Охота без милосердия - Утгер Майкл - Страница 126

Олин сел на табурет возле бармена и попросил налить холодного пива. Сегодня у него было меланхолическое настроение — полное безразличия ко всему окружающему. Такое состояние сытости пополам с грустью довольно часто в последние дни посещало его.

Сантос поставил перед ним бокал с пивом.

— Грустишь, Олин?

Феннер поднял тяжелые веки и посмотрел на смуглую ухоженную физиономию мексиканца с длинными сальными волосами. Взгляд его черных выпуклых глаз был добрым и сочувствующим.

— Грусть — это естественно!

— Хромой Ли сказал, что три часа назад в районе Линкольн-стрит стояла такая пальба, что стало светло, как днем. Ходят слухи, что одного из ваших парней пришили.

Феннер знал адреса своих коллег, и название Линкольн-стрит ему ничего не говорило. Вряд ли Чез или Кейси сунут нос в центр города, а Джак лежит раненый на ферме, в сорока милях от города.

— Это сплетни, Сантос. Наши ребята имеют голову на плечах. К тому же их трудно убить.

— Ли сказал, что около десятка джи-менов полегло.

— Где этот трепач?

— Ушел полчаса назад.

— В следующий раз дай ему по зубам от моего имени. Не отлили еще той пули, которая пробьет тело одного из нас. Мы заколдованные.

— Похоже на правду. Потери несут легавые и сыскари, а с вас, как с гуся вода.

— Так и будет всегда, Сантос.

Входная дверь резко отворилась, едва не сбив с ног старого швейцара Зеда, и вместе с холодным ветром в зал вошла она.

Олин застыл с кружкой в руках. Красотка скинула мокрый капюшон плаща с головы, и все увидели неотразимое существо. Платиновая блондинка с густыми волосами, убранными в пучок, и голубыми искрящимися глазами. Она осветила собой гнусное и тусклое помещение с невыносимой духотой и запахом. Она внесла сюда свежий ветер и чистоту.

Феннер не мог оторвать глаз от красотки.

Она поморщилась от зловония и осмотрела зал. Здесь не на ком было остановить взгляд, она этого и не делала. Она очень смело подошла к Феннеру и спросила его деловым тоном:

— У меня неприятности с машиной. Вы можете мне помочь?

— С радостью, мисс. Где ваша машина?

— У входа. Была бы в другом месте, я зашла бы в другой курятник.

— Идемте.

Зед подал Олину его плащ, и он надел его по дороге на улицу. Дождь продолжал хлестать землю. Они вышли на темную улицу, и Феннер увидел двухместный кабриолет, который уткнулся носом в столб уличного освещения.

— Поскользнулись? — спросил Феннер, поднимая воротник.

— Не смешно! У меня отказали тормоза, и я не могла остановиться. Я испугалась, что на перекрестке столкнусь со встречной машиной, и пошла на риск умышленно. Так, кроме меня, никто не пострадал.

— А вы пострадали?

— Не я, а моя машина.

— Ну, чтобы мы не мокли, я предлагаю вам свою машину. Я могу отвезти вас, куда вы скажете, а завтра или послезавтра вы получите свою таратайку, исправленную и покрашенную. У меня есть друзья в мастерской, они справятся с этой задачей.

— Но я не могу обойтись без машины. Я поздно заканчиваю работу и не хожу пешком.

— Я готов поработать вашим шофером в течение двух дней. Мне это доставит удовольствие.

— А что вы потребуете взамен?

— Ничего. Хорошее отношение ко мне и улыбку. Вам не из чего выбирать. Без тормозов вы не сможете ездить.

— Вы загоняете меня в тупик!

— Не преувеличивайте, я не монстр, а вы не овечка. Мы взрослые люди. Идите к той машине и садитесь на переднее сиденье, а я дам распоряжение по поводу вашей колымаги.

Олин вернулся к Зеду и дал ему распоряжение. Он знал, что ребята выполнят его просьбу.

Когда он сел в свою машину, то почувствовал нежный, возбуждающий аромат духов.

— Вы оставляете машину открытой в таком кошмарном районе?! — спросила блондинка, доставая длинную сигарету.

Феннер вытащил зажигалку и предложил даме огонь.

— Я местный. Меня и мою машину здесь знают, и никто не рискнет ее угнать.

