Банда Тэккера - Уолферт Айра - Страница 28

«Итак, — думал Лео, — меня посадят в тюрьму». Ему вспомнился тюремный запах полицейского автомобиля. Тот же запах был и в суде. От этого запаха так свербило в носу, словно туда забралось насекомое. Лео зажимал кончик носа пальцами и крутил его из стороны в сторону, но не мог освободиться от запаха. Тогда он попытался его выдавить. Он захватил двумя пальцами переносицу и стал оттягивать нос книзу, но и это не помогло. Ему показалось, что он просто раздавил что-то в носу. И запах раздавленного был еще тошнотворнее.

Сейчас этот запах припомнился Лео так отчетливо, что ему опять почудилось, будто запах, как насекомое, заползает к нему в нос. «Ладно, — подумал он. — Буду валяться в грязи, в сырости, на цементном полу. Клопы и крысы будут бегать по лицу всю ночь. Матрац будет вонять так, словно он набит раздавленными клопами. Но Тэккер узнает меня. Я его поучу, как нужно драться».

Служащих его, решил Лео, Тэккер, во всяком случае, не станет трогать. Тэккер возбудит уголовное дело только против одного Лео, рассчитывая, что тот прибежит к нему и предложит мировую. Остальные отделаются штрафом, и Рудди с адвокатом о них позаботятся. Значит, какой ни на есть бизнес останется. Контролеры связаны с ним крепко, и Эдгар может ими руководить, а Бауер будет управлять банком и, таким образом, что-то вроде бизнеса на худой конец останется, и, когда он отсидит свой срок, ему будет с чего начать.

Нет, вдруг подумал Лео, ничего не выйдет. Будут еще налеты, и еще налеты, и еще, и еще, и еще налеты. Если ему пришьют сейчас уголовное дело, у него, конечно, снимут отпечатки пальцев. Пусть даже ему удастся на этот раз сторговаться с уголовным судом, и дело против него будет прекращено, — все равно там останутся отпечатки его пальцев и будут подстерегать его. Он станет рецидивистом, и ни один судья, даже такой, которого ему удалось бы перекупить у Тэккера, не сможет до бесконечности прекращать дела против него. Нет! Нелепо даже думать об этом. У него уже брали однажды отпечатки пальцев — после истории с грузовиками. Тогда он попал в списки как бутлегер. В связи с новым возбужденным против него делом все будут думать, что его не зря обвиняли в бутлегерстве и он просто сумел вывернуться, а дело с бутлегерством заставит думать, что он виновен и в деле с лотереей. Судьи должны будут все это учесть, даже если и захотят сторговаться с ним. Ну, а если им придется и во второй, и в третий, и в четвертый, и в пятый раз разбирать дело по обвинению его в содержании лотереи? Нет, все пропало. Его хотят убрать с дороги и уберут.

У Лео мелькнула было мысль повидаться с Джо. «Нет, пусть он сдохнет раньше, — тут же сказал он себе. — Это все он подстроил. Пусть-ка сам приедет ко мне». А Джо ждал Лео у себя в конторе. Он даже не пошел завтракать, боясь, что Лео может прийти и не застать его. Но Лео был убежден, что Джо сам придет к нему. «Совесть в нем заговорит, — решил он и сейчас же подумал: — У таких людей нет совести». Но тут же мелькнула новая мысль: «Так или иначе, в суд мне являться не раньше, чем через три недели, а если они передадут дело в уголовный, так это протянется еще три-четыре месяца». Он решил, что к Джо не поздно будет пойти в последнюю минуту, а пока что можно драться. Пусть он проиграет, но прежде он сдерет с Тэккера шкуру. Сдерет шкуру и послушает, как он завизжит. Тэккер визжит, как зарезанный! Это будет приятнее всякой музыки.

Пухлые руки Лео, лежавшие на краю стола, сжались в кулаки. «Я — маленький человек, — говорил он себе, и голова его качалась в такт его словам. — А Тэккер — большой человек и думает, что до него не добраться. Но я его пройму. Я его так пройму, что у него кишки повылазят, и пусть он удавится на своих кишках. Вы слышите, господин бандит, мистер Бен Тэккер?» Он огляделся вокруг с таким выражением, словно ждал, что стены конторы рухнут от бушевавшей в нем ярости. Но стены продолжали стоять как ни в чем не бывало, и он с минуту сидел, уставившись на них, пока не понял, что он, конечно, никогда и не предполагал, будто они могли рухнуть.

