Пуля ставит точку - Пайк Роберт - Страница 12

— Да, — сказал Кленси.

— И когда ночью случилась эта беда, конечно я позвонил ему, — просто сказал старик.

— Да. Но вы ведь знали с того самого момента, как увидели Рендала, что его настоящее имя Джонни Росси, не так ли?

Голубые глаза изумленно застыли.

— Простите?

— Вы слышали, что я сказал. И вас не удивило, что Джонни Росси поселился в таком отеле, как этот?

Голубые глаза недоуменно моргали.

— А чем плох этот отель, сэр? Он не нов, я согласен с этим; но он чистый. И мы берем разумную плату. И меняем простыни каждый день. Кстати, большая часть людей, которые останавливаются здесь, живут здесь годами. Голубые глаза холодно изучали Кленси. — Я — владелец этого отеля, сэр. Я владею им почти сорок лет. Я сам живу здесь.

Кленси посмотрел на маленькую фигурку, стоявшую перед ним, и почувствовал себя неуютно под твердым обвинительным взглядом голубых глаз.

— Я ничего не имею против вашего отеля. Я только спросил, не удивило ли вас то обстоятельство, что такой человек, как Джонни Росси решил остановиться здесь.

— Вы постоянно говорите о Росси, для меня этот человек был Рендалом. И почему я должен удивляться? Я не знал мистера Рендала — или Росси, если вам так больше нравится, но в прошлом здесь останавливались некоторые очень важные люди. Очень важные. Почему бы и мистеру Росси не остановиться здесь? Здесь чисто и вполне прилично… — Голубые глаза на какое-то время вернулись к печальным событиям прошлой ночи. — То, что случилось прошлой ночью, произошло впервые за все время существования отеля — такой скандал…

Кленси недоверчиво посмотрел на него.

— Вы не знаете, кто такой Джонни Росси? Вы никогда не слышали о нем? Вы не читаете газет?

Старик медленно покачал белой головой.

— Боюсь, что я не слишком часто их читаю. Вы ведь знаете, приятного там мало. Войны и перестрелки, и бомбардировки… — Морщинистые руки сомкнулись над стойкой. — И теперь они еще выдумали эту атомную бомбу…

Стентон наклонился над стойкой и посмотрел на маленького человечка.

— Вы даже не слушаете радио?

Голубые глаза ярко вспыхнули.

— О да! Музыку и некоторые сериалы. Я знаю, многие люди считают, что сериалы… ну, надуманы что ли, пожалуй это подходящее слово; но они мне нравятся. Я знаю, что они полны неприятностей, но ведь у людей бывают неприятности, вы же знаете. Мне нравятся сериалы, в самом деле. И они действительно вселяют надежду, большая их часть, если вы умеете слушать между строк…

Кленси вздохнул и безнадежно покосился на Стентона.

— Да. У людей часто случаются неприятности, это правда. — Он внимательно рассматривал маленькую фигурку человека, вежливо ожидавшего за стойкой. — Мы хотели бы снова осмотреть эту комнату. Один из моих людей, Капровски, опечатал ее прошлой ночью.

— О, да, я помню его. Я его видел. — Голубые глаза улыбались им. — Мне показалось, что он очень симпатичный человек.

— Он — шутник, — сказал Стентон. — Пойдемте, лейтенант.

— Минуточку. — Кленси снова повернулся к седовласому старику. — А как насчет телефонных звонков? Были звонки в номер 456 или звонил ли кто-нибудь оттуда?

— Я как раз проверял вчерашние карточки, когда вы вошли, — сказал старик, всячески выражая желание помочь. Он перегнулся к маленькому столику, стоявшему позади его кресла-качалки, достал тоненькую папку и начал ее перелистывать. — Так, номер 456… Да, было два звонка…

— Два? — Кленси протянул руку и выхватил папку из узловатых пальцев. Мюррей Хилл 7, черт возьми, это мой телефон. И второй звонок в частный госпиталь в жилой части города… — Он снова бросил папку на стойку. — А звонки из номера 456 были только вчера?

Старик снова взял папку, автоматически разгладил ее страницы своими скрюченными пальцами и кивнул с серьезным видом. — Вчера ночью были только эти звонки. Мальчик у телефонной стойки работает очень хорошо. Вчера был еще один звонок, утром, когда я был здесь. Это было буквально через несколько минут после того, как мистер Рендал — или мистер Росси поселился.

У Кленси загорелись глаза.

— А вы записали этот номер?

