Химия смерти - Бекетт Саймон - Страница 14

– Не обязательно. Модель новая, режим ожидания рассчитан на четыреста часов, то есть порядка шестнадцати суток. Возможно, рекламное преувеличение, хотя если мобильник действительно не использовался и просто пролежал в ее сумочке, то мог бы протянуть все эти дни.

– Все равно жертвой может быть кто-то другой, – уперся я, сам себе не веря.

– Может, и так. – Судя по тону, у инспектора имелось в запасе нечто, чем он не хотел со мной делиться. – Как ни крути, а убийцу найти надо.

С этим не поспоришь.

– Вы думаете, это кто-то из местных? Из поселка?

– Я вообще пока ничего не думаю. Жертвой могла стать туристка, путешествовавшая автостопом, а убийца просто выбросил ее по дороге. Сказать пока трудно. – Он втянул воздух сквозь зубы. – Послушайте...

– Ответом все равно будет «нет».

– Вы даже не знаете, что я хочу сказать.

– Нет, знаю. Еще одна просьба. Потом еще одна, и еще. – Я потряс головой. – Такими делами я больше не занимаюсь. Для этого есть и другие люди в стране.

– Их не так много. А вы – лучший.

– Уже нет. Я сделал все, что мог.

Холодное, бесстрастное лицо.

– В самом деле?

Отвернувшись, Маккензи пошел прочь, оставив меня добираться до «лендровера» в одиночку. Я поехал было назад, но как только пропал из поля зрения, свернул на обочину. Безудержно тряслись руки. Внезапно стало трудно дышать. Я уронил голову на руль, стараясь не глотать воздух ртом как рыба, потому что знал, что от гипервентиляции станет только хуже.

Наконец отпустило. Мокрая от пота рубашка после панического приступа липла к спине, и все же я не шевелился пока сзади не раздался гудок. К месту, где моя машина перегородила проезд, приближался трактор. Пока я смотрел на него, тракторист несколько раз сердито махнул мне: «Уйди с дороги!» Я поднял руку, признавая свою вину, и тронулся в путь.

К тому времени как я добрался до поселка, напряжение спало. Голода пока нет, однако я понимал, что должен чем-то перекусить. Я остановился возле магазина, выполнявшего здесь роль супермаркета, и решил взять себе сандвич. «Захвачу его домой и прикорну на часок-полтора, чтобы к вечернему приему привести мысли в порядок». Минуя аптеку, я едва не налетел на выходившую из дверей молодую женщину. Она была мне знакома: пациентка Генри, одна из тех преданных душ, что до сих пор предпочитали ходить на консультации именно к нему, пусть даже приходилось долго сидеть в очереди. Как-то раз, когда Генри был занят, мне довелось ее принять, и теперь я силился припомнить ее имя. «Лин, – всплыло в голове. – Лин Меткалф».

– Ой, извините! – воскликнула она, прижимая к груди пакет.

– Ничего страшного. Как вы поживаете, кстати?

Улыбка от уха до уха.

– Спасибо, отлично!

Глядя ей вслед, я, помнится, даже подумал: «Как это здорово – встретить совершенно счастливого человека». И на эхом выбросил ее из головы.

Глава 7

Лин позднее обычного достигла насыпи, рассекавшей заросли камыша. К тому же этим утром туман стоял плотнее, чем вчера. Все вокруг было окутано одеялом из белого дыма, завивавшегося бесформенными узорами, на которых никак не хотел фокусироваться взгляд. Позднее всю дымку выжжет солнце, и к обеду день станет одним из самых жарких в году. Но пока... пока вокруг холодно и сыро, а солнце и жара кажутся небылицей.

В теле ощущалась некая одеревенелость, и было как-то не по себе. Прошлой ночью они с Маркусом засиделись допоздна из-за телефильма, и сейчас организм протестовал. С огромной неохотой вытащив себя из постели, Лин даже пару раз огрызнулась на Маркуса, который отказался войти в ее положение и, ворча в ответ, заперся в душе. Сейчас, на воздухе, Лин чувствовала, как ноют и протестуют мышцы. «Ничего, вылечим бегом. Скоро станет легче». Она поморщилась. «Ну-ну...»

Чтобы отвлечься от мысли, какой трудной выдалась сегодняшняя пробежка, Лин подумала о коробочке, что она спрятала в комоде под своими лифчиками и трусиками, где Маркус никогда на нее не наткнется, это уж точно. Интерес к ее нижнему белью он проявлял исключительно тогда, когда оно было на ней надето.