Оставив свою контору, битком набитую угрюмыми, недовольными людьми, Лео отправился по новому адресу — проверить, явились ли туда его служащие. Он был уверен во всех, кроме Бауера. Остальные очень быстро оправились от налета и примирились с ним. Но Бауер, когда его допрашивали в полицейском участке, стоял, понурив голову, и в ожидании суда сидел, уставясь в пол, и даже в судебной камере, когда заявлял, что не признает себя виновным, не поднял головы.

Лео под руку вывел Бауера из здания суда на улицу, где его ждал Эдгар в большом зеленом автомобиле. Лео старался быть внимательным к Бауеру, так как рассчитывал, что Бауер будет вести дело, если самое худшее все же произойдет.

— Я знаю, что вам сейчас не по себе, — сказал Лео, — но так или иначе, а завтра нужно выйти на работу.

Бауер хотел было ответить, но спазма сдавила ему горло, и он издал только какой-то сиплый звук. Он сделал несколько вялых попыток откашляться, после чего снова умолк.

— Вы знаете, как бывает в таких случаях, — сказал Лео. — Нужно все уладить, и потому сегодня и завтра и вообще в ближайшие дни у меня будет столько хлопот, что я не смогу заниматься делами в банке. Так вы придете, наверное?

— Постараюсь, мистер Минч.

— Нет, вы обещайте мне. Если вам трудно будет ехать в автобусе, я пришлю за вами машину. Но вы должны быть на месте.

— Пришлете, правда? — Бауер поднял голову.

— Непременно пришлю, даже если вы будете здоровы. — Бауер сразу приосанился. Ему тридцать лет, подумал Лео, у него дети, а им можно вертеть, как ребенком. — Я не на ветер говорю, — сказал он. — Завтра все зависит от вас.

Бауер поднял сжатые в кулаки руки и потряс ими перед грудью с самым решительным видом.

— Обещаю, обещаю вам постараться изо всех сил, — сказал он.

Эдгар открыл дверцу автомобиля, и Лео медленно влез в машину, думая о том, что он скажет контролерам, затем вспомнил, что не позвонил Сильвии и не предупредил ее, что запоздает к обеду.

— Вы можете положиться на меня, я вас не подведу, мистер Минч.

Лео уже забыл про Бауера. Услышав его слова, он высунул руку из машины и потрепал Бауера по плечу. Пока Эдгар включал мотор и отъезжал от стоянки, Лео смотрел вслед удаляющемуся Бауеру. У него был столь решительный вид, что Лео чуть не рассмеялся. «Прямо, как девчонка — покатай ее на машине, и она уже готова», — подумал он.

Но теперь, сидя на подоконнике своей новой конторы и поглядывая на улицу, Лео вовсе не был уверен, что эта детская приманка могла всерьез повлиять на взрослого человека, и обдумывал, как ему быть, если Бауер откажется приехать с Эдгаром.

«И все Тэккер! — думал он. Нога его стала непроизвольно раскачиваться, и с каждым взмахом в голове проносились проклятия. — Тэккер! Шакал окаянный! Падаль, дерьмо! Железная утроба была у твоей матери — выносила такого. Змеиный яд, а не семя у отца — породил такую мразь. И как только жена с тобой целуется? И чего он только живет на свете? Как это такую гниль, плесень, такую бездушную, безмозглую тварь земля носит, а ведь живет, зараза этакая!»

Потом он увидел, что его автомобиль останавливается у подъезда. Бауер вышел из машины, держа под мышкой свернутую в трубочку газету. Он держал ее, как тросточку, и проскочил по тротуару в подъезд, бойко пристукивая каблуками. Он, как видно, старался выглядеть под стать автомобилю и шоферу и чувствовал себя энергичным молодым дельцом, прибывшим вершить важные дела.

Тогда Лео вернулся к себе в контору и весь остаток дня возился с мрачными, упрямыми игроками. Под вечер он снова отправился в банк, чтобы посмотреть баланс за день. Дело камнем летело под гору.

Лео вместе с Мюрреем и Делилой читал сводку и счета контролеров. Он был так расстроен, что не заметил даже отсутствия Бауера, который обычно помогал им при этом. Бауер, казалось, был погружен в гроссбух — но он не работал. Он просто сидел, уткнувшись носом в книгу.