О Тех, Кто Всегда Рядом! (СИ) - Бондарь Дмитрий Владимирович - Страница 48

Серебро в крови! Вот это — очень удачное решение. Как бы и мне что-то подобное с собой сотворить, чтобы мерзкие кровососы Анку при одном моем запахе в страхе разбегались? Мне очень интересно услышать старые легенды Туату — особенно про существ, которые смогли их одолеть, но Иштван лезет со своими глупостями:

— Жалко, что меня там не было с моим луком! — Он трясет своей палкой. — Я бы их всех перестрелял!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Заткнись, а?! — меня бесит его тупоумие и бахвальство. — Хине, вы долго с ними воевали?

Мы идем по подземелью фоморов, поднимаясь и опускаясь по неудобным лестницам, каждая ступень которых вдвое выше обычных. Местами коридор расширяется, иногда становится очень узким — мы едва протискиваемся — и я никак не могу оценить габариты его строителей. Стены сложены из очень разных камней — иногда из мелкой крошки, но чаще из здоровенных булыжников со стесанной гранью. И, кажется, в них совсем нет привычного мне раствора, они словно держатся на чем-то невидимом.

И холодно! Так холодно, что зубы клацают, а руки сотрясает дрожь. При этом я понимаю, что это что-то внутри меня, ведь прикасаясь к камням, я не чувствую холода. Со мною иногда такое случалось и раньше, когда не удавалось выспаться — беспричинное замерзание. Но здесь не короткий сон виновен в моих ощущениях.

Место удивительное — сразу видно, что здесь редко кто-то бывает, но в то же время на стенах нет обычной для таких мест паутины, нигде не заметны скопления всепроникающей пыли. Будто каждый, кто проходит этой дорогой, считает своим первейшим долгом навести здесь уборку!

И пока мы бредем, Хине-Тепу продолжает свой рассказ:

— Тысячу лет. А до того тысячу лет мы жили с ними бок о бок и даже заключали союзы. Они появились неожиданно и в малом количестве. Мы приняли их как младших братьев, но нас предали, и однажды началась война. Они полностью уничтожили Великие Сиды Иаборн, Нивен, истребили множество Туату в других. Тогда и наш Сид ослаб настолько, что уступил место другим, менее известным прежде. Они должны были принять знамя войны, но предпочли постыдный мир. И оказались правы. Нас становилось все меньше, а число фоморов каждый год росло. И хотя они были смертны так же как вы, люди, справиться с ними оказалось очень непросто. И тогда мы ушли, закрыв свои Сиды от этого племени. Дальше ты уже знаешь.

Дух захватывает, когда я представляю себе эти многотысячелетней давности сражения. Когда одни магические существа набрасываются на других. Повсюду царит магия, превращения, буйствуют стихии, звенят мечи и свистят стрелы! Стало быть, не настолько могущественны Туату, если нашелся народ, сумевший их загнать в глубокие подземелья! Найти бы мне хоть одного фомора! Наверное, я чем-то выдаю свое желание, потому что Сида вдруг останавливается, оборачивается и улыбается мне:

— Не обольщайся, — хихикает остроухая. — Если уж фоморы расправились с нами — то людей им хватило бы только на короткое развлечение.

И то верно. С чего я решил, что враг моего врага — мой друг? Экая глупость! И Сида подтверждает мою догадку:

— Фоморы враги всему живому!

— Смотрите, высокая Госпожа! Свет! — вскрикивает Иштван и показывает своей палкой вперед.

И точно — виднеется падающий из-за угла пыльный столбик света.

Приятель делает движение, будто собирается побежать вперед, но Хине-Тепу придерживает его:

— Я не знаю, куда мы пришли. Это может быть очень опасное место. Видишь крысу?

Я присматриваюсь в направлении, куда указывает палец Туату, и замечаю маленькие глаза-бусинки. Крыса сидит сразу за световым столбом. До нее шагов пятнадцать.

— Убей ее, человек Иштван!

— Ты боишься крыс, высокая Госпожа? — удивляется наш балбес.

— Просто убей ее, — настаивает Сида.

— Никогда бы не подумал, — пожимает плечами Иштван, но лук натягивает, вкладывая в тетиву свою сломанную стрелу. — Вот!

Я слышу звук бечевки, ударившей по деревяшке, какую-то возню впереди, шорохи и, наконец, снова говорит Сида:

— Я не боюсь крыс. Твой дар все еще работает. Идем и держи стрелу наготове. Ты, Одон, тоже будь готов к драке.

