нагнал меня у дверей, в сарай мы вошли вместе.

— Как это вы догадались, что мы здесь? — спросил я, направляясь в угол, где лежали вилы и лопаты. Он шел следом, не отводя от меня пушку.

— Проще простого. Машину Гринспека мы нашли у перекрестка, а в ней пиджак с чужого плеча. Бензина не хватило. Куда деваться? А тут фермеры подсказали, что обстреляли вас в лодке и вы пристали к этому берегу. Значит, если болото не засосало, значит вы здесь. И девчонка двух слов связать не могла. Делай выводы!

— Умные вы ребята!

Я покопался в углу, разобрал лопаты и взялся за рукоятку вил.

— А этот что тут делает? — крикнул я, глядя на дверь.

Толстяк резко повернул голову назад, я вскинул вилы и сделал выпад. Два пера из четырех проткнули толстяку его жирную шею насквозь.

На мое счастье он не успел выстрелить и свалился на землю вместе с вилами. Я поднял его пистолет и выглянул из сарая.

Чез сидел под ярким солнцем в центре двора, положив руки на затылок. Его охранник наблюдал за ним из-за амбара и на собирался выходить из укрытия.

Если я задержусь, то вызову подозрение. Риск оценивался в жизнь Чеза, и я не имел права распоряжаться его жизнью. Обойти амбар с тыла — не минутное дело Я пошел на риск, решив не подвергать риску Чеза.

Вернувшись в сарай, я взял две лопаты, перекинул их через плечо, а пистолет зажал под мышкой так, чтобы легко мог его выхватить и вышел из сарая. Шел я спокойно, понурив голову, как каждый, кому предложили бы вырыть себе могилу. Я вышел в центр двора и, загородив собой Чеза, бросил на землю лопаты. В том месте, где стоял коротышка, его уже не оказалось. Его голос послышался у меня за спиной.

— Рано расслабился! Берите лопаты и вперед!

Он стоял в двух шагах от меня. Я нагнулся, широко расставив ноги, выхватил пистолет и сделал шесть выстрелов из-под ноги. Все шесть пуль попали в цель. Коротышка упал на землю замертво.

Мы с Чезом оттащили трупы за дальний сарай, вырыли могилу, но прежде чем скинуть их в яму, обыскали.

Джак положил на стол два значка агентов ФБР.

— Нас очень удивило то, что мы могли заинтересовать ФБР. Короче говоря, ребят мы похоронили и зашли в дом. Девчушка лежала на кровати связанная, с кляпом во рту. Не успели мы ее освободить, как услышали шум мотора. Пришлось выскочить из окна в сад. На наше счастье приехал ее отец. День клонился к вечеру, и пока он обедал, мы забрались в его грузовик, а молодая хозяйка заложила нас коробками и корзинками.

Поздно вечером мы уже находились у берега Мичигана. Вот и вся наша нелепая история.

— К сожалению, — сказала Тэй, — число охотников за нашими головами растет с каждым днем. По сведениям от капитана Эдварда Чинара из Главного управления криминальной полиции Чикаго руководство по уничтожению нашего синдиката передано в руки ФБР. К розыску подключены подразделения следственного отдела окружной прокуратуры, а также детективы страховых компаний и одно из крупнейших частных агентств под руководством мистера Паркера. Возможно, что-то мы сможем изменить в балансе сил. Тонн проявил себя великолепным дипломатом в деле с банкирами Индианы. Мне кажется, что он сумеет договориться и с мистером Паркером. На данный момент Тони изучает досье на это агентство. Но, отрубив одну голову Гидры, у нас нет гарантий, что не вырастет новая. Боюсь, что Чарли Доккер тоже возьмется за нас всерьез и пошлет в бой достойных борцов.

