Слово - Уоллес Ирвин - Страница 21

Ренделл попытался, чтобы в тоне его голоса прозвучал Строгий Родитель и Неодобряющий Поведение Дочери Отец:

— Но почему сразу жесткие наркотики? Джуди, неужели для тебя это столь важно?

— Да ничего особенного-то и не было. Все было, как бы, ну… попробовать, испытать, вот и все. Это было мое собственное желание, что-то, сидящее во мне, а больше и ничего. Мне хотелось испытать собственные чувства. Ну, понимаешь — в голове прочистить. Некоторые не могут управляться с этим. А я чувствовала, что смогу. Да и вообще, там той дозы было всего-ничего.

Ренделл никак не мог решиться продолжить эту их беседу. Ему предстояло вступить на более скользкую почву. Но он все же рискнул:

— А что ты скажешь про этого доктора Бурке, который наблюдал тебя? И вообще, как идут дела?

Ренделл сразу же заметил, как ощетинилась девушка.

— Даже и не знаю, что тебе и сказать, — ответила она вроде бы безразлично. — Так себе, коротышка. Хватит тебе?

— Ты не ответила, какие у вас с ним успехи?

— Если ты имеешь в виду, притормозил ли он меня, то мать говорит, что ему удалось снизить мою скорость до тридцати миль в час. — Она глянула на отца, после чего с некоторой долей дерзости прибавила:

— Если тебе интересно знать, как у меня с наркотиками, то сейчас я чистенькая.

— Рад слышать это.

Официантка наконец-то принесла им коктейли. Джуди отпила глоток и с широкой улыбкой победительницы объявила, что вкус самый тот.

Вот только Ренделлу не хотелось закрывать тему.

— Этот доктор Бурке, — начал он, — лично тебе он нравится?

Глаза девушки заблестели.

— Старина Артур? О, это свой чувак. Одна его борода уже кайф. Правда, в половину его слов я не врубаюсь, но он старается. Клевый парень!

Тут Ренделл почувствовал себя озадаченным и не в своей тарелке.

— А ты знаешь, что твоя мать собирается выйти за него замуж?

— Ну, ей же будет лучше. Я так думаю, что он и так половину времени снимает ее. — Джуди оторвалась от своего коктейля, но, увидав лицо отца, смутилась. — Ну, я не имею в виду… ты уж извини, если…

— Ничего страшного, — уклончиво ответил Ренделл. — Вот только, как-то непривычно слышать от тебя жаргон.

— Ну, извини… Честное слово, извини… Я… я знаю, что она собирается за него.

Оставалось еще одно, самый главный вопрос.

— Меня интересует, а как сама ты относишься к этому. Что ты почувствуешь, когда твоя мать выйдет замуж за доктора Бурке?

— Во всяком случае, мать от меня отвяжется.

— И это все, что ты испытываешь?

Похоже, что Джуди была сбита с толку.

— А что ты еще хочешь узнать?

Ренделл уже видел, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, так что никакого риска и не было.

— Джуди, — спросил он, — а как бы ты отнеслась к тому, если я стану возражать против того, чтобы твоя мать вышла за Бурке?

Девушка нахмурила брови.

— Ну… Это сложный вопрос. Ну… я имею в виду… впрочем, что будет зависеть от моего ответа? Да и вообще, с чего это ты станешь протестовать? Вы с мамой живете порознь вот уже десять миллионов лет. И не знала я, что тебя она каким-то образом волнует.

— Даже если я не забочусь о ней, Джуди, я беспокоюсь о тебе. Во всем том, что произойдет, больше всего меня волнуешь ты.

— Я… — Джуди не могла подобрать подходящее слово; она выглядела в одно и то же время и озабоченной, и довольной. Я рада.

— Ты говоришь так, будто не знаешь, как много ты для меня значишь.

— Да нет, мне кажется, что знаю, только — как бы это тебе сказать — я недостаточно вижу тебя, как будто ты очень и очень далеко, а вокруг меня слишком много новых людей.

— Я понял, Джуди, — кивнул Ренделл. — Только мне хотелось, чтобы и ты знала, что я испытываю. Вся штука в том, что у твоей матери и у меня имеются собственные проблемы, но они не твои, и мы с ними сами справимся. У меня же только одна задача — видеть тебя счастливой.

— Я буду счастливой, — быстро сказала девушка и схватила свой кошелек. — Будет лучше, если я уже пойду. спасибо за ленч, и…

— К чему такая спешка?

Джуди посмотрела на выход.

— Мама уже складывает вещи. Теперь, когда дедушке уже получше, она хочет, чтобы мы вернулись в Сан Франциско. Мы еще успеваем на самолет, вылетающий из Чикаго. Ей не хочется, чтобы я пропускала занятия с Артуром… с коротышкой.

— Думаю, она права.

Джуди застыла на месте.

— Ладно, до свидания, — сказала она, переминаясь, — и еще… ага… еще раз спасибо за ленч… и я очень рада, что дедушке стало лучше.

Ренделл глядел на нее и не мог найти нужные слова. Уже только подписывая чек официантке, он сказал:

— Да-да, до свидания, Джуди.

И больше ничего. Девушка направилась к выходу из кафе, а Ренделл бессмысленно пересчитывал сдачу. Внезапно, краем глаза он увидал, как Джуди останавливается, разворачивается на месте и бежит назад.

Она склонилась над его стулом, а он, все еще не веря, поднял голову.

— Что бы там ни было, па, — чуть не плача, сказала Джуди, — ты навсегда мой отец.

Она склонилась еще ближе, ее длинные волосы щекотали его лицо. Джуди поцеловала Ренделла в щеку.

Он поднял руку, чтобы погладить ее по лицу, и чувствовал, что и сам чуть не плачет.

Джуди выпрямилась, в ее глазах стояли слезы.

— Я люблю тебя, па, и всегда буду любить.

Затем она отстранилась от него, побежала к выходу, и вот ее уже не видно…

Ренделл просидел на стуле еще минут пять. Потом он закурил трубку, вышел из кафе и поднялся по лестнице в гостиничное фойе. Он не знал, то ли вернуться к себе в номер, то ли пройтись. Вдруг он услышал, как кто-то называет его фамилию.

Ренделл направился к стойке администратора.

— Мистер Ренделл, — вновь позвал клерк, держа в руке телефонную трубку. — Мы вас разыскиваем. Вам звонит мисс Ванда Смит из вашего нью-йоркского офиса. Она говорит, что это очень срочно. Можете пройти в телефонную будку на другом конце фойе, а я сообщу оператору, чтобы он переключил разговор туда.

СТИИВЕН РЕНДЕЛЛ СИДЕЛ В КАБИНКЕ телефонной будки и ждал, но, как только услышал голос своей секретарши, его голос тут же сделался напористым:

— Что случилось, Ванда? Мне передали, что ты должна сообщить мне нечто важное.