Тайна двух сердец - Уорнер Элла - Страница 12

– Не смей говорить мне это! Рой мог сказать тебе что угодно, и какие бы оскорбительные для меня выводы ты ни сделал из его слов, все это ложь. Если отчим использовал меня, чтобы добиться более выгодных условий, я знала об этом столько же, сколько и ты. Разве не видишь, – он использовал нас обоих! А когда понял, что у него ничего не выходит, пошел на подлость. Он хотел получить свое любой ценой. Рой знал, что заденет твою гордость, сказав, что я спала с тобой, потому что он предложил мне за это деньги. Он уязвил твое мужское самолюбие – и все. Тебе следует быть благодарным судьбе и радоваться – это было единственное, что ему удалось сделать.

С этими словами Бет встала, с шумом отодвинув свой стул. Не обращая внимания на любопытствующие взгляды посетителей, она вышла с террасы с высоко поднятой головой.

4

Бет ходила по городу, пока не выбилась из сил, и присела в одном из городских скверов. Старинный фонтан обдавал водяной пылью ее разгоряченное лицо и руки.

Когда она вернулась в гостиницу, уже почти стемнело. Взяв ключ, молодая женщина отправилась прямо в номер и через несколько минут лежала с закрытыми глазами в большой ванне с горячей водой, все еще стараясь хоть чуть успокоиться. Шокирующие обвинения Дуареса с трудом укладывались в голове.

Пытаясь добиться от партнера лучших условий контракта, Рой подставил ее, использовал как приманку, а потом, когда грязная уловка не сработала, попытался отомстить, заявив, что она участвовала в заговоре с самого начала.

И Дуарес поверил ему.

Бет содрогнулась. Почему? Почему за лживыми словами Роя он не увидел правды? Как мог поверить, что она способна на такой цинизм, чудовищный и низкий обман? Он должен был знать ее лучше!

Но почему она была так потрясена тем, что Эрнан поверил Рою – хотя должен был понять, что отчим оболгал ее? Рой не нравился ей с самого начала, но ее неприязнь основывалась исключительно на личной антипатии. Она совершенно определенно не считала его способным на столь отвратительные поступки.

Боже! Ее начинало тошнить при одной мысли о том, что сделал Рой пять лет назад. Неудивительно, что он так радовался, когда узнавал, что Дуарес приглашает ее на прогулку. Все, что она делала, было на руку отчиму. Она точно разыгрывала придуманный им сценарий – до тех пор, пока Рой не перестарался и все его уловки не обратились против него самого.

Но, конечно же, знание этой горькой правды уже ничего не меняло. Уже не исправить того, что произошло: они с Эрнаном занимались любовью. Ее разрыв с ним был мучительно болезненным, но быстрым. Разве смогла бы она перенести боль расставания, если бы оно тянулось несколько недель или даже месяцев? В конце концов она бы все равно потеряла его.

Услышав стук в дверь номера, Бет машинально сказала «сейчас открою» и лишь потом подумала, что вовсе не обязательно стучит горничная. Это мог быть и Дуарес, а ей вовсе не хотелось, чтобы он вошел прямехонько в ванную и застал ее обнаженной. Она быстро выбралась из воды, набросила на себя купальный халат и прошла в переднюю.

– Кто там?– спросила она, уже интуитивно зная, каким будет ответ.

– Эрнан.

– Чего тебе надо?

– Поговорить с тобой. Что еще я могу делать здесь.

Ее сердце болезненно дрогнуло. Бет не была готова к этому визиту. Она узнала слишком много и слишком внезапно и не в состоянии перенести еще одну встречу с Эрнаном. Во всяком случае – не сегодня.

– Я думала, что мы уже все сказали друг другу.

Из-за двери донесся раздраженный голос:

– Ты не хуже меня знаешь, что это не так. Открой-ка все-таки дверь, или мне придется прибегнуть к более радикальным мерам.

Бет с сомнением оглядела замок и петли соображая, что может быть на уме у визитера. Надо полагать, он не станет вышибать дверь? А ведь может, предупредил ее внутренний голос. И раз уж он владелец отеля, кто посмеет, остановить его?

Дрожащие пальцы Бет медленно дотянулись до защелки замка и повернули ее, а затем метнулись к воротнику халата и накрепко вцепились в мягкую ткань. Дуарес вошел в комнату. Бет инстинктивно отступила назад.

