Женщина-дьявол - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 22

— Что вам угодно? Если вы пришли требовать денег, то напрасно. У меня не богадельня для выпущенных из тюрьмы преступников, — презрительно бросила она.

— Где мой ребенок?

Ни один мускул не дрогнул в ее лице.

— Я не знала, что вы успели обзавестись семьей. И вряд ли я знала бы что-либо о ваших детях.

— Где ребенок Джен? Это вам более понятно?

Что-то в ее лице дрогнуло, и Питер сразу заметил это. Она себя выдала.

— К сожалению, ничего не могу вам сообщить, — холодно отрезала принцесса. — Я мало интересуюсь ошибками молодости своих подруг…

— Вы лжете, — спокойно ответил Питер. — Вы знали о нашей женитьбе.

— Ваш брак недействителен. Вы тогда забыли выполнить некоторые формальности…

— Я был сегодня у Джен… Где мой сын?

Лицо Аниты исказилось от злости.

— Вы не найдете вашего ребенка! Он давно исчез. Надеюсь, что он умер!

Питер будто увидел лицо этой женщины в каком-то красном тумане. Перед ним было само олицетворение зла, принявшее человеческий облик. Не помня себя, Питер хотел броситься на эту женщину-дьявола, но увидел направленное на себя дуло револьвера.

— Ни с места! — вскрикнула Анита Беллини. — Я имею право убить вас, защищаясь от нападения!

Питер ударил ее по руке и револьвер упал на ковер.

— Питер! — Этот голос заставил его опустить руку.

То была его мать.

— Войди, — сказала она.

Не оглядываясь, он пошел за матерью.

Анита продолжала стоять, прислонившись к стене. Кажется, она только что пережила неподдельный страх.

Питер вошел в небольшую комнату, выдержанную в восточном стиле. У стены стоял широкий диван, оббитый шелком; пестрые шелковые шторы смягчали свет лампы. На восьмиугольном столике стоял телефон, казавшийся неестественным в этой обстановке.

— Что все это значит? — спросила мать.

Он все еще дрожал всем телом.

— Ты наверняка слышала… Я пришел к твоей подруге…

— К принцессе Беллини, — перебила она.

— …Чтобы узнать, где мой ребенок.

— Вот как? — Она подняла брови. — Я стала бабушкой? Я этого не знала.

Застарелая злость снова овладела им.

— Ты притворяешься! — грубо крикнул он. — Ты знала это! Ты тоже в этой проклятой шайке! Ты знала о моей женитьбе. Значит знаешь, где мой мальчик…

Он заметил улыбку на ее лице, и это привело его в бешенство.

— Ты всегда действовал необдуманно, Питер. Будет лучше, если ты вернешься к своим адресам и конвертам. Забудь о том, что на свете существуют дети. В течение последних семи лет я тоже успела забыть об этом…

Потом она снова заговорила о необходимости его отъезда, о том, что позаботится о его будущем.

Неожиданно Питер почувствовал: этими разговорами она только хочет выиграть время.

Потом у входных дверей раздался звонок, и Питер услышал голоса. Через несколько секунд в восточную комнату вошло двое мужчин.

— Этот человек — Питер Дейлиш, бывший арестант, — отчеканила миссис Дейлиш, указывая на Питера, — я обвиняю его в покушении на убийство моей подруги, принцессы Аниты Беллини.

Стальные наручники щелкнули на запястьях у арестованного.

— Нет, это невозможно! Родная мать вызвала полицию, чтобы арестовать сына? Какой ужас! — не унималась Лесли.

— Хорошо еще, что его не освободили из Дартмура раньше срока! — заметил Колдуэлл. — Между прочим, вы можете навестить его, я дам вам карточку к начальнику тюрьмы.

…Лесли сразу провели к заключенному.

— Вот теперь вы видите меня в подходящей обстановке, — иронически улыбаясь, произнес Питер.

— Зачем вы поехали к принцессе?

— Я хотел узнать у нее кое-что. Но все, что там случилось… Я и раньше знал, что моя мать меня ненавидит. Однако, я не думал, что она — мой враг…

…Они стояли в коридоре, возле входа в судебный зал. Место, явно не подходящее для задушевных бесед. Лесли наскоро поведала Питеру о своем ночном приключении.

В этот момент Питера позвали, Лесли тоже вошла в зал суда.

Сыщик, арестовавший Питера, обратился к судье:

— Обвинение основано на споре арестованного с принцессой Беллини. Спор был таким ожесточенным, что ее высочество обратилось за помощью в полицию. Однако, она не хочет переносить семейную ссору в суд. И потому я прошу суд снять с мистера Дейлиша обвинение.

— Но он обвиняется в покушении на убийство, — возразил судья.

— Принцесса теперь изменила свои показания.

Судья кивнул головой, и Питер был освобожден. Он покинул скамью подсудимых и зал суда. Лесли Моген ждала его на улице.

— У меня для вас много новостей, Питер, — сказала она. — Давайте пройдемся пешком…

Помолчав немного, она спросила:

— Что вас привело вчера в дом принцессы Беллини?

Питер колебался, боясь, как бы его признание не положило конец их дружбе. Но потом решился.

— У Джен был ребенок, — тихо произнес он.

Она остановилась и взглянула на него.

— Я знала это, — сказала она. — Ребенок родился на маленькой ферме в Эпльдоре. Я когда-то нашла там книжку с вашими стихами.

Они сели в парке на скамейку.

— Я расскажу вам все по порядку, — сказала Лесли.

Итак, во время отпуска она поехала в Кемберленд, и случай привел ее на эту ферму. Владелицей ее была пожилая дама, добрая и разговорчивая миссис Стелл. Она часто рассказывала гостям о людях, ранее живших у нее. Так было и на сей раз. Когда-то в ее доме жила красивая молодая женщина, ребенок которой родился будто бы в комнате, которую Лесли занимала. Эта красивая дама приехала в феврале и осталась до начала апреля. Ребенок родился семнадцатого марта, в день святого Патрика.

— Кто там был с ней? — хрипло спросил Питер.

— Две женщины. Сестра милосердия и еще какая-то дама. Вероятно, принцесса Беллини. Доктора не было. Сестра милосердия была одновременно и акушеркой. Хозяйка Эпльдора не видела ребенка, его увезли на второй день; за ним приехал господин из Лондона. Это, наверное, была Дрез. Когда миссис Стелл захотела взглянуть на ребенка, ей сказали, что ребенка увезли в страну с более теплым климатом. Она только и знала, что родился мальчик. Миссис Стелл с гордостью показала Лесли книгу, которую Джен часто читала. То был томик стихов, где на обложке гостья нашла акростих Питера. В то время в Скотленд-Ярде уже узнали, что леди Райтем платит каким-то шантажистам крупные суммы. Все эти обстоятельства показались Лесли звеньями одной цепи. Когда перед отъездом из Кемберленда она узнала, что одна из находившихся при Джен женщин упомянула о Питере, то поняла, что находится на правильном пути.