Сага о Вигдис и Вига-Льоте - Унсет Сигрид - Страница 14

Конунг Олав рассмеялся, поцеловал ее и ответил:

— Больше всего хочу я, чтобы осталась ты, ибо сдается мне, что мы подходим друг другу. И не будет тебе стыда, Вигдис, стать моей наложницей. А я уж смогу отблагодарить тебя за любовь.

— Недостойные это конунга речи, — сказала она, — и можешь ты получить, кого пожелаешь, и не стоит пить из чаши, из которой уже отпил другой.

Тут конунг опять засмеялся и вновь поцеловал ее, а потом сказал:

— И тем не менее сладок мне твой поцелуй, Вигдис.

И он поднял ее и хотел уложить на скамью и позабавиться с ней.

Но Вигдис уперлась ему рукой в грудь и сказала:

— Много пришлось страдать за тебя твоему Богу, и придется страдать Ему еще больше, если причинишь ты мне сейчас зло.

Олав отпустил ее, а потом встал сам и сказал, что если она хочет, то может уйти. Вигдис спустила ноги на пол, но не хотела уходить от конунга. Однако Олав сидел молча и не хотел говорить с ней, и тогда Вигдис встала и вышла из зала и пошла в дом, где спали женщины.

Следующие два дня были праздники, и конунг не говорил с ней в эти дни. Но на третий день он послал за Вигдис. И когда она пришла, он сидел в зале и там было много его воинов.

И он сказал, что хочет послать с ней дружину в Грефсин и помочь ей в ее деле, чтобы получила она все принадлежащее ей по праву. И он пообещал простить Иллюге и его друзей. А затем отвел Вигдис в сторону и спросил, глядя ей в глаза:

— Скажи мне честно, Вигдис, не собираешься ли ты выйти замуж за Иллюге Светлого, когда получишь обратно Вадин?

Вигдис прямо посмотрела на него и ответила:

— Плохо же ты обо мне думаешь, конунг, если решил, что я предпочту волка льву. Но сейчас, когда ты был так добр ко мне и показал, что нету равных тебе среди хёвдингов, есть у меня еще одна просьба. Отпусти одного из своих священников со мной в Вадин, и пусть он обучит меня христианству и окрестит. Ведь отец мой полагался на одну лишь свою силу, так же думала и я, а теперь вижу, что ошибалась.

Конунг Олав обрадовался. И Иллюге тоже принял новую веру и остался у конунга, и Эйнар Хаделандец потом присоединился к нему, когда дела их были решены, а Хермод купил себе корабль и уплыл из страны.

Олав отправил часть своей дружины с Вигдис на юг и дал ей священника. Они приехали в Грефсин, и Коре хорошо встретил ее. И она узнала, что в ту ночь, когда сгорел Вадин, все они были в гостях. И когда Коре увидел пожар, он собрал своих людей и бросился на поиски Коля сына Арне и убил его. А потом они разыскивали Вигдис, но не нашли ее следов и решили, что она погибла.

Дело разбирали на тинге, и против сыновей Арне уж нельзя было свидетельствовать, но тем, кто помогал им, присудили выплатить виру за убийство Осы и ущерб, который они нанесли усадьбе Вадин. И это была большая вира.

Вигдис отстроила новые дома летом, и вскоре все стали уважать ее за рассудительность и мужество. Она окрестила своего сына и назвала его Ульваром [5], потому что пронесла его в ту ночь через волчий лес. А вскоре она выстроила небольшую деревянную церковь на холме к югу от Фресьи.

В поселении Осло люди тоже стали в большинстве своем придерживаться новой веры, и Вигдис гордилась своим крещением. Но она была не очень усердна в вере, потому что много у нее было дел по хозяйству. И прошло много лет, когда все было спокойно в Вадине. Но сейчас пора рассказать о Льоте.

