Слово - Уоллес Ирвин - Страница 35

Наоми отложила листок и поглядела на Уилера.

— Вот это и есть вся евангельская история Христа-человека, без его высказываний, чудес, без всяческих «возможно» и «если». Вот все то, что сотни миллионов христиан могли узнать об Иисусе как личности на протяжении почти что двух тысяч лет.

— Должен согласиться, — зашевелился Ренделл, что этого очень мало, чтобы возвести на этом фундаменте Церковь, и ужасно мало для доказательства того, что Иисус был Сыном Божьим.

— А другими словами, чтобы так долго удерживать в вере миллионы людей, — перебил его Уилер. — И действительно, после препарирования, произведенного рационалистами, с приходом века науки, этого совершенно, абсолютно недостаточно, чтобы успешно поддерживать веру.

— Тем не менее, были ведь и какие-то нехристианские письменные упоминания про Иисуса, — вспомнил Ренделл. Взять, хотя бы, Иосифа и других римских авторов.

— Ах, Стив, но ведь они, все равно, недостаточны и неокончательны. Христианские свидетельства относительно более детальны, чем нехристианские. Древнеримские источники сообщают лишь о существовании христиан, но не дают нам описаний самого Христа. Правда, мы можем спокойно считаться с тем, что, раз враги христианства о нем знали, следовательно, существовал и сам Христос. Действительно, мы имеем и два иудейских источника, в которых Иисус упоминается. — Уилер положил окурок сигары в пепельницу. — Ты вспомнил Иосифа Флавия, самозванного священника и еврейского историка, который впоследствии принял римское гражданство. Он жил между 37 и 100 годами нашей эры. Если можно доверять сохранившимся спискам его произведений, то мы действительно можем располагать фактическим подтверждениям евангелий. Иосиф закончил писать свои «Иудейские древности» в 93 году. И вот там, в паре мест он со всей очевидностью упоминает Христа… Наоми, они у тебя под рукой?

Наоми Данн уже нашла цитаты в своих выписках.

— В самом длинном из этих фрагментов говорится: «В то время жил Иисус, мудрый человек, если вообще можно назвать его человеком. Он совершал вещи необыкновенные и был учителем людей, которые с радостью воспринимали правду. За ним пошло много иудеев, равно как и язычников. Он и был Христом. А когда по доносам знаменитейших наших мужей Пилат приговорил его к распятию на кресте, его прежние приверженцы не отвернулись от него. Ибо на третий день он снова явился им живой, что предсказывали божьи пророки, так же как и другие поразительные вещи о нем. С тех пор и по сей день существует община христиан, получивших от него свое название». Теперь вторая цитата, которая…

Уилер поднял руку.

— Потом, Наоми. — Сам же обратился к Ренделлу. — Так вот, если Иосиф и вправду сам написал это, тогда его слова будут самым ранним упоминанием Христа в светской литературе. К несчастью, мне не известен какой-нибудь ученый, который бы верил, будто Иосиф сам полностью писал этот фрагмент. Никто не считает его подлинным, так как для иудейского автора это слишком уж по-христиански. Просто, слишком сомнительно, что бы нехристианский автор говорил о Христе как о «мудром человеке, если вообще можно назвать его человеком», а потом еще и утверждал: «Он и был Христом». Впоследствии эти фрагменты были признаны вставкой какого-то средневекового переписчика, который пытался создать исторического Иисуса. С другой стороны, некоторые наши консультанты в «Воскрешении Два» — среди них и доктор Бернард Джеффрис, с которым ты еще встретишься — убежден, что Иосиф сообщал о Христе дважды, но и они вместе с тем согласны, что, скорее всего, написанное Иосифом имело совершенно нелестный характер, и через несколько веков верный христианству грамотей просто-напросто переделал запись, потому что ему данный пассаж не понравился.

— Другими словами, ваш переписчик почувствовал необходимость того, чтобы Иосиф сам засвидетельствовал существование Христа?

— Да, но это всего лишь предположения, которые ничего не доказывают. Нас же интересуют исторические факты, изложенные светскими авторами. Следующим иудейским источником сведений о Христе является Талмуд, который еврейские авторы начали сводить в письменную форму во втором веке уже нашей эры. Эти раввинистические писания основывались на изустном предании и, понятное дело, были к Иисусу неблагосклонны; в них сообщалось, что он занимался магией и, в конце концов, был повешен по обвинению в ереси и за то, что путал людей. Гораздо более достойны доверия языческие древнеримские упоминания о Христе. Первым из них было…

Он нахмурил седые брови, чтобы вспомнить, и Наоми быстро пришла на помощь:

— Первым был Таллус в своей трехтомной истории, написанной, скорее всего, в середине первого века.

— Правильно, первым был Таллус. Он писал о тьме, спустившейся на Палестину, когда Иисус умер. Сам он считал, что причиной ее было затмение, хотя потом христианские авторы настаивали на том, что это и в самом деле было чудо. Следующим был Плиний Младший, в бытность свою наместником Битинии в письме к императору Траяну — приблизительно в 110 году нашей эры — говорит о соперничестве христианских сект в своем городе. Сам он отзывается о христианстве как о грубом суеверии, но тут же пишет, что сектанты не доставляют особых хлопот и собираются на рассвете, чтобы петь «гимн Христу как богу». Потом был Тацит со своими «Анналами», написанными между 110 и 120 годами новой эры. Император Нерон, чтобы очистить себя от подозрений в поджоге Рима, обвинил в этом христиан… Наоми, дай-ка мне этот фрагмент.

Уилер взял две отпечатанных на машинке странички и сказал Ренделлу:

— Мне бы хотелось, чтобы ты услышал хоть часть того, что Тацит писал относительно этих событий. «Чтобы пресечь слухи, Нерон сам назвал виновных и подверг самым изощренным казням тех, кто чернь ненавидела за их постыдное поведение и называла христианами… Начало этому названию дал Христос, который был при императоре Тиберии приговорен к смерти Понтием Пилатом; временно подавленное пагубное суеверие вспыхнуло снова не только в Иудее, где это зло родилось, но так же и в столице…»

Уилер поднял голову.