— Я должен был это сделать. — Старик наморщил лоб, размышляя; он снова склонился над маленьким столиком и порылся в ящике. На свет появилось несколько одинаковых папок; он внимательно пересмотрел их и отложил все, кроме одной. С этой папкой он вернулся к стойке и протянул ее Кленси. Пальцем он показал место.

— Вот. Университет 6-7887.

Кленси взял квитанцию и посмотрел на нацарапанный там номер. Довольная улыбка искривила его губы; даже усталость немного отпустила.

— Я запишу его, если вы не возражаете. И не могли бы вы соединить меня с телефонной компанией?

— Конечно.

Старик проковылял к коммутатору, стоявшему в углу; он извиняюще улыбнулся, как бы прося прощения за свою неуклюжесть, и медленно опустился на стул. Узловатые пальцы набрали номер, потом он долго неумело копался со шнуром. Некоторое время слушал, а затем довольно кивнул двум мужчинам, стоявшим возле стойки.

— Вы можете там взять трубку…

Кленси кивнул в знак благодарности.

— Алло? Пожалуйста, не могли бы вы соединить меня с мистером Джонсоном в Центральном управлении? Благодарю вас… — Его пальцы вытащили авторучку из кармана куртки и быстро открыли ее. Пока он ждал, подтянул папку к себе поближе.

— Привет, Джонсон! Это лейтенант Кленси из 52-го участка. Прекрасно, а как ты? Очень хорошо. Не мог бы ты дать мне кое-какую информацию? Я хочу узнать один адрес по телефонному номеру. Да, правильно… — Он посмотрел на номер, нацарапанный на квитанции. — Университет 6-7887. Правильно. Да, конечно, я подожду. — Его глаза неотрывно смотрели на телефон по мере того, как шло время; Стентон тихо стоял рядом и наблюдал. Старик продолжал сидеть за коммутатором, сложив руки на коленях, его глаза спокойно следили за происходящим.

— Алло? А, это ты? Да, записываю. 1210, Вест 86-стрит. Какая квартира? — По мере того, как ему диктовали, быстро записывал. Двенадцать. Один, два. Правильно, я записал. Тысяча благодарностей. Да, конечно, мы обязательно сделаем это как-нибудь вечерком. — Он повесил трубку, посмотрел на бумажку, которую держал в руке, сложил ее и положил в карман. Когда он повернулся к Стентону, его глаза сияли.

— Стен, тебе придется заняться комнатой одному; я хочу заняться этим телефонным номером. Проверь все самым тщательным образом — метки, багаж, одежда; все. Белье и вещи. Проверь все карманы и все забери с собой.

Стентон кивнул. Возможная подсказка, содержавшаяся в телефонном номере, улучшила и его настроение.

— Конечно, лейтенант. Я не пропущу ничего. Где мы встретимся после этого?

— Я буду либо в полицейском участке, либо позвоню туда и оставлю для тебя сообщение. А ты подожди меня там.

— Ладно, Стентон немного поколебался. — Если вы вернетесь в участок, лейтенант, то Чалмерс тут же сядет вам на шею.

Кленси похлопал себя по карману, в котором лежала бумажка с адресом.

— Может быть к тому времени у меня будет кое-что для него. — Он повернулся к маленькому человечку, склонившемуся над коммутатором. Большое вам спасибо за помощь. И если какие-нибудь репортеры или кто-то еще начнут задавать вам вопросы… — Он увидел, как голубые глаза помрачнели.

— Я не собираюсь просить вас лгать, — мягко сказал Кленси. — Просто скажите им, что полиция просила вас ничего не говорить.

Старик кивнул, его голубые глаза просветлели. Кленси повернулся к двери, приветственно поднял руку и быстро вышел. Старик взглянул на Стентона.

— Мне кажется, что он тоже очень симпатичный человек.

— Да, — сказал Стентон, поворачиваясь к лифту. — Он достаточно симпатичен. Я только надеюсь, что ему посчастливится…

Глава 4

Суббота, 10.10

Дом N 1210 по 86-й Вест стрит представлял собой один из тех обновленных домов с фасадом из темно-коричневого кирпича, на который — по крайней мере так думал Кленси — было без всякой необходимости истрачено так много денег в попытке улучшить и так уже почти совершенное здание. Задержавшись перед фасадом, выходившим на 43-ю улицу неподалеку от Десятой авеню, он воскресил в памяти приятные воспоминания о прежних широких ступенях, холодных высоких потолках и прекрасной свободе бесконечных холлов. Но внезапно вспомнил, что этот фасад из темно-коричневого камня остался единственным напоминанием о тех далеких днях и был вынужден вернуться в этот грубый мир, поежившись при мысли о переменах, которые наверняка сопровождали так называемую модернизацию дома номер 1210.