— Навряд ли! — возразил Феннер. — Чарли не пойдет войной на наш синдикат. Посланные им агенты, — это не инициатива Чарли. Он не идиот и никогда не послал бы трех недоумков на такую операцию. Я могу догадаться, как эта операция готовилась. Могу заверить всех, что не будь меня, Чарли охотно пошел бы на сотрудничество с вами, и он смог бы сделать из каждого доллара два. Но он никогда не поступится своим самолюбием и гордостью. Он не простил и никогда не сможет простить меня, но если он предпримет какие-то меры, то они будут касаться только меня и будут проработаны детально. Могу к этому добавить, что я не уверен в поражении Чарли. Он может меня достать, но я знаю об этом давно, и меня это уже не пугает. Крис сумел меня отвлечь! Я не боюсь смерти так, как боялся еще два месяца назад. Я не боюсь Чарли. Если у нас состоится поединок и он выиграет, то значит в этом мой рок! Но я уже устал дрожать и прятаться по углам. Я еще никогда не чувствовал себя таким свободным, как теперь. Мы диктуем правила игры, и законники всего Северо-востока страны пляшут под нашу дудку! Ради этого я готов не дожить до старости, а умереть в момент бреющего полета. Я сам выбрал свой жребий и никаких претензий ни к кому у меня нет!

Тони Грэйс допил свое шампанское и, поставив бокал, сказал:

— Мы все здесь добровольцы. Не всегда бывает все гладко. Что касается братьев, то я бы их не простил. Я, как никто другой, знаю, что значит дезертирство, но у нас не армия. У нас ударный механизм. Мы одно целое. Кулак! Но убери несколько пальцев и что от него останется?! И Джак, и Чез поняли, что они стоят без нас, и мы все поняли, что стоим по отдельности. Крис попал в камеру смертников! Это ли не урок для нас?!

Кейси был краток.

— Крис уже сказал, что в честь его освобождения объявляется всеобщая амнистия. Все мы не безгрешны. Что-то получается, что-то нет. Мы оставляем при себе накопленный опыт, остальное начинаем с чистого листа бумаги.

— Согласен! — воскликнул Чико. — Только нужно закупить много чистой бумаги. Я буду вести нашу летопись, и она будет многотомной.

— Чико — наш мирный талисман, — сказал Крис. — Все встало на свои места. Точно подмечено, Тони, мы ударный механизм. С завтрашнего утра отрабатываем новую операцию. У меня есть отличная идея.

— Сколько под нее потребуется мешков, — спросил Феннер.

— Много. С завтрашнего дня начинаем работать, а сейчас пора поспать. Второй час ночи.

Торжественная часть была закончена. Усталые, но довольные, все разбредались по своим комнатам.

Тони Грэйс вышел на веранду и закурил. К нему присоединился Чико. Многие уже успели заметить, что паренек прилип к Грэйсу и все время вьется возле него. Очевидно, это был единственный человек в команде Дэйтлона, от которого исходил дух отцовства. Он излучал то тепло, которого так не хватало юноше.

— Ты сегодня герой, Чико!

— Крис преувеличивает.

— Не скромничай. Ты и меня вытащил из лужи, когда сюда заявились копы.

— Ты имеешь в виду мазут?

— Ну да. Так измазал мою физиономию, что мать родная не узнала бы. И люк умудрился закрыть вовремя.

— Оставь немного на завтра, а то все пироги в один день. Брюхо лопнет.

— Ладно. Держи последний.

Грэйс достал из кармана золотые часы на длинной цепочке, нажал кнопку, крышка открылась и они услышали мелодию старого вальса.

У Чико загорелись глаза. Такого чуда ему еще не приходилось видеть в свои семнадцать лет.

— Эти часы принадлежали моему делу, он прошел с ними всю гражданскую войну и уцелел. Они приносят счастье тому, кто их носит. Однажды я попытался расстаться с ними, но Крис вернул мне их. Теперь я хочу подарить их тебе. Пока они с тобой, можешь ничего не бояться. Пусть стрелки этих часов отсчитывают твое время, и пусть твое сердце стучит столько же, сколько будут ходить эти часы.

Мальчишка принял часы и смотрел на них, слушая музыку. Тони заметил, как на стекло циферблата упала слеза. Он потрепал парня по волосам и ушел с веранды.

В комнату Криса и Тэй был приглашен Слим. Скидывая пиджак и распуская узел галстука, Дэйтлон продолжал отдавать распоряжения.

— Ты стал крупным журналистом, Слим. Это очень похвально. То, что ты делаешь, во время войны называется контрразведкой. Я восторгаюсь тем, как ты организовал эту работу, не имея в своем штате ни одного сотрудника.

— У меня есть один стоящий парень на примете. Правда ему уже семьдесят, но он стоит сотни таких, как я.

— Так в чем проблема?

— Он дорого стоит.