Ночь Безумия - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 17

Ханнер никогда прежде не видел ключа, но тут же понял, от чего он. Официальная резиденция лорда Фарана была во дворце – чтобы он всегда был на месте, когда понадобится правителю. Вот только на месте он бывал далеко не всегда. Вo дворце он проводил от силы четыре ночи из десяти. Ханнер с сестрами давно подозревали, что у дядюшки есть еще и неофициальная резиденция, где он может заниматься тем, чего не одобрит правитель и на что косо посмотрели бы во дворце. Однако никто из них не знал, где находится этот второй дядюшкин дом – по крайней мере до сих пор не знал.

– Он сказал тебе, где это? – спросил Ханнер.

Альрис кивнула:

– На северо-восточном углу улиц Высокой и Коронной.

Значит, всего в полдюжине кварталов на юго-запад от того места, где они находятся, в Новом городе.

– Показывай дорогу, – сказал Ханнер. Потом, уже громче, позвал: – Йорн! Рудира! Варрин! Все, кто есть! За мной!

Альрис вздрогнула и взгляд ее тревожно заметался, когда чародеи, поднявшись – кое-кто сразу в воздух, – собрались вокруг.

– Дядя Фаран сказал: нам можно поселиться там. Нам с тобой, не всем им.

– Им надо где-то переночевать, – сказал Ханнер. – В Волшебном квартале я велел им следовать за собой; я за них отвечаю. Они могут спать на полу. Уверен, мы сможем разместить всех.

Ханнер достаточно хорошо знал вкусы своего дядюшки, чтобы быть в этом уверенным. Фарана для забав не устроила бы простая меблированная комната. Ханнер полагал, что апартаменты дядюшки достаточно просторны.

– Я не... – начала было Альрис.

– Альрис, – оборвал сестру Ханнер. – Мы идем все. Решаю здесь я, не ты. Если дядюшке не понравится мое решение, мы обсудим с ним это позже. А теперь веди.

Весьма неохотно, но Альрис подчинилась, и отряд, покинув освещенную факелами площадь, вновь окунулся в тени и тьму улиц.

Глава 10

Кеннан стоял на углу площади, растерянно глядя на ряды солдат.

Его не подпустят ко дворцу. Когда он сказал, что ему надо поговорить с лорд-мэром, что у него похитили сына, ему ответили, что тут добрая сотня таких же, как он, в очереди и что правитель не разрешил пропускать к лорду Караннину никого.

А потом с Аренной улицы налетели люди, и солдаты не только не арестовали их и не попытались убить, а, наоборот, прислали кого-то с ними поговорить.

Привстав на цыпочки, чтобы лучше видеть, Кеннан смотрел, как офицер разговаривает с молодым толстяком в модной тунике.

Он видел, как офицер обернулся и подозвал к себе стражника. Они обменялись парой слов, потом стражник повернулся и направился ко дворцу.

Кеннан следил, кипя негодованием, – неужели стражника пустят туда, куда ему, честному горожанину, пришедшему требовать причитающееся ему по закону, ходу нет?

Но стражник дошел до моста и передал свое послание, в чем бы оно ни заключалось, оттуда.

Стало быть, даже вестников не впускают внутрь.

И, стало быть, ему нечего и надеяться попасть во дворец этой ночью. Он перевел взгляд на пеструю компанию близ Аренной улицы: юношу в модной тунике, летающую шлюху, потревоженного стражника и всех остальных. Если солдаты говорят с ними, так он тоже поговорит. Они могут знать, что происходит и куда утащили Акена, решил Кеннан, и двинулся в обход площади.

Когда он добрался до Аренной улицы, компания переместилась, и Кеннану понадобилось время, чтобы снова отыскать их. Кто-то слонялся по площади, кто-то стоял, кто-то сидел, привалясь к стене, но определить, кто тут волшебник, Кеннан не мог: в воздухе сейчас никого не было.

В конце концов он заметил рыжую шлюху, притулившуюся на заборе одного из особняков площади Аристократов. Кеннан подошел поближе.

– Эй! – окликнул он женщину. – Можно поговорить с тобой?

– Я не работаю, – отрезала она. – Убирайся.

У Кеннана запылали уши.

– Я не клиент, – заявил он. – Я хотел бы спросить у тебя... про сына.

Рыжеволосая бросила на Кеннана скучающий взгляд.

– Как он себя называл?

– Он тоже не был твоим клиентом. Это не связано с тобой.

