Трудно быть чертом - Каплан Виталий Маркович - Страница 20

— Почти так. Только нам еще тяжелее. Трудно быть богом, да. Богом-прогрессором… Видеть зло — и оставаться наблюдателем. Но у них, по крайней мере, утешение было — могли спасать хотя бы самых лучших… тех, у кого запороговая светимость. А мы — наоборот, мы гасить должны. Богом, конечно, быть трудно. А вот чертом — куда труднее. Так-то, Игорек…

И вновь повисла долгая пауза.

— Интересно, что бы вы на моем месте сказали сейчас его сестре? — Игорь почувствовал вдруг, что на глаза наворачиваются слезы — совсем как в двенадцать лет, когда выяснилось, что сданные экзамены означают столицу, долгое учение во Вратах Мудрости, разлуку с мамой…

Вадим Александрович помолчал, пожевал губами.

— Да, не хотел бы я оказаться на твоем месте, — сухо признал он. — Да ничего ей не надо говорить. Помогай чисто по-человечески… если сможешь удержаться в чисто человеческих пределах. Ты понимаешь. И я все понимаю, но смотри, как бы тебе не оступиться… Мне очень будет не хватать такого Искателя… и вообще. Подумай, что лежит на весах. Кстати, тебе пора. Там, на той стороне, уже минут десять прошло, нельзя же так долго спать!

Вадим Александрович встал с кресла, поправил сбившуюся набок кепку, вытянул руку с кружкой — и описал ею в воздухе овал. Удивительно, но ни капли взвара не пролилось на ковер. Вот что значит Искусник девятого круга!

13

Чай уже успел остыть, но снова греть чайник он не стал. Ничего не хотелось делать, ни о чем не хотелось думать. Вот есть этот застеленный белой в синий горошек скатертью стол, есть календарь на стенке — красивый вид, Петербург, Фонтанка, осень, кленовые листья колышутся в серых с прозеленью волнах — почти такого же цвета, как Настины глаза.

Что же, будем жить. Гонять чаи, писать статейки и, разумеется, гасить звезды в этом и без того мрачном небе. Ничего другого просто не остается.

Стеклянная дверь кухни скрипнула — некому тут петли смазывать, механически отметил Игорь. Настя молча прошла, села рядом. Под глазами тени, волосы заметно растрепаны, скулы заострились — так бывает, когда человеку приходится сдерживать зубную боль.

— Как Темка, уснул? — осторожно спросил он.

— Да, — помолчав, ответила Настя. — И я тоже немного… поспала.

И надолго замолчала. И никто из них двоих не решался первым разрушить тишину. Скажешь слово — и что-то обязательно сломается.

— Игорь, — наконец проговорила Настя, — объясните мне одну вещь. Я, может, сейчас немножко не в себе, столько было… ну, понимаете. Так вот, Темка уснул. И я тоже уснула. А потом мы проснулись, он заплакал. В общем, оказалось, что мы оба видели один и тот же сон. — Она вновь замолчала, потом все-таки решилась: — И сон этот был про вас, Игорь. Про вас и еще про одного человека, которого вы называли то князем, то Вадимом Александровичем. И этот человек… это был тот человек, который тогда подошел к Феде и попросил закурить. Мы оба его узнали.

Голос ее был сух и ломок. Ни слез в нем не слышалось, ни криков. Но это не было спокойствие — это просто кончились силы.

— Настя, — глядя в сторону, произнес он. — Бывают просто сны…

Красивый все-таки на стенке календарь.

— Нет, Игорь, — помолчав, возразила Настя. — Можете считать меня дурой сумасшедшей, но я чувствую — это не просто сон. Темку я кое-как успокоила, но не себя.

Конечно, это был не просто сон. Игорь мысленно влепил себе затрещину. Идиот! Искусник пятого круга! Он ведь забыл тогда, после счастливого вызволения мальчишки, оборвать сонные каналы! Сквозь Настин сон пришел в Темкин — и оставил входную дверь открытой. Теперь они могли видеть его связные сны! Не любые, конечно, а только когда он рядом и когда они одновременно спят — на большее их обычной человеческой силы не хватило бы. Но так подставиться!

— И если это не просто сон, — спросил он тихо, — то что же?

