Ученик Джедая 6: На перепутье - Уотсон Джуд - Страница 7

— Мы с тобой! — отозвались Молодые.

Нильд спрыгнул вниз и зашагал по центральному проходу.

— Так пойдёмте! Пойдёмте!

Мальчики и девочки спускались и шли за ним, возбуждёно шумя. Оби-Ван и Сериза следовали за всеми, на их лицах были улыбки.

— Нильд всегда способен объединить нас, — с волнением сказала девочка.

Толпа последовала за Нильдом в сектор даанов, где огромный Зал Памяти стоял у большого зеркально-голубого озера. Низкое чёрное строение висело на репульсорах, закрывая почти всю поверхность воды.

Ребята из Группы Нильда уже вывезли каменные надгробия на небольших спидерах и сбросили их в большую кучу.

Мават подозвал Нильда жестом, как только все собрались, и прошептал ему:

— Они в целости и сохранности. — Я не в курсе, ты хочешь оставить их себе или нет?

Оби-Ван посмотрел на каменные надгробия и увидел имя Микао, выбитое на одном из них, с датами рождения и смерти. Рядом была плита с именем Лейдры. Это были родители Нильда.

Тот смотрел вниз, на надгробия.

— Я рад, что ты сохранил их, — прошептал он Мавату.

Оби-Ван и Сериза в замешательстве переглянулись. Сможет ли Нильд подтвердить своё решение сейчас, когда он видит последнее, что осталось от его родителей?

Нильд погладил золотой шарик и включил изображение. Появилась голографическая фигура его отца, одетая в броню и потрясающая бластером.

— Я — Микао, сын Теранди из Гарта в Северной стране, — заговорила голограмма.

Нильд повернул включатель голограммы своей матери, Лейдры. Появилась высокая женщина с такими же тёмными, как у Нильда, глазами.

— Я — Лейдра, жена Mикао, дочь Пеи из Квадри, — начала говорить она.

Два голоса заглушали друг друга. До Оби-Вана долетали обрывки фраз о выигранных сражениях, о погибших предках и сожженных деревнях…

Нильд поднял лучевой бурав. Теперь толпа собралась вокруг него. Лицо мальчика озарилось решимостью, когда он повернулся к надгробию своего отца

— Я был ещё ребенком, когда жестокие мелидийцы захватили Гарт и погнали наших людей в лагеря, — говорил Микао. — Было…

Нильд надавил на камень своим резаком и разбил надгробие на куски. Голограмма распалась, мигнула бликами и исчезла.

Оставался только голос матери.

— А моему сыну Нильду, моему сокровищу, моей надежде, я оставляю свою любовь и мою негасимую ненависть к гнусным мелидийцам…

Голос Лейдры пресёкся, когда Нильд разбил и её надгробие. Голограмма задрожала, потом исчезла. Жесткий звук бурава наполнил воздух. Каменное крошево и электронная начинка разлетались в разные стороны, попадали Нильду по рукам и царапали их до крови. Он, казалось, не чувствовал этого. Он работал своим инструментом до тех пор, пока надгробия родителей не превратились в мелкие куски щебня.

— Теперь они ушли навсегда, — шепнула Сериза. Оби-Ван увидел слёзы на её глазах.

Нильд повернулся к ним, вытирая рукавом пот со лба. Кровь из ран на руках, смешалась с грязью, покрывавшей его лицо. Мальчик наклонился, поднял осколок камня и повертел его в пальцах.

— Остатки этих камней пойдут на новые дома. Чтобы мелидийцы и дааны жили вместе в мире! — крикнул он. — Сегодня начинается новая история!

Толпа откликнулась волной возбужденных голосов. Многие ребята поспешили в Зал, чтобы помочь разобрать его. Другие подбирали куски камня и шумно радовались.

Оби-Ван стоял около Нильда и Серизы. Он чувствовал, что сейчас вершится история. И он помог ей свершиться.

Он не жалел о том, что оставил путь джедая. Он был дома, со своими.