Заходя в аптеку, Лин вовсе не планировала покупать тест-комплект для проверки беременности, но, заметив его на полке, под влиянием какого-то порыва положила одну из коробочек в корзинку, рядом с гигиеническими тампонами, которые, как она надеялась, ей не понадобятся. Впрочем, даже в ту минуту она чуть было не передумала. В здешних местах очень трудно хоть что-то сохранить в тайне, поэтому покупка подобных вещей вполне могла означать, что к концу дня весь поселок будет провожать тебя понимающим взглядом.

Аптека, однако, оказалась пуста, и лишь за кассой стояла скучающая девушка. Работала она тут недавно, была совершенно безразлична к любому человеку старше восемнадцати и вряд ли обратила бы внимание, что покупает себе Лин, не говоря уже о желании посплетничать. Лин подошла с пылающим лицом и сделала вид, что роется в сумочке в поисках кошелька, пока кассирша безучастно пробивала чек.

Сияя как ребенок, Лин выскочила на улицу и чуть было не столкнулась с одним из местных врачей. С тем, который помоложе. Не с доктором Генри. Этого звали доктор Хантер. Тихий, но симпатичный. Его появление вызвало немалый переполох среди поселковых дам, хотя док, кажется, этого даже не заметил. Он, наверное, принял ее за ненормальную, пока она улыбалась ему во весь рот будто идиотка. Или вообразил, что она к нему неровно дышит. Эта мысль вновь заставила ее улыбнуться.

Пробежка стала приносить плоды. Наконец-то начала проходить одеревенелость, переставали ныть мышцы, разогретые потоком крови. Лес уже совсем близко, и, глядя на него, Лин почувствовала, как в подсознании шевельнулись какие-то темные ассоциации. Поначалу, увлеченная воспоминаниями об аптеке, она не могла понять, в чем дело. И тут в голове всплыло. Она совсем забыла про мертвого зайца, что попался ей вчера на тропинке. И еще за ней кто-то следил...

Внезапно перспектива вновь оказаться в лесу – особенно в такой туман – показалась до странности непривлекательной. «Дура», – подумала Лин, изо всех сил пытаясь прогнать эту мысль, и все же несколько сбросила темп, приближаясь к лесу. Сообразив, что происходит, она досадливо щелкнула языком и прибавила скорость. Лишь у самой опушки ей вдруг вспомнилась убитая, труп которой недавно нашли. «Да, только ведь не здесь, – сказала она себе и кисло добавила: – И потом, убийца должен быть мазохистом, чтобы в такую рань слоняться по лесам». Вокруг уже начинали смыкаться деревья.

С облегчением она отметила, что дурные предчувствия, осаждавшие ее днем раньше, при этом не материализовались. Лес вновь стал просто лесом. Тропинка пуста – мертвый заяц, без сомнения, уже превратился в одно из промежуточных звеньев пищевой цепи. Природа есть природа. Лин бросила взгляд на секундомер и, отметив, что отстает на одну-две минуты против обычного времени, прибавила темп. Каменный столб уже был видел, темным пятном пробиваясь сквозь туман. Лин вот-вот должна была с ним поравняться, и тут до нее дошло: что-то не так. Через мгновение свет и тень встали на свои места, и всякие мысли о беге вылетели из головы.

К камню была привязана мертвая птица. Дикая утка, перехваченная проволокой за шею и ноги. Придя в себя, Лин быстро огляделась. Смотреть, впрочем, оказалось не на что. Только деревья кругом – и дохлая утка. Лин смахнула пот с бровей и пригляделась к птице. В тех местах, где тонкая нить врезалась в кожу, перья потемнели от крови. Не зная, что делать – отвязывать птицу или нет, – бегунья нагнулась, чтобы получше рассмотреть проволоку.

Птица открыла глаза.

Вскрикнув, Лин отшатнулась, а утка тем временем судорожно забилась о камень, дергая стянувшую горло проволоку. От этого становилось только хуже, но Лин не решалась приблизиться к бешено хлопавшим крыльям. Потихоньку вернулась способность рассуждать, и в голове стала выстраиваться связь между птицей и вчерашним зайцем, будто специально выложенным на тропинке. Слепящей вспышкой сверкнула догадка.