— Я не знаю, Игорь, — столь же тихо ответила Настя. — Я много чего не знаю и не понимаю. Но кое-что поняла. Вы — не человек. Во всяком случае, не человек в том смысле, в каком я, Темка, моя начальница на работе… Вы — что-то другое. И еще вы как-то причастны к тому, что случилось с Федей… Игорь, я хочу знать правду.

Лучше бы она кричала, лучше бы щеки ее пошли Свекольными пятнами, лучше бы летали по кухне тарелки… Но нельзя же разбудить Темку.

Ну и что ты теперь скажешь, Гарран дари Миарху, Искусник пятого круга, Искатель, владетель замка Аргуань? Что ответишь этой женщине, которую любишь — давай уж называть вещи своими именами. Что скажешь той, чью судьбу ты искалечил? Той, которая действительно вправе знать?

— Настя, — глухо произнес он, — соберитесь с силами и примите сейчас решение. Можно сделать так, будто этого разговора не было, не было ваших снов, вопросов… и жить как-то дальше. А можно и ответить — но после этого у нас с вами уже ничего больше не будет. Выбирайте.

Ему казалось, что он отгрызает себе руку — как лисица, угодившая в капкан. Больно, а надо.

— Игорь, я хочу знать правду, — твердо сказала Настя.

— Предупреждаю, что знать вы ее будете недолго, — мрачно сообщил ей Игорь.

— В каком смысле? А что случится потом? — В Настином голосе не было страха — только сухая обреченность.

— А потом вы забудете и свой сон, и этот наш разговор.

Он в который уже раз ощутил тухлый запах во рту.

— Я хочу знать правду, — повторила она.

— Что ж, — кивнул Игорь, — это ваше решение. Так вот, правда. Я — человек, но не из вашего мира… точнее, как у нас говорят, не с этой стороны. Примите как факт, что, кроме вашего измерения жизни, существуют и другие. Не параллельные миры, как в фантастике, нет, все намного сложнее. Мы живем на той же самой земле, у нас те же континенты и океаны, те же солнце и луна, тот же рисунок звезд над головой. А в остальном мы отличаемся.

Она помолчала, переваривая услышанное.

— Знаете, — сказала она наконец, — проще всего мне было бы не поверить, внушить себе, что вы меня разыгрываете… Но я не хочу ничего себе внушать. Мне нужна правда. Я хочу получить настоящие ответы.

— Спрашивайте, — обреченно кивнул Игорь.

— Зачем вы здесь, у нас? На нашей, как вы выражаетесь, стороне?

— Ответ будет долгим. Как у нас говорят, не на одну кружку. Поставьте, пожалуйста, чайник.

— Мы с вами очень по-разному воспринимаем мироздание, — начал Игорь. — Не конкретно даже вы и я, а вообще. Помните, сегодня… то есть уже вчера я рассказывал Феде про фантастическую книжку, вы как раз из кухни пришли и слышали. Так вот, нет никакой книжки, все так на самом деле. Мир — это непредставимая человеческому разуму реальность… То, что мы вокруг себя видим, и то, что мы про мир думаем, — это только те формы, которые она принимает, подчиняясь нашим мыслям. Вы считаете, что есть бесконечная вселенная, вакуум, в котором горят огромные газовые шары — звезды, вокруг звезд крутятся планеты, на планетах иногда зарождается жизнь, развивается, достигает разума. Обычный человек с нашей стороны, услышав такое, просто посмеялся бы — у нас ведь на мироздание смотрят совсем по-другому. А образованный человек сказал бы, что и вы правы, и мы.

— Но, значит, между нашими мирами можно гулять? — Настя на первый взгляд успокоилась, но Игорь чувствовал, что это временно. Никогда еще ему не приходилось рассказывать потусторонним людям правду. А правда — такая вещь, что может больно ушибить…

— Это не так просто, — вздохнул Игорь. — Каждое перемещение готовится долго и требует соединения сил высших Искусников…

— Кого? — не поняла Настя.

— Долго объяснять. Если на пальцах, то наше Искусство у вас приняли бы за магию. В общем, для нас Искусство — это то же, что для вас — наука и техника.

— А вы тоже, значит, Искусник? — усмехнулась Настя.

— Довольно слабенький, — признался Игорь. — Мой уровень достаточен для выполнения моей работы, но в глубины я не лезу — не хватает способностей.

— И что же за работа?

— Моя задача, — дипломатично произнес Игорь, — следить, чтобы на вашей стороне не сумели преодолеть грань… чтобы не перешли туда, к нам. Потому что иначе случится большая беда…