Последний император Китая. Пу И - Усов Виктор Николаевич - Страница 5

1) Прежде он был здоров; теперь он исхудал, и китайские доктора получили приказание давать ему яд.

2) Он томится на острове Иньтай как обыкновенный преступник и ему запрещено видеть кого бы то ни было.

3) Все его верные слуги или изгнаны, или погибли под ножом палача.

4) Его ноги обожжены раскаленным железом.

5) На свои просьбы относительно какой-нибудь лучшей пищи он получает отказ и должен довольствоваться самым грубым рисов.

6) Его супруга, даже в продолжение самого сурового времени года, не смеет надевать на него теплого платья, и он должен оставаться в летних одеждах.

Не должны ли возмущать нас до глубины сердца весь позор и лишения, которым подвергается наш великодушный государь?», – говорилось в воззвании Кан Ювэя.

Требования отказаться от идеи отстранить императора от трона, разрешить Гуансюю возобновить управление страной звучали все громче. Об этом заявила созданная за пределами Китая «Партия защиты императора» (Баохуандан), состоящая из китайских эмигрантов, с таким же требованием выступил мер Шанхая от имени конфуцианских ученых, торговцев и общественности города. Цыси и ее окружение поняли, что Сын Неба не одинок, это мешало им тайно физически расправиться с императором или осуществить план его отречения от престола.

Поэтому довольно логично звучит предположение и объяснение столь неожиданной смерти Гуансюя как насильственной, и виновниками ее были сторонники Юань Шикая. Если бы Цыси умерла раньше Гуансюя, то он мог бы отомстить своим противникам за предательство и грубое с ним обращение. Насильственная смерть Сына Неба освобождала их от наказания и возмездия на земле.

Двор попытался сохранить красивую мину при плохой игре. Врачи, лечившие Гуансюя, подверглись наказанию: они лишились официальной должности и им объявили порицания. Даже наместники провинций, которые рекомендовали таких врачей, были понижены в должности.

На утро следующего дня после кончины Гуансюя вдовствующая императрица созвала высший орган, решавший наиболее важные государственные дела, Верховный императорский совет, на котором выразила соболезнование Лун Юй – вдове покойного императора. От имени нового императора Пу И был объявлен указ, даровавший Лун Юй титул «новой вдовствующей императрицы» и право принимать участие в выработке важных государственных решений.

После смерти Сына Неба в его память были устроены большие траурные церемонии. Вдова императора и его наложницы отрезали несколько волос на голове, завернули в специальную бумагу и вложили в правую руку покойного. Объявленному наследнику трона двухлетнему Пу И также помогли отрезать кончик своей косички, завернуть в бумагу и вложить в левую руку покойного императора. Гроб с телом Гуансюя был выставлен во дворце Небесной чистоты. Погребение же тела состоялось 18 апреля 1909 г. Это объясняется тем, что требовалось время для выбора подходящего дня для захоронения. Этим делом специально занимались предсказатели.

2. Пу И – наследник трона

Почему выбор Цыси пал на двухлетнего (трехлетнего по китайским понятиям, так как они считают возраст ребенка с момента зачатия) Пу И как наследника маньчжурского трона станет ясно, если ознакомиться с его родословной.

Дед Пу И был сыном императора Даогуана и императорской наложницы первого ранга У Я, младшим братом императора Сяньфэна и имел почетный титул великого князя Чуня (И Хуань). Он родился в 1842 г. прожил 48 лет и умер в 1890 г. У него было четыре жены, которые родили ему семь сыновей и трех дочерей. Однако в год его смерти в живых были лишь три сына и одна дочь. В 1861 г. великий князь Чунь по настоянию Цыси женился на младшей сестре Дафэн. От этого брака родился сын по имени Цзай Тянь, которого в четырехлетнем возрасте Цыси взяла во дворец и сделала императором Гуансюем.

От второй жены великого князя Чуня осталось три сына: Цзай Фэн, Цзай Сюнь и Цзай Тао. После смерти их отца его титул получил самый старший восьмилетний сын Цзай Фэн, будущий отец Пу И, поэтому его называли, как и отца, – «великий князь Чунь», а его два младших брата были пожалованы в князья императорской крови шестой степени. Великий князь Чунь доводился младшим братом умирающему императору Гуансюю.