Я поглаживаю застывшую на поясе Эоль-Сег, но Туату замечает это движение, коротко мотает подбородком и поправляет:

— Возьми в руки тесак.

— Ты боишься фоморов, высокая Госпожа? — Иштвану до всего есть дело. И я уже несколько раз пожалел, что взял его с собой.

— Нет, я же сказала — они ушли тысячи лет назад. Я боюсь другого.

— Кто может напугать бесстрашных волшебников алфур? — хмыкает Иштван.

— Другие Туату, — коротко бросает остроухая. — А сейчас замолчи и пропусти вперед Одона.

Я пробираюсь к Сиде.

— Одон, тебе нужно выйти на свет и посмотреть — что там такое. Поверь мне, там кто-то есть. Я слышала, что некоторые Сиды ходят путями фоморов, отыскивая старые реликвии. То, что осталось от старой войны. Кое у кого это даже превратилось в постоянное занятие. Мне не хотелось бы, чтобы меня увидели. Будь осторожен и при малейшей опасности возвращайся!

— А если там будут Анку? — мне наплевать на неизвестных фоморов, но встречи с Анку в подземелье я не хочу.

— Узнай, сколько их там и возвращайся. Только не выдай себя.

— Хорошо.

Я прижимаю тесак к локтю и осторожно иду вперед.

Кажется, у меня получается быть бесшумным — ничто не шуршит под ногами, ничто не звякает, не скрипит, я даже дышу по-особенному: часто и неглубоко. Наступаю на пятку, потом плавно по внешней стороне стопы перемещаюсь на носок, ноги постоянно полусогнуты, они так быстро устают без привычки, но я надеюсь, что идти мне далеко не придется. Так меня учил ходить опытный охотник Дерек, когда еще его не прибрали Эти. И даже пару раз похвалил, когда мы выследили оленя. Если этот некто неизвестный, притаившийся в засаде, не обладает слухом летучей мыши — я подберусь очень близко. Подныриваю под световой луч, вижу совсем рядом дохлую крысу, нанизанную на прут. И в который раз удивляюсь невообразимости полученного Иштваном дара. Эдак он и Анку легко завалит.

Сразу за поворотом, куда я боязливо высовываюсь сначала одним глазком, а потом и весь — длинный светлый коридор, уносящийся куда-то вдаль. Я никак не могу понять — откуда в нем свет, ведь ничего его дающего не видно! Однако, свет есть и он мягкий и без определенного источника, освещает длинную галерею на всю ее длину. Ход настолько прямой и ровный, что виден его противоположный конец. Там тупик и никого нет.

Я поворачиваюсь и исследую падающий из стены луч.

Он начинается в маленьком окошке. Таком невеликом, что туда и кошка не протиснется. Если кто-то и есть рядом, то только там.

Подбираюсь к окошку и понимаю, что никак не смогу в него заглянуть — слишком высоко. И вокруг ничего нет, что можно было бы подставить под ноги.

Возвращаюсь к своим компаньоном и молча тяну за собой Иштвана, хотя знаю, что Хине-Тепу многократно сильнее.

Этот балбес мне счастливо улыбается и я грожу ему кулаком, безмолвно обещая короткую расправу за малейший звук. Он понятливо кивает, но щериться не перестает.

Под окном ставлю его на четвереньки и взгромождаюсь на спину. Вот теперь отверстие в стене точно перед моими глазами. Я приникаю к нему, но стоять на постоянно поднимающейся и опускающейся спине Иштвана не очень-то удобно, шатко как-то. К тому же уцепиться на стене не за что: камни гладкие и, как назло — ни одной выбоинки. Расставив руки пошире, и упершись ладонями в стену, внушаю себе, что теперь-то я прочно закреплен. Получается не очень убедительно.

Стена основательная, не меньше локтя в глубину. И, кажется, отверстие в ней выходит в какое-то помещение у самого пола. То ли дождевой слив, то ли что-то подобное. Свет в нем не солнечный, а от нескольких близких свечей. Оно немного расширяется с другой стороны стены, и я вижу совсем недалеко от себя гладкую розовую задницу, восседающую на золоченом ночном горшке. По кружевным краям ночной рубахи понимаю, что передо мной дама. Очень молодая и упругая дама — судя по коже. Красивая и ухоженная, восхитительная, образцовая задница, Марфе до такой далеко! Здесь сразу видно столько вложенных денег в масла для умащивания, что дух захватывает! Она, по-моему, даже светится! Как Хине-Тепу, но только нежно-розовым светом и не от случая к случаю, а постоянно! Завораживающий вид.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');