Сын палача - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 6

Элла утвердительно кивнула.

— Для меня он тоже загадка, — продолжал Дик. — Я знаю все подробности о нем вплоть до таинственной перемены имени.

— Это меня не очень беспокоит — молодые люди, вроде него, любят секреты. Но, к сожалению, эта таинственность ужасно дорого стоит, и я бы хотел знать, откуда он берет средства.

— А эта особа… Эта Лола Бассано, она… Я хочу сказать, Раю ведь нечего стыдиться знакомства с ней?

— Она очень привлекательна… — ответил Дик после паузы.

Заметив уклончивость ответа, девушка перевела разговор на другое и рассказала о своем посещении Майтланда.

— Это крепкий орешек, — заметил Дик. — Эльк что-то о нем знает, но пока молчит.

— А почему он носит в конторе перчатки? — неожиданно спросила Элла.

— Перчатки? Этого я не знал, — удивился Дик.

— Я это заметила, когда он гладил рукой бороду. И еще заметила, что на левой кисти руки у него татуировка. Из-под перчатки виднелась голова лягушки.

— Вы в этом уверены, мисс Беннет?! Боюсь, что лягушка нас всех сведет с ума.

— Но я стояла рядом с ним.

— Вы говорили об этом с Джонсоном?

— Нет. Но теперь припоминаю, что и Рай рассказывал, будто Майтланд зимой и летом носит перчатки.

На Дика эта новость произвела ошеломляющее впечатление. Ему трудно было поверить, что такой человек может быть в союзе с бандой бродяг и преступников.

— Когда ваш брат приедет в Хорсхем?

— В воскресенье. Он обещал отцу обедать с нами.

— Не могли бы вы пригласить меня четвертым?

— Пятым, — улыбаясь, ответила Элла. — Мистер Джонсон также будет у нас. Бедняжка так боится отца. Но, кажется, боязнь обоюдная. В этом отношении отец похож на мистера Майтланда — тоже не любит чужих. Но вы можете считать себя приглашенным…

Во вторник Гордона неожиданно вызвали в министерство иностранных дел, и он был принят лично министром.

— Полковник Гордон, — обратился к нему министр, — я ожидаю из Франции копию торгового договора между нашим, французским и итальянским правительствами. Нам необходимо обеспечить надежную охрану королевскому курьеру, который везет этот документ, поскольку в нем содержатся секретные данные о новых тарифных ставках. Я хочу послать вас навстречу курьеру в Довер. Там вы со своими людьми возьмете его под свою охрану. Вы должны неотлучно находиться при нем, пока документ не окажется в моем личном сейфе. Я понимаю, что это не относится к вашим прямым обязанностям, но ваша служба во время войны в разведке позволяет мне возложить на вас эту ответственность…

Как и все подобные поручения, это оказалось совершенно неинтересным. Гордон встретил курьера на пристани в Довере, и в купе пульмановского вагона под охраной двух чиновников из Скотленд-Ярда они благополучно добрались до Лондона.

На вокзале Дика и курьера ожидал полицейский автомобиль с вооруженными людьми, доставивший их в министерство иностранных дел. Секретарь министерства, тщательно проверив печати, в присутствии Дика и инспектора тайной полиции положил пакет в сейф.

После того как все удалились, министр с улыбкой обратился к Гордону:

— Кажется, наши друзья «лягушки» не особенно интересуются этим документом, и все-таки именно они заставили меня принять такие чрезвычайные меры предосторожности. И вообще мне кажется, что было бы неплохо, если б это «лягушечье» дело находилось не только в руках Скотленд-Ярда. Оно настолько угрожает общественной безопасности, что я считаю нужным создать особую комиссию по расследованию этого дела и назначить туда толкового председателя. Я поговорю об этом с премьер-министром и предложу вас… именно вас на эту должность.

На следующий день рано утром Дику Гордону сообщили, что учреждено специальное ведомство для борьбы с известной общественной опасностью и ему поручено возглавить это ведомство. Ему также предлагалось взять себе в помощь любого офицера из Скотленд-Ярда. Дик моментально назвал сержанта Элька, у которого был тридцатилетний опыт работы, и попросил присвоить тому чин инспектора.