Цыси повелела молодому великому князю Чуню (Цзай Фэну) (12.2.1883-3.2.1951) взять в жены дочь сановника Жун Лу. По утверждению некоторых источников, это была родная дочь Цыси, рожденная от ее фаворита Жун Лу. Девочка появилась на свет при загадочных обстоятельствах в апартаментах Цыси и вскоре была передана в семью Жун Лу, где она воспитывалась до замужества. От брака с дочерью Жун Лу у великого князя Чуня было два сына: старший Пу И, родившийся в феврале 1906 г., и младший – Пу Цзе, родившийся годом позже. Всего же у князя Чуня было четыре сына и семь дочерей.

Если верить этой версии, то Пу И доводился Цыси внуком, и, чтобы сохранить родство своего клана, она решила сделать его наследником умирающего императора.

Учитывая тяжелое болезненное состояние Гуансюя Цыси повелела подыскать специальную кормилицу для сына великого князя Чуня – грудного младенца Пу И. Уже это означало, что он должен унаследовать трон Гуансюя. Придворные сановники неоднократно просили ее официально объявить имя наследника трона, но Цыси отказывалась, так как считала это нарушением установившихся древних обычаев, по которым имя наследника объявлялось только в том случае, если царствующий император находился в «критическом состоянии».

И вот настало то самое «критическое состояние» царствующего императора. Тогда заняв свое место на императорском троне, Цыси обратилась к членам Верховного императорского совета с такими словами:

«Много лет тому назад по моему велению дочь Жун Лу была отдана в жены великому князю Чуню. Я решила назначить наследником престола Пу И – старшего сына от их брака, выражая этим признание преданности Жун Лу и его больших заслуг перед маньчжурской династией, особенно во времена восстания бунтовщиков-ихэюаней. Он спас маньчжурский трон, предложив прекратить штурм иностранных посольств».

Однако не все члены Верховного императорского совета были согласны с мнением Цыси. Князь Цин и генерал Юань Шикай предлагали в наследники трона Пу Луня – сына князя Цзай Чжи, который, в свою очередь, доводился старшим сыном императора Даогуана, но это предложение вызвало раздражение и гнев вдовствующей императрицы. «Ты думаешь, я стара и выжила из ума, обратилась она к Юань Шикаю. – Так знай же, что я еще в здравом уме, и никто не остановит меня в своем намерении. В такой критический момент для государства молодой наследник может стать источником борьбы за власть, но не забывай, что я еще смогу помочь князю-регенту Чуню в решении государственных дел». Цыси предложила Верховному императорскому совету немедленно обнародовать от имени умирающего императора Гуансюя два указа: первый – о назначении великого князя Чуня князем-регентом; второй – о возведении его малолетнего сына Пу И (Пу И родился 7 февраля 1906 года) на престол, что было сразу же исполнено.

Эра правления Пу И получила по китайским традициям наименование «Сюань-тун » (всеобщее единение), сам Пу И именовался Айсин Цзюэло ( либо Айсин Гиро – это маньчжурское произношение – «айсин » значит «золотой», а Цзюэло или Гиро – означал род [10]) Пу И.

Затем Цыси повелела немедленно привести во дворец двухлетнего Пу И.

Как было встречено известие о назначении Пу И императором в семье князя Чуня можно судить по следующему описанию самого Пу И в его книге «Первая половина моей жизни»:

«Вечером 20-го числа девятого месяца по лунному календарю в тридцать четвертый год правления императора Гуансюя (13 ноября 1908 года) резиденция великого князя Чуня была охвачена паникой. Моя бабушка, не дослушав высочайший указ, который привез с собой новый регент, упала без чувств. Евнухи и служанки бросились наливать настойку имбиря, кто-то побежал за доктором. Из угла доносился плач ребенка, вокруг которого суетились взрослые, пытаясь его успокоить. Князь-регент совсем сбился с ног. То он велел пришедшим вместе с ним членам Государственного совета и евнухам одеть ребенка, забыв, что бабушка лежит без сознания; то его звали к бабушке, и тогда он забывал, что его ждут сановники, которым велено отвести наследника престола во дворец. Тем временем бабушка, наконец, очнулась, и ее проводили во внутренние покои, где будущий император по-прежнему „противился указу“. Он кричал благим матом, отбиваясь от евнухов, которые с усмешкой смотрели на членов Государственного совета, ожидая дальнейших указаний, а те в свою очередь, не зная, как поступить, ждали князя-регента, чтобы с ним посоветоваться, но князь-регент был способен только кивать головой» [11].