Философия Энди Уорхола - Уорхол Энди - Страница 9

Люди должны влюбляться с закрытыми глазами. Только закройте глаза. Не подглядывайте. Некоторые мои знакомые тратят много времени, стараясь выдумать новые способы обольщения. Раньше я думал, что только у тех, кто не работает, есть время думать о таких вещах, но потом понял, что большинство людей пользуется чужим временем, чтобы выдумывать новые виды соблазна. Большинство служащих в офисах на самом деле получают зарплату за время, которое проводят в мечтах о своих будущих завоеваниях.

Мне нравится тусклое освещение и кривые зеркала. Человек имеет право на освещение, которое ему нужно. К тому же, если вы узнаете о сексе только в сорок, как я предложил выше, вам понадобится тусклый свет и кривые зеркала.

Любовь может покупаться и продаваться. Одна из суперзвезд постарше плакала каждый раз, когда тот, кого она любила, выгонял ее из своей квартиры, а я всегда говорил ей: «Не беспокойся. Ты когда-нибудь станешь очень знаменитой и сможешь его купить». Так оно и случилось, и теперь она очень счастлива.

Бриджит Бардо была одной из первых по-настоящему современных женщин, которые обращаются с мужчинами как с предметами для любви – покупают их, а потом выкидывают. Мне это нравится. Самые модные девушки в городе в наше время – «ночные бабочки». Они носят самую модную одежду. Раньше они всегда отставали от времени, выглядели старомодными, но теперь первыми выходят на улицу в модном наряде. Они поумнели. Так что теперь они и самые умные девушки тоже. Более независимые. Но они все еще носят эти уродливые сумочки на длинных ремешках через плечо. Забавно размышлять о сексе-и-ностальгии. Я бродил по Ист-сайду, в районе Сороковых улиц, и смотрел на вывешенные в витринах кабаков глянцевые фотографии (8х10) девушек. Фотографии в одной витрине напомнили мне 50-е годы, но поскольку они не пожелтели от времени, я не мог определить, те ли самые девушки внутри заведения или фотографии остались от старых времен, и девушки здесь совсем уже не типа Мами Ван Дорен, а просто усталые от жизни бывшие хиппушки. Я не знал. Возможно, заведение поставляло товар клиентам, ностальгирующим по девушкам, которых они пытались снять в 50-е.

Сейчас, когда все так быстро меняется, едва ли есть шанс сохранить нетронутыми образы своих фантазий к тому моменту, когда будешь к ним готов. А все эти маленькие мальчики, которые фантазировали о девушках в прелестных кружевных лифчиках и шелковых трусиках? У них нет никакого шанса найти то, что они всю жизнь искали, если только их девушка не зайдет в местную комиссионку, а это еще хуже, чем ничего.

Фантазии и одежда часто соответствуют друг другу, но времена и нравы изменили и это. Когда производители одежды шили хорошую одежду из хороших материалов, простой парень, покупая костюм или рубашку и ни чем особо не интересуясь, кроме «подходит ли по размеру?», покупал отличный костюм с недурной отделкой из добротного материала. Но труд подорожал, и изготовители начали предлагать за те же деньги работу более низкого качества, но никто особенно не протестовал, и они стали испытывать – и до сих пор испытывают – тот предел качества, когда люди спросят наконец: «Это что, рубашка?» В наше время производители одежды по умеренным ценам продают негодное тряпье. Помимо того, что одежда безобразно пошита – длинные стежки, без подкладки, без вытачек, необработанные кромки – она изготовлена из синтетики, которая выглядит ужасно с первого до последнего дня носки. (По-моему, единственная хорошая синтетика – это нейлон.) Нет, человек в наше время должен быть очень внимательным, покупая что-либо, иначе он купит барахло. Да еще и переплатит. Это означает, что если сегодня ты видишь хорошо одетого человека, ты знаешь, что он очень много думал о своей одежде и о том, как он выглядит. А это все портит, потому что человек не должен много думать о том, как он выглядит. То же относится и к девушкам, хотя и не настолько – они могут заботиться о себе чуть больше, не становясь до отвращения себялюбивыми, потому что они красивее от природы. Но мужчина, для которого очень важно, как он выглядит, обычно здорово старается выглядеть привлекательно, что само по себе крайне недостойное качество для мужчины.