Когда через день после этого сержант Эльк просматривал журнал повышений, он был приятно поражен, прочитав в нем свое имя…

— Готов держать пари, что я единственный полицейский инспектор во всей Англии, который не знает, когда Вильгельм Завоеватель вступил на ее землю, — заметил он.

Глава 7

Никогда еще Дик Гордон с таким нетерпением не ожидал воскресного дня, как в этот раз.

Когда он открыл знакомую калитку, навстречу ему из плетеного кресла поднялся мужчина средних лет. Лицо его выражало бесконечную благожелательность.

— Вы, очевидно, мистер Гордон? Элла говорила, что вы должны были приехать. Очень рад с вами познакомиться. А я друг Рая, Филипп Джонсон.

Он горячо пожал протянутую руку, и Дик был покорен его непосредственностью и любезностью.

— Рай с сестрой в саду, и, как я случайно заметил, она читает ему нотацию.

— Майтланд его выгнал? — спросил Дик.

Лицо Джонсона омрачилось.

— Да, и боюсь, что уже навсегда. И я сам должен был объявить ему об этом. Старик каким-то образом узнал, что Рай пропускает службу и ведет разгульный образ жизни. Тогда шеф пригласил сведущего человека и устроил проверку наших дел, но, слава Богу, все оказалось в полном порядке. Я сам чуть было не вылетел.

— А вы случайно не знаете, почему старик носит перчатки даже в конторе?

— Нет. Но, полагаю, это оттого, что руки у него сплошь покрыты татуировками с изображением разных корон, якорей, дельфинов…

— Может быть, и лягушек? — спокойно спросил Дик.

— Нет, лягушек я не видел, — удивился Джонсон. — Господи, да неужели старик Майтланд принадлежит к «лягушкам»?

— Это я и сам хотел бы знать, — ответил Дик.

— А впрочем, я считаю его способным на это, — заметил Джонсон.

В это время показались Рай и его сестра. Парень был мрачен.

— Привет, Гордон, — начал он без предисловий, — Это вы наговорили моей сестре всяких небылиц и приказали Эльку шпионить за мной?

— Рай, — перебила его сестра, — ты не имеешь права так разговаривать с полковником. Он никогда ничего предосудительного о тебе не рассказывал. То, что я знаю, я видела собственными глазами, и потом ты забываешь, что мистер Гордон — папин гость.

— Все поднимают такой шум из-за меня, — проворчал Рай и хлопнул Джонсона по плечу. — Даже старый Фило.

Напряжение несколько разрядилось, когда появился Джон Беннет.

— А, мистер Джонсон! — воскликнул он, — Прошу прощения, что мне так долго приходилось откладывать ваш визит к нам. Я бесконечно рад видеть вас у себя. Ну как, довольны Раем у вас в конторе?

Джонсон бросил беспомощный взгляд на Гордона и пробормотал:

— О… ничего, мистер Беннет…

Дик понял, что тот ничего не знает о делах своего сына. Джонсона этот факт, по-видимому, расстроил. Обед они провели в подавленном настроении, и когда Дик с Джонсоном остались вдвоем, Фило признался:

— Мне стыдно, что я обманываю старика. Рай должен был сам ему все рассказать.

Гордон был полностью согласен с ним, Ему было также неприятно видеть явную враждебность к себе со стороны Рая. И еще он заметил, что добродушный мистер Джонсон тоже влюблен в девушку. В ее присутствии добряк нервничал и становился рассеянным, когда она уходила, начинал грустить. Когда же Элла, взяв Дика под руку, повела его осматривать оранжерею, Джонсон совсем пал духом.

— Не понимаю, что этому типу здесь нужно, — зло проскрежетал Рай, когда они исчезли из виду. — Он не принадлежит к нашему кругу, да к тому же ненавидит меня.

— Не могу себе представить, чтобы он вас ненавидел, Рай, — промолвил Джонсон, очнувшись от своих горьких размышлений. — Мистер Гордон такой милый и любезный.

— Глупости! Он сноб. И к тому же полицейский, а я ненавижу этих шпиков! Можете не сомневаться, он считает себя выше нас. Но я не хуже и готов держать пари, что зарабатываю больше него.