XXVI

В этой саге уже говорилось о Торбьёрне Холегге из Эйре, который воспитывал Льота сына Гицура. Это был могучий и богатый хёвдинг. У Торбьёрна было много сыновей, но о них в этой саге речь не пойдет. Старшего звали Лютинг, и к тому времени, о котором идет речь, он уже умер. Вдовой Лютинга была Гудрун, и ее прозвали Солнцем Восточных фьордов, потому что не было равной ей по красоте женщины в Исландии, и она была очень богатой, умной и мудрой, верной в дружбе и доброй со слугами, но вспыльчивой, упрямой и очень строптивой. У Лютинга и Гудрун была всего одна дочь, и звали ее Лейкни. Люди говорили, что она похожа на мать, но унаследовала от нее только хорошие черты, и все очень любили Лейкни дочь Лютинга. И Лютинг обещал ей, что никогда не выдаст ее замуж против ее воли, и многие пытались посвататься к Лейкни, но все получили отказ.

Льот вернулся в Исландию в ту же осень, когда разговаривал с Вигдис на сеттере. И первое о чем он узнал, — это свадьба Ветерлиде и Гудрун, которая должна была состояться через шесть недель после праздника середины зимы. Льот уехал на свой хутор Скомедал и там провел всю зиму и почти не встречался с людьми. Он даже не приехал на свадьбу своего родича, и многих удивило такое его поведение.

Летом, когда люди стали собираться на тинг, Льот остался дома. Ветерлиде и Гудрун были на тинге и затем заехали в Скомедал. Они не показали обиды из-за того, что Льот не приехал на их свадьбу, но попросили его проводить их до Холтара, и, наконец, он согласился поехать с ними, хотя долго отказывался.

Ветерлиде устроил большой пир, на который приехало много гостей. Угощение было очень хорошее, и все шло как надо, только люди замечали, что Льот сидит нахмурившись и чем-то недоволен.

Он мало говорил и не хотел принимать участия в игрищах.

В первый же день праздника Ветерлиде надел красивый вышитый плащ, который ему подарила Вигдис. А днем снял его и положил на скамью. Льот тогда взял плащ и положил его себе на колени. Когда Ветерлиде подошел к нему, Льот сказал:

— Давай обменяемся с тобой, родич, отдай мне этот плащ, а взамен проси, что хочешь.

— Не продаю я то, что получил в подарок, — отвечал Ветерлиде.

— Тогда подари его мне, — сказал Льот: — Никогда я ни о чем не просил тебя.

Ветерлиде сначала ничего не ответил. Тогда к ним подошла Гудрун, она слышала, о чем они говорили. И она сказала:

— Мало тебе будет чести, Ветерлиде, если откажешь ты в этой просьбе своему родичу. И хозяин должен делать гостям подарки. Так что ты должен, Льот, теперь развеселиться и понять, как хорошо мы к тебе относимся. Сразись с другими воинами в игрищах и покажи нам свою ловкость и смелость.

Она попросила Льота встать и накинула ему плащ на плечи; он очень ему шел, сказала она, как будто был сшит для него. И после этого Гудрун отошла от мужчин. Льот остался стоять с плащом на плечах. Ветерлиде тогда проговорил:

— Никогда бы ты не получил его, не будь на то желание Гудрун. И не заслужил ты его, а ту, кто сшила его, тебе лучше выбросить из головы.

Льот ответил:

— Девушка мне нравилась — но сейчас мне приглянулся плащ, уж очень хорошо он сшит. И я благодарю тебя за подарок, который ты не хотел мне сделать, родич.

Он улыбнулся, снял плащ и спрятал его в свой мешок. А потом вышел во двор, где устраивались военные игрища.

Жили в Исландии в то время два брата, которых звали Одд и Сигурд сыновья Бейне, и были они отличными воинами. Одд был самым сильным мужчиной в той части Исландии. Льот тоже показал себя ловким в игрищах, хотя и не тренировался долгое время. И постепенно он распалялся, и те, кто смотрели на игрища, решили, что он лучший в том, что касается гибкости и быстроты, но уступает Одду в силе.

— Тогда хочу я посмотреть, как в борьбе Одду удастся уложить меня на спину, — сказал Льот.

И они стали бороться, и вскоре Льот заметил, что по силе уступает Одду, и тогда решил он победить его ловкостью, а Одд слишком полагался на свою силу и не очень следил за противником; и Льоту удалось бросить его на спину. На этом игрища в тот день и закончились.

Льот спал в ту ночь в доме для гостей, и когда проснулся, то не спешил вставать. И он услышал разговор двух женщин за стеной. Одна из них сказала:

— Ну и как тебе понравилось, что вчера Одда сына Бейне уложили на спину — не будет он больше хвастать, что не знает равного себе по силе!