Милая плутовка - Уорнер Элла - Страница 2

В зале заседаний вместе с остальными сотрудниками издательства она с нетерпением ждала появления начальства – старого и нового шефов. Пол Барфилд решил приурочить знакомство подчиненных с Сэмом Крейком к своей прощальной вечеринке.

– Они поднимаются в лифте! – воскликнула руководившая отделом художественной литературы Джоан Браунли, положив тем самым конец дружным перешептываниям и прервав меланхолические размышления мисс Нильсон. Та вовсе не была уверена, что сможет сработаться с новым шефом. Хотя никому пока не известно, кого из прежних сотрудников он сам захочет оставить в штате.

Вайолетт абсолютно не походила на тех женщин, которые, если судить по фотографиям в газетах, окружали Сэма Крейка. Ни ее фигура, ни лицо, ни светлые волосы не отличались экстравагантностью, какая была присуща этим успешным леди. Кто знает, возможно, он и помощницу выберет под стать своим красоткам? А может быть, у него вообще традиция заводить романы на рабочем месте…

Пол Барфилд – солидный семейный человек. Трудиться с ним бок о бок было одно удовольствие. А Сэм Крейк пока что для всех них темная лошадка. Впрочем, не стоит загадывать. Надо бы сначала хоть взглянуть на него. А потом уже думать, как сохранить место.

Кто знает, может, не следует делать даже попыток остаться в издательстве? Что, если попробовать найти себе другую работу, начать жизнь с чистого листа? В этом году ей стукнет тридцать. В таком возрасте поневоле задумаешься о будущем. А январь – как раз хороший месяц, чтобы подыскать вакансию.

За семь лет службы Вайолетт много сил вложила в издательство, была очень привязана к этому месту. И люди тут подобрались хорошие. А что ни говори, теплая атмосфера на работе порой ценнее огромных зарплат и карьерного роста. Но кто знает, останется ли все по-прежнему с приходом нового начальника? Вряд ли… Как говорится, новая метла по-новому метет.

Джоан Браунли снова оторвала Вайолетт от размышлений. Высокая и чересчур худая, эта дама полностью посвятила себя работе, успела побывать замужем и развестись. У нее была неприятная привычка теребить черные, нарочито неровно подстриженные волосы, пряди которых постоянно падали на лицо и закрывали глаза. Наверное, по задумке парикмахера это должно было привлекать внимание мужчин, но у Вайолетт постоянно возникало желание подарить той набор заколок.

– Мне кажется, мы зря приготовили шампанское. – Джоан нервничала, а ее пальцы непрерывно теребили волосы, одежду, трогали большой серебряный браслет на запястье. – Сэм Крейк может решить, что мы несерьезно относимся к делу.

Вайолетт удивленно подняла брови. Кажется, когда обсуждалась организация прощального вечера, никто не был против спиртного.

– Сегодня же пятница, вечер. Между прочим, для Пола это последние часы в Издательском Доме, который он создал и которому посвятил жизнь, – напомнила Вайолетт. – Надо, чтобы все прошло по-настоящему торжественно.

Джоан покраснела, осознав несправедливость своих замечаний, но успокоиться уже не могла.

– Подумай сама, Вайолетт! Пол – это вчерашний день. Сэм Крейк – завтрашний!

– Вот именно, что завтрашний, а не сегодняшний.

– Как это на тебя похоже!

– Что именно?

– Ты – само человеколюбие! Между прочим, подумала бы лучше о будущем. Тебе ведь тут дальше работать.

Интересно, неужели Джоан высказала общее мнение? Да-а, при таком раскладе Вайолетт будет сложно не лишиться работы. Наверное, чтобы сохранить место, следует проявить пластичность, попытаться с ходу приспособиться к новым условиям… Но как при этом не потерять саму себя, не совершить что-то непоправимое по отношению к другим, после чего изведут угрызения совести?

С Робертом ей это не удалось. Вайолетт в нем сомневалась, поэтому отказала. Казалось бы – все честно… Однако теперь ее друг страдает, и в этом ее вина. Сейчас же есть опасность вновь обидеть, но уже другого человека.

Итак, у Пола Барфилда должен быть по-настоящему торжественный прощальный вечер, ибо он этого заслуживает. И Вайолетт приложит усилия, чтобы все прошло хорошо. Пусть даже это будет последнее, что она сделает в этом издательстве.

– Джоан, думаю, у тебя еще будет возможность доказать будущему начальству свое рвение и целеустремленность. Но пить шампанское сегодня мы будем, как и собирались.

– Ну и глупо, – пробормотала та.

– В чем ты меня обвиняешь? – пожала плечами Вайолетт и улыбнулась, пытаясь смягчить ситуацию. – Если Сэм Крейк может отказать Барфилду в последнем бокале шампанского, выпитого с нами, то это будет просто непорядочно.

– Дело не в непорядочности! А в том, как мы себя зарекомендуем с первого дня.

– Великолепно. Покажи ему, как ревностно ты относишься к работе. А я постараюсь продемонстрировать, что человечность заслуживает не меньшего уважения, чем твоя работоспособность.

Джоан закатила глаза, Цокнула языком и быстро отошла в другой конец зала. Вайолетт вздохнула. Действительно, выпить всем по бокалу шампанского на проводах Пола она предложила сама. Но ведь ее поддержали! И деньги собирали всем офисом. Или со стороны сослуживцев это была лишь короткая вспышка сентиментальности, которая уже прошла? Неужели Вайолетт теперь покажется всем белой вороной?

Мысли ее были прерваны аплодисментами – ими все присутствующие встретили двух джентльменов, вошедших в зал. Разница между ними была очевидна. Пол напоминал добродушного старого медведя. Сэм Крейк своими повадками смахивал на опасного, готового к охоте поджарого ягуара. Яркий брюнет со смуглой кожей, он был одет в черный костюм и черную шелковую рубашку без ворота.

Те, кто успел расположиться за большим столом, тут же встали, будто подброшенные пружиной. Все мило улыбались, но во взглядах была настороженность.

– А вот и мы! – радостно возвестил Пол, окинув присутствующих довольным взглядом. – Знакомьтесь, ваши сотрудники, Сэм. Чуть позже поведаю о каждом из них подробнее. А, Вайолетт…

Мистер Барфилд с удовольствием посмотрел на нее. Она специально выбрала место у двери, готовая сразу же откликнуться, если ему что-либо понадобится. Кроме того, ей хотелось спокойно понаблюдать за новым начальником, пока тот знакомится с остальными, чтобы понять, как нужно себя вести. Увы, внимание Крейка уже было приковано к ней, а Пол начал произносить в ее честь хвалебную речь.