— Вы из тех, что…

— Нет, я из этих. Просто я здесь живу. Уверяю вас, что здесь живут не только бандиты.

— Это я знаю. Дом моей сестры через два квартала. Я остановилась у нее.

— А вы не местная?

— Я из Нью-Йорка. Через неделю уезжаю. В Чикаго дорогие отели, и мне удобнее останавливаться у сестры.

— Но вы говорили, что вы работаете?

— Совершенно верно. Я манекенщица. Здесь шьют наши костюмы, и мы обязаны торчать возле закройщиков и портных допоздна. Как только они закончат работу над коллекцией, мы ее начнем показывать. Пять дней здесь, затем Флорида и Нью-Йорк. Мне кажется, что вы узнали все, что хотели. Теперь мы можем ехать?

— Конечно.

Феннер включил двигатель и тронул машину с места.

— Вы и сейчас едете с работы?

— Вы так удивлены, будто всю жизнь провалялись в кровати. У каждого своя работа, молодой человек.

— Меня зовут Олин. А вас как?

— Эвелин. Но только не стройте иллюзий на мой счет.

— Жаль. А я уже построил. Правда, я строил не иллюзии, а очень практичные и реальные планы. Мне хотелось предложить вам поужинать в одном приличном ресторанчике, и не в этом районе. Вы наверняка голодны, и я тоже целый день не ел. Почему бы нам не поправить эту оплошность?

— Вы правы. Я проголодалась, но я привыкла есть дома. Сестра, наверное, что-нибудь приготовила.

— Есть «что-нибудь», а потом мыть за собой посуду. Как это не идет вам, Эвелин. А почему бы нам не отведать даров моря? Мидии провансаль, креветки, запеченные в тесте, устрицы в горчичном соусе, копченые угри половинным соусом и икра. Хорошо все это запить французским бургундским старого разлива.

— Красиво звучит, но половина названий для меня ничего не значат. Нас не очень балуют, и мы не получаем, как голливудские звезды. Мы похожи на них внешне и, чаще лучше, чем они, но работа у нас не столь интересная, а наша хозяйка держит нас в кулаке.

— Бедняжка. Вас просто необходимо вывести в свет.

— Эй, а куда вы едете? Мы давно проехали мой дом.

— К дарам моря, Я был уверен, что вы уже дали согласие.

— Хорошо, Олин. Я не ханжа и не дикарка, но я хочу вас предупредить, что вы можете обломать об меня зубы. У меня строгое воспитание. Если вы рассчитываете на легкую добычу, то не теряйте со мной времени.

— Почему вы меня все время одергиваете?! Я же еще не давал вам для этого повода.

— У вас глаза, как у мартовского кота.

— А по-вашему, я должен смотреть на такую женщину, как вы, глазами январского тигра? Это то, чего следовало бы испугаться. Я вас сожрал бы с косточками, а не приглашал бы в ресторан.

Феннер остановил машину у яркой вывески «Щупальца осьминога». Возле дверей стоял швейцар, готовый услужить каждому.

— Страшное название! — сказала Эвелин. — Не вы ли осьминог, Олин?

— Вы так меня боитесь, что меня это пугает. Может быть, я попал в щупальца чудовища.

Эвелин рассмеялась, показав Феннеру изумительные зубы. Она смеялась весело, открыто и заразительно. Феннер был в восторге.

Он вышел из машины, обошел ее и открыл дверцу даме.

Они сидели в уютном зеркальном зале и пили старое французское вино. После того как Эвелин сняла плащ и поправила прическу, она стала неотразимой. На ней было синее облегающее платье, которое гармонировало с ее необыкновенными глазами. На открытой шее висела скромная нитка жемчуга, которая не могла соперничать с удивительно белой и бархатистой кожей.

Феннер трепетал. Он уже забыл, когда в последний раз испытывал подобное чувство.

— Похоже, у вас было неважное настроение, Олин?

— Неважное?! Теперь, когда я вас встретил, мое настроение поднялось до верхней отметки.

— И если я уйду, то оно вновь опустится до нижней?

— Это испытание? Вы хотите стать причиной такой бесчеловечности? Это неблагородно! Вы знаете, я чудный и замечательный парень, если захотите, можете проверить.

— Я готова поверить, ни убеждать меня не надо. Я не интересуюсь замечательными парнями.

— Вы меня пугаете! Значит ли это, что мои шансы равны нулю?