Мир без России - Арин Олег - Страница 53

И вот на эту статью откликаются противник евразийства — В. Ступишин, а затем защитник и Тавровского, и евразийства — Б. Ерасов112.

Первый, естественно, его критикует с позиции западника, привлекая на свою сторону старых критиков евразийства (Н. Бердяев, И. Ильин, П. Милюков). Заканчивает же В. Ступишин свою статью гимном в пользу либерально-демократических ценностей и частной собственности. Второй столь же естественно защищает евразийцев от этих ценностей, т. е. «разрушительного воздействия западнической идеологии и культуры» и в целом от «западного гегемонизма».

Хотя сама по себе полемика в «Независимой газете» закончилась, но статьи про евразийство продолжают появляться, поскольку, судя по всему, она «оплодотворяет» некоторые выступления самого Президента. В частности, газета стала публиковать одного из видных забойщиков евразийства — А. Дугина, который эту тему ведет уже немало лет, придав ей научный слог и интеллектуальную глубину.

А. Дугин — евразийский чревовещатель

А. Дугин в коммунно-патриотических кругах считается идеологом евразийства и пропагандистом геополитики, которую лидеры национал-патриотов (А. Проханов, В. Жириновский) и верхушка КПРФ (Г. Зюганов, Г. Селезнев) всерьез восприняли в качестве «науки». Как уже отмечалось, евразийство у него как бы научно вытекает из геополитики. Ради этого он, развивая, так сказать, отца геополитики, английского географа Хальфорда Макиндера, фиксирует операционные пары: евразийство — атлантизм, суша — море, континент — остров. Естественно, историческая Россия (Киевская Русь, Московское царство, романовская Россия, Советский Союз) составляет первую часть пары, Запад — вторую. Понятно, что российская часть — это положительный полюс, западный — отрицательный. В высокопарном выражении это звучит так: «Евразийский импульс является Единицей нашей системы, нашим положительным полюсом исторического бытия, нашей Правдой и нашим Светом в противоположность атлантистскому Нулю, полюсу неправды и не нашей тьмы». И хотя Дугин использует здесь как бы метафору (двоичный код 1–0), на самом деле он убежден, что Россия действительно 1, а Запад — настоящий 0. Об этом у него написано во многих других работах. Он, правда, оговаривает, что Запад ту же систему парных отношений описывает «с обратным оценочным знаком». И это, по его мнению, проявление закономерности, и это — «основной закон геополитики». Другими словами, законом геополитики является антагонистическое взаимоотношение между сушей и морем, островом и континентом и, конечно же, между Западом и не-Западом, т. е. Востоком. Для того чтобы этот бред показался убедительным, любомудр предостерегает, что этот закон может понять только «большой рассудок», т. к. для «обычного малого рассудка» эту неведомую тайну исторической предопределенности не раскусить.

Мощность действия этого «закона» обосновывается Дугиным тем, что чуть ли не все политические силы, какими бы терминами они ни оперировали («государственность», «патриотизм», «державность»), сознательно или полусознательно обращаются к евразийской идее. В рамках этой идеи он оценивает и тезис стратегического треугольника Москва — Дели — Пекин, а также тезис Ельцина — Путина о «многополярности». Сам же он в книге «База геополитики: геополитическое будущее России» предлагал создать антизападный альянс из России, Японии, Германии и Ирана. Ради этого он готов отдать Японии Курильские острова. При этом, как с иронией замечает английский автор, Чарльз Кловер, «игнорируя тот факт, что не все они сухопутные страны»113.

По идее, все эти конструкции должны иметь антизападную направленность, против, так сказать, атлантизма. В этом суть ЕВРАЗИЙСКОЙ ПЛАТФОРМЫ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ, под эгидой которой «могли бы объединиться во имя державности и правые, и левые, и социалисты, и рыночники, согласные при этом с основным постулатом: никакие внутриполитические разногласия не должны приводить к дестабилизации Российского Государства, наносить ущерб его безопасности, ослаблять наш стратегический и цивилизационный суверенитет, нарушать социальную стабильность». Именно в этом должна состоять национальная идея.

Совершенно очевидно, что с такой платформой нельзя объединить разношерстное общество в России, особенно тех, кто связал свои кровные узы с Западом. Свидетельством этому служит даже такой примечательный факт, что антиевразийцы в Интернете создали свой сайт — Aziopa: сайт против евразийства (http://nationalizm.org/aziopa), на котором помещаются весьма острые и критичные статьи против евразийцев. Утопизм этой идеи заключается хотя бы уже в том, что споры на эту тему, как уже говорилось, продолжаются более ста лет, а «консенсуса» как нет, так и нет.

Здесь у меня нет намерения вдаваться в идеологию евразийства. Я хочу обратить внимание только на геополитическую сторону этой идеи в дугинской интерпретации. Ее суть — это объяснение всех международных катаклизмов посредством категории пространства: море — суша, континент — остров. (Как с сарказмом выразился упоминавшийся Чарльз Кловер, «победа сейчас скорее завоевывается в географии, нежели в истории; в пространстве, а не во времени».) Если это так, то как А. Дугин объяснит свое же предложение создавать альянс Россия, Япония, Германия и Иран, куда входят, кроме России и Ирана, одно островное государство и одно атлантическое, против морской атлантической державы — США? Очевидная несвязуха. Опять же. Евразийская страна Япония почему-то находится в геостратегическом антагонизме с другой евразийской страной — Россией, но дружит с атлантической страной — США. Или почему два островных государства: Великобритания и Япония, весьма похожие по геополитическому положению, столь кардинально разнятся в культурно-цивилизационном отношении? И какая из доминант «суши — моря» преобладает в географическом профиле Индии, Китая, Германии, Португалии и т. д.? И почему внутри Евразии как некой целостности происходило не меньше войн и конфликтов, чем между евразийством и атлантизмом?

Короче говоря, пространство ничего не объясняет в международных отношениях, оно не является категорией политики, точно так же, как и время. И то и другое — всего лишь система координат, где происходят события. И привязывать эту глупость к структуре международных отношений, а тем более создавать на ее основе национальную идею можно только в порядке мистических упражнений в форме созерцания собственного пупка.

В завершение. Все эти евразийцы любят повторять строчки из баллады Киплинга о Востоке и Западе, которые, дескать, не сойдутся никогда. У меня такое ощущение, что любители этой цитаты никогда даже не читали этой баллады. Так вот, она начинается и заканчивается одним и тем же четверостишием:

Сойдясь, между прочим, подружились, а не уничтожили друг друга.

Но, прежде чем закончить эту тему, я хотел бы воспроизвести свою реакцию на не менее интеллектуальных ученых, о которых я писал в предыдущей книге «Россия на обочине мира». Я имею в виду уже упоминавшегося Зб. Бжезинского, одна из работ которого получила у нас определенный резонанс. В противовес я представляю M. Л. Титаренко, директора Института Дальнего Востока РАН. Последний дает к этому повод своей книгой «Россия лицом к Азии» (М.: Республика, 1998), воспринятой многими как апология евразийству. С нее и начнем.