Так что сегодня, если видишь на улице человека, который одет так, как ты когда-то мечтал в своих подростковых фантазиях, это, наверное, – не твоя мечта, а кто-то, у кого была такая же мечта, как у тебя, и кто решил вместо того, чтобы найти ее или стать ей, просто выглядеть как эта мечта, пошел в магазин и купил тот имидж, который вам обоим нравится. Так что забудем об этом. Вспомни о Джеймсе Дине, обо всех, кто ему подражал, и о том, что это значит. Труман Капоте как-то сказал мне, что некоторые виды секса – это полное, абсолютное проявление ностальгии, и, я думаю, это правда. В других видах секса ностальгия лишь при­сутствует в разной степени, от малой до значительной, но, я думаю, можно с уверенностью сказать, что секс предполагает некую форму ностальгии по чему-либо, не важно по чему. Иногда секс– ностальгия по тем временам, когда тебе хотелось секса. Секс – ностальгия по сексу.

Некоторые считают, что насилие – сексуально, но я никогда не был с этим согласен. В мамином соннике «любовь» всегда соответствовала счастливому числу. Когда я был маленьким, мама играла в лото, и я помню, что у нее был сонник, и она смотрела по книжке свой сон, а в книжке говорилось, хороший это сон или нет, а после этого стояли номера, на которые она ставила. И у «любовных» снов всегда было счастливое число.

Когда ты хочешь быть похожим на что-то, значит, тебе это действительно нравится. Когда ты хочешь быть как скала, тебе действительно нравится эта скала. Мне нравятся пластиковые куклы-идолы.

Меня зачаровывают люди с приятной улыбкой. Поневоле задумаешься, что заставляет их так красиво улыбаться.

Женщин особенно хочется целовать, когда на них нет косметики. Губы Мэрилин целовать не хотелось, но они были очень фотогеничны.

Один из моих фильмов – «Восставшие женщины» (Women in Revolt) первоначально назывался «Секс». Теперь я не помню, почему мы изменили название. Три главные женские роли играли трансвеститы, бывшие воплощением женственности, – Кенди Дарлинг, Джеки Кертис и Холли Вудлон. Все они в разной степени играли женщин на разных этапах «освобождения».

Среди прочего трансвеститы – это живое свидетельство того, какими хотели быть женщины, какими некоторые до сих пор хотят видеть женщин, и какими некоторые женщины все еще хотят быть. Трансвеститы – это ходячий архив идеальной кинозвездной женственности. Они, как документальное кино, играют ту же образовательную роль, обычно посвящая свою жизнь созданию образа, поддерживая эту манящую альтернативу в хорошем состоянии и доступной для (не слишком близкого) рассмотрения.

В прежние времена, чтобы получить отдельную палату в больнице, надо было быть очень богатым, но теперь ее можно получить, если ты – трансвестит. В этом случае тебя постараются изолировать от других пациентов, правда, возможно, теперь трансвеститов в больнице набирается достаточно для общей палаты.

Мне ужасно любопытны парни, проводящие свою жизнь в попытках стать настоящими девушками, ведь им приходится так много работать – на две ставки – чтобы избавиться от бросающихся в глаза мужских качеств и приобрести женские. Я не утверждаю, что так и надо делать, не говорю, что это хорошая идея, не отрицаю, что это вредно и разрушительно для человека, и не считаю, что, возможно, это самое абсурдное, что человек может сделать со своей жизнью. На самом деле я говорю, что это очень тяжелая работа. Этого у них не отнимешь. Выглядеть как полная противоположность того, чем тебя создала природа, да еще быть подделкой женщины, подражая прежде всего женщине выдуманной, – тяжелая работа. Когда кинозвезды оказываются на кухне, они перестают быть звездами – они выглядят, как ты и я. Трансвеститы же напоминают о том, что некоторые звезды все-таки не такие, как мы с тобой.