Если он заготовил заранее какую-нибудь фразу, она осталась невысказанной из-за сбившегося дыхания. Испанец просто задохнулся, когда его взгляд упал на халат Бет и на влажные завитки каштановых волос, беспорядочно спадавших на плечи.

Бет поняла, что в последние дни Эрнан видел ее только с прической. А с распущенными волосами она выглядит иначе – беззащитной и ранимой. И это вовсе не те черты ее характера, которые уместно демонстрировать сейчас.

– Я... Я пойду и надену на себя что-нибудь.

– А стоит? Я видел тебя в более откровенных нарядах, и даже...

Бет не позволила ему договорить:

– Пять лет назад. Но я уже говорила тебе, что это было очень давно.

Оценивающий взгляд черных глаз испанца стремительно обшарил женскую фигуру.

– Ты мало изменилась. Словно отборное вино, которое со временем становится только лучше. Пять лет назад ты была всего лишь хорошенькой девушкой, а сейчас превратилась в красивую женщину.

Хорошенькой? Что он имеет в виду? Радующее глаз сочетание лица с правильными чертами и пропорциональной фигуры? Пожалуй, да, и ничего более. А вот что касается прочих женских достоинств... Что же это за женщина, которая не может удовлетворить мужчину в постели?

Бет заставила себя выдержать взгляд Дуареса и не поддаваться волне мертвенного холода, накатывающего на нее всякий раз, когда она вспоминала о своей неискушенности в первую внебрачную ночь.

– Я уверена, что ты явился сюда не для того, чтобы сделать мне комплимент, Эрнан. Ты хотел поговорить. О чем?

Черные глаза остановились на ее лице.

– И ты так легко спрашиваешь об этом после нашего разговора за обедом? Неужели ты действительно думаешь, что мы просто должны все забыть?

– Да ты вряд ли веришь тому, что я сказала за обедом.

– Ну, а если не верю?

Бет с трудом подавила злость, вспыхнувшую в ней. Пять лет Эрнан считал, что она обманула его. И сейчас, без сомнения, ему было нелегко вот так, с ходу, отказаться от всего, что вызывало в нем гнев и ненависть.

– Ты можешь верить или не верить, но я и в самом деле не имела ни малейшего представления о том, что Рой пытается подставить меня. Во всяком случае, я не принимала в этом никакого участия. Боже! Если бы я знала! – Бет испытывала чувство отвращения при одной мысли о подлом замысле отчима.

Дуарес не сводил с нее пронизывающего взгляда.

– Если это действительно так, то почему ты тогда не осталась и не сказала мне правду?

Бет облизнула губы и сдавленно произнесла:

– Остаться? Ты не дал мне такой возможности. Ты же приказал убираться с виллы Сан-Рокес, помнишь?

Дуарес нахмурился:

– Приказал тебе? О чем ты говоришь?

– Когда Рой вернулся, он сказал, что ты настаиваешь на том, чтобы мы с ним немедленно уехали. Что ты не хочешь застать меня там, когда вернешься...

Испанец выругался сквозь зубы, прежде чем спросить:

– И ты поверила ему?

– Как можно было не поверить? И все же я хотела поговорить с тобой, но...

– Что «но»?

– Рой был так зол... Он настойчиво повторял, что я сорвала ему контракт, что ты требуешь нашего отъезда...– прерывающимся голосом ответила Бет. Это была правда, но не вся.

Дуарес угрюмо нахмурился.

– Ты думаешь, что, если бы я хотел выставить тебя, не нашел бы мужества сказать об этом лично? Ты действительно веришь, что я использовал Роя в качестве посыльного? – жестко спросил он.

Беспорядочные мысли метались в мозгу Бет. Если Дуарес не хотел, чтобы она уезжала, почему он отказывался говорить с нею по телефону?

– Но я пыталась дозвониться до тебя из Нью-Йорка. Ты даже не стал говорить со мной. Я постоянно наталкивалась на ледяной отказ твоих секретарш.

Дуарес покачал головой.

– Когда я узнал, что ты вовлечена в проделки Роя, я не поверил этому. Я думал, он лжет. Но ты в тот же день уехала из Малаги – вместе с отчимом! – и даже не сделала попытки связаться со мной. Оставалось единственное объяснение: ты виновна, как и сказал Рой. Поверив в это, я был так разъярен, что раз и навсегда решил прервать с тобой всякие отношения.