Дурная кровь - Утгер Майкл - Страница 43

Взмыленный, я вылетел в гостиную и чуть не сбил с ног толстяка.

— Вы его обезвредили?

— Спокойно, Рэнард. Забудьте о Коттоне, им мы займемся после. Он всего лишь свидетель. Трусливый свидетель. Мы ждем другого человека. У Коттона чистые подошвы…

— При чем тут подошвы?

Я с трудом запихнул Рэнарда в спальню и на мое счастье в двери торчал ключ. Я повернул его два раза, выдернул и убрал в карман. Теперь у меня была гарантия, что Рэнард мне не помешает. Но и помочь не сможет, хотя я давно уже не нуждался в чьей-либо помощи.

Наступила гробовая тишина. Я отошел к окну, отдернул занавеску и стал разглядывать неоновую рекламу на крыше дома напротив. Минуты шли медленно, слышалось тиканье настенных часов. Мое напряжение достигло предельной точки, когда наконец я услышал поворот ключа. Скрипнула дверь, щелкнул замок. Раз. Два. Три. Он сделал три шага. Не поворачивая головы, я тихо сказал:

— Добрый вечер, Уилл.

— Ты видишь затылком, Стайгер?

— Я вижу нутром, Шарки.

Медленно, не торопясь, я повернулся к нему лицом. Он стоял на пороге и улыбался. Такую улыбку я уже однажды видел, Один псих выращивал в бассейне акул и продавал их плавники китайским ресторанам. Там из них готовили деликатесный суп. Когда этот тип швырял сырое мясо своим зверюшкам, а те терзали окровавленные оковалки, на морде хозяина гуляла та же улыбка.

— Прогуливаюсь перед сном, смотрю, в окошке у Дэби горит свет. Дай, думаю, загляну. Кто бы это мог у нее припоздниться?

— Правильно сделал, Уилл. Вдвоем веселей.

— Конечно. Тем более у меня есть хороший скотч. Не хочешь выпить?

Шарки достал из кармана плоскую бутылку виски и поставил на стол.

— Ты же знаешь, что не откажусь.

Он осмотрелся, приоткрыл дверь столовой, заглянул туда, бегло осмотрел ванную, кухню и вернулся назад.

— Кого-то ищешь?

Шарки ухмыльнулся.

— Кого я могу здесь искать? Ты же не имеешь сообщников или хотя бы сочувствующих.

— Ты прав. Я работаю в одиночку. Тебе в этом смысле повезло больше.

Он был статен, самоуверен, самовлюблен. Одна поступь чего стоила. Правда, он не замечал, что оставляет на полированном паркете следы от глины, смешанной с землей. Меня эти следы не волновали, меня интересовало есть ли у него ключ от спальни.

Шарки подошел к спальне и дернул за ручку.

— Полиция позаботилась, чтобы туда не заходили.

Он резко обернулся и посмотрел мне в глаза.

— Полиция?

— А разве ты их не встретил? Час назад они вынесли труп Дэби. Одна маленькая загвоздка, газеты не раструбили обо мне на всю страну. Твои пророчества не сбылись.

— Ты прав. Миллер имеет вес в этом мире не меньший, чем президент.

— В нашей стране всегда правили Миллеры, а не администраторы.

Уилл Шарки отошел от двери, взял стул и оседлал его, спинкой вперед.

— Почему ты не пьешь?

— Хочу для начала задать тебе несколько вопросов, а уж потом выпью. Голова нужна свежая.

— Валяй. Ты можешь не беспокоиться, Мел. Я тебя не собираюсь сдавать полиции. Ты же убедился в этом еще днем.

— Я тебе верю. Ты не будешь сдавать меня полиции. Мне ведь многое известно.

— Какое это имеет значение?

— Никакого. Ты пришел сюда, чтобы поставить точку. И я ждал тебя для того же.

— Что тебя интересует?

— Свою практику как гинеколог ты начал еще в Нью-Йорке и твой первый аборт был неудачен и женщину с заражением крови отправили в больницу, не так ли? У нас в стране за такое преступление можно заработать электрический стул. Задача сводилась к тому, чтобы уничтожить женщину раньше, чем она заговорит или умрет от заражения крови. Если бы ей сделали вскрытие, то обнаружили бы причину смерти. Кто-то из ее близких знал об этой операции или знал кто ее делал. Ты подстраховался. При таком зверском убийстве нет смысла делать вскрытие. Тебе удалось выскользнуть. Но я знал с самого начала, что сам ты не решился бы на такой шаг. Был исполнитель, и я его нашел. Джеф Уэст. Меня интересует один вопрос: как ты сумел подцепить его на крючок? Почему он превратился в марионетку в твоих руках? Наверняка здесь замешан шантаж. Я ознакомился с досье Уэста. Характеристики экстра-класс. Его врачебная деятельность прослеживается за десять последних лет. Учитывая, что Уэсту сорок четыре года, трудно понять, чем человек занимался до тридцати четырех. Вопрос понятен?

Шарки очень внимательно выслушал меня и покосился на фляжку с виски. Я не хотел его разочаровывать и взял бутылку в руки.

— Интересный вопрос. С Уэстом произошла неблаговидная история. В свое время он закончил Мичиганский университет и работал хирургом в больнице Бостона. Тогда его звали Джон Рокмер. Это его настоящее имя. Началась война в Европе и его отправили на фронт. Он служил во Франции, потом в Германии, работал в госпитале, отрезал руки и ноги, вспарывал животы. Госпиталь попал под обстрел и его захватили эсэсовцы. Перебили всех, а хирурга оставили. У немцев хватало своих раненых. Они отступали и Рокмер оказался в настоящей мясорубке. Ему повезло второй раз. Гитлера разбили, а Рокмер попал в плен к своим, как предатель. Его пытали союзники. Не то англичане, не то французы. В те дни все, кто воевал, были не в своем уме. Джон Рокмер тоже тронулся. Его переправили а Штаты и поместили в лечебницу строгого режима. Через год он бежал, перерезав горло двум медсестрам. Его поймали. Эксперты признали его нормальным и парню грозила казнь. Но на его счастье нашелся хороший адвокат, который взялся за его защиту и вытащил малого из тюрьмы. Рокмера вновь посадили в психушку. Адвокат нашел его и подключил к делу влиятельных людей. Через три месяца убийцу перевели в богатую частную лечебницу без колючей проволоки.

— Адвоката звали Чарльз Боуди. Зачем Боуди понадобился этот тип?

— Боуди коллекционирует таких людей. Они преданы и благодарны. Послушны и пугливы. Они очень боятся попасть обратно. Тот, кто был на принудительном лечении в психиатрической лечебнице закрытого типа, скорее согласится на смерть, чем вернуться назад. В общем, вскоре, под нажимом некоторых чиновников Рокмера выписывают из санатория и он получает от Боуди документы на имя Джефа Уэста. С тех пор Уэст всегда там, где Боуди.