– Тогда почему ты спрашиваешь меня?

– Ты летала, я видел, – объяснил Кеннан. – Я и подумал, может, ты что знаешь.

Шлюха вздохнула.

– Давай спрашивай. Только вряд ли я что-то знаю.

– Его зовут Акен Крепкая Рука. Сегодня вечером его утащили из спальни – при помощи магии, через окно.

Женщина пожала плечами.

– Никогда о нем не слышала, – сказала она. – И ни о ком, кого бы утащили через окно. Прости.

– Есть тут еще кто-нибудь, кого можно расспросить? Какой-нибудь маг?..

Снова пожатие плеч.

– Неужто в тебе нет пи капли сострадания, женщина?! – вскричал Кеннан. – Я потерял сына и хочу знать, с кого спрашивать!

– С кого спрашивать – не знает никто, старик! – крикнула в ответ рыжая. – Мы не знаем ни тебя, ни твоего сына, и – если ты вдруг не заметил – полгорода свихнулось сегодня, и люди били стекла, и крушили дома, и устраивали пожары... а кое-кому из нас эту силу навязали, и знаем мы не больше твоего!

Кеннан в немом гневе смотрел на нее снизу вверх, кулаки его сжимались и разжимались сами собой.

– Убирайся, – сказала она, и Кеннан ощутил, как его помимо воли отодвигают назад, на площадь. 

Он попытался сопротивляться, но ничего не вышло, и в конце концов Кеннан повернулся и зашагал прочь. Завернув за угол, где рыжая ведьма не могла его видеть, он остановился, глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки.

Он не знал, кто эти люди, но они обязаны были кое-что ему объяснить. 

Тут он услышал позади шум: из-за спин солдат вышла молоденькая девушка и, оглядываясь, позвала: «Ханнер!»

Кеннан обернулся – из темноты возник парень в отделанной шелком тунике и заговорил с девушкой, которая, как сообразил Кеннан, пришла из дворца.

Что-то здесь происходит, ясно как день. Все эти люди заодно, в этом Кеннан может поклясться. Он впился в них глазами, стараясь разобрать, о чем у них речь.

«Никто не войдет!» – сказала девушка. Следующую ее фразу Кеннан не разобрал, но эту расслышал четко. Он вслушался и услышал еще: «Никаких исключений!»

Следующих фраз Кеннан снова не разобрал, но потом девушка воскликнула: «Вот будет приключение!» Она полезла в кошель и показала мужчине что-то, чего Кеннан не разглядел.

Потом он снова ничего не слышал, а потом мужчина громко позвал: «Йорн! Рудира! Варрин! Все, кто есть! За мной!» Девушка попыталась возразить, спора их Кеннан не слышал, но молодой человек явно взял верх. Девушка повернулась и пошла с площади в темноту площади Аристократов. Несколько человек из тех, что стояли и сидели кругом, поднялись и отправились следом, а рыжая девка и еще двое не пошли, а полетели.

После мгновения колебаний Кеннан двинулся за ними.

– Вы будете делать то, что я говорю! – проревел Элькен-Попрошайка. Он парил над Стофутовым полем, тыча указующим перстом в три десятка человек, которых ему удалось собрать.

– Элькен, ну что за дурь, – сказала Танна-Воровка. – Если ты теперь такой крутой маг, чего тебе торчать здесь? – Она кивнула на Пристенную улицу. – Отправлялся бы в город и устраивался бы там.

– Заткнись! – рявкнул Элькен. – Мне лучше знать. В городе я уже побывал. Там сотни волшебников, и ими командуют лорды, но здесь – здесь только я, один на вас всех, так что вы теперь, считайте, мои рабы.

– Ну ладно, хорошо, – сказала какая-то старуха. – Чего ты от нас хочешь?

– Так-то лучше, – хмыкнул Элькен. – Я хочу, чтобы вы собрали все свои шатры и навесы и сделали жилище, достойное меня. А еще мне нужна вся еда. Если у кого есть ушка – тащите и ее.

Люди переглянулись, начали перешептываться и пожимать плечами.

Спустя двадцать минут Элькен возлежал на груде мягкой рухляди – большой груде, собранной по меньшей мере из дюжины хижин поля, – под навесом из шатра старого Келдера, натянутого на жерди от лачуги Анарана-Воришки. В одной руке он держал кусок вяленого мяса, в другой – полупустую бутыль ушки.