Рабочая книга по обществоведению. Политическая экономия - Брегель Энох Яковлевич - Страница 30

Мы определили раньше капитал как сумму стоимостей, применяемых для получения прибавочной стоимости. Раз прибавочная стоимость представляет собою особенность капиталистического строя, то то же самое, конечно, нужно сказать и о капитале. В противоположность этому, буржуазные экономисты определяют обычно капитал как средства производства или накопленный труд. Для того чтобы производить продукты, недостаточно наличия одной только рабочей силы. Нужно, чтобы имелись сырье, топливо, орудия и другие средства производства. Все эти предметы сами представляют собою результат предшествующих затрат труда, т. е. являются как бы накопленным трудом, который служит средством для нового производства. Капитал и есть, говорят эти экономисты, не что иное как средства производства или накопленный труд.

Неверность такого определения капитала заключается в том, что оно смешивает воедино материальные условия производства с тем особым применением, которое они получают в капиталистическом обществе. Средства производства нужны людям при в с яком строе, без них немыслима хозяйственная жизнь, а значит и самое существование человеческого общества. Но при капиталистическом строе они приобретают совсем особый характер. Они здесь являются уже не просто средствами производства, но вместе с тем и средствами эксплуатации наемных рабочих капиталистами. Если применение их в качестве средств для создания продуктов свойственно всякому обществу, то только капиталистическому обществу свойственно использование их в качестве средств для присвоения прибавочной стоимости. Когда же буржуазные ученые — всякое орудие производства подводят под понятие «капитал», то это замаскировывает особую общественную природу капитализма и служит удобным мостиком для того, чтобы сделать вывод о неустранимости капиталистического строя. Раз нельзя обойтись без «капитала» (средств производства), то, значит, нельзя обойтись и без капитализма.

Маркс жестоко высмеивает это буржуазное определение капитала, превращающее его в вечное явление:

«Капитал есть накопленный труд, служащий средством для нового производства». Так говорят экономисты.

Что такое чернокожий раб? — Человек черной расы. Одно объяснение стоит другого.

Негр есть негр. Только при определенных общественных отношениях он становится рабом. Бумагопрядильная машина есть машина для прядения хлопка. Только при определенных отношениях она становится капиталом. Выхваченная из этих отношений, она так же не является капиталом, как золото само по себе — деньгами или сахар — ценой сахара».

Подобно тому, как негр только при рабовладельческом строе общества превращается в раба, машина только тогда становится капиталом, когда с нею соединяется труд наемного рабочего, создающий прибавочную стоимость собственнику машины — капиталисту. «Следовательно, капиталом предполагается наемный труд, наемным трудом предполагается капитал» (Маркс). Только там, где рабочая сила отделена от средств производства и является товаром, потребление которого создает прибавочную стоимость для капиталиста, только там накопленный труд (в тем числе и труд, воплощенный в средствах производства) превращается в стоимость, приносящую прибавочную стоимость, т. е. в капитал.

22. Первоначальное накопление капитала

Раз уже имеется налицо капиталистический способ производства, то увеличение или накопление капитала в руках класса капиталистов совершается путем присоединения к первоначальному капиталу части прибавочной стоимости, полученной в результате его кругооборота.

Накопление капитала предполагает здесь существование прибавочной стоимости как дохода, получаемого от эксплуатации наемных рабочих, а следовательно, предполагает и наличие капиталистического производства. Однако капитализм существовал не всегда, но возник лишь на определенной исторической ступени развития человеческого общества. Поэтому развитию капитализма на своей собственной основе, т. е. накоплению капитала за счет прибавочной стоимости, создаваемой в капиталистическом же производстве, должен был очевидно предшествовать период времени, когда наемного труда еще не существовало и когда за счет каких-то других источников накоплялись те богатства, которым в дальнейшем было суждено превратиться в орудие эксплуатации наемных рабочих, т. е. в капитал. Этот-то период и называется периодом первоначального накопления капитала.

Капиталистический строй основан, как нам известно, на существовании класса собственников средств производства, сосредоточивающих в своих руках огромные богатства, которому противостоит класс производителей, свободных, но лишенных средств производства и потому вынужденных продавать свою рабочую силу. Период первоначального накопления и отличается тем, что во время его были созданы эти основные предпосылки капиталистического способа производства, т. е. пролетаризация производителей — на одной стороне и накопление капитала — на другой. «Процесс, создающий капиталистическое отношение, не может быть ничем иным как процессом отделения рабочего от собственности на условия его труда; это — процесс, превращающий, с одной стороны, общественные средства производства и существования в капитал, с другой стороны, непосредственных производителей в наемных рабочих. Следовательно, так называемое первоначальное накопление есть лишь исторический процесс отделения производителя от средств производства. Он представляется «первоначальным», так как образует предысторию капитала и соответствующего ему способа производства» (Маркс).

Буржуазные писатели, стремясь представить происхождение капиталистического строя в возможно более розовом свете, нередко изображали первоначальное накопление капитала как результат трудолюбия и воздержания одной части общества и лености и расточительности — другой. Маркс следующим образом характеризует такое представление о происхождении капитализма: «В незапамятные, времена существовала, с одной стороны, кучка трудолюбивых, разумных и прежде всего бережливых избранников и, с другой стороны, масса лентяев, оборванцев, прокучивавших все, что у них было, и даже больше того. Так случилось, что первые накопили богатство, а у последних в конце концов ничего не осталось для продажи, кроме их собственной шкуры… Такие нелепые детские побасенки все еще пережевываются снова и снова. Но раз дело касается вопроса о собственности священный долг повелевает поддерживать точку зрения детского букваря, как единственно правильную для всех возрастов и всех степеней развития».

В действительности, конечно, дело происходило далеко не таким невинным образом, как это хотят представить защитники капитализма. Мы уже знаем из предыдущей главы, как мелкие производители все больше и больше подпадали под власть торгового и ростовщического капитала и как, в результате этого, пролетаризация их становилась неизбежной, несмотря на все их трудолюбие и воздержание. Мало того. Пролетаризация производителей и накопление капитала происходили не только путем длительного и постепенного процесса экономического подчинения их купцам и ростовщикам, но, наряду с этим; и при помощи чисто насильственных методов.

В первую очередь, здесь нужно указать на насильственную экспроприацию крестьянства. Под теми или иными предлогами, в той или иной форме крестьяне массами сгонялись с земель, которые они обрабатывали в течение десятков и сотен лет, и вынуждены были искать себе других источников существования. Капиталистическая промышленность, быстро расширявшаяся и нуждавшаяся в новой рабочей силе, помимо той, которую она получила в наследство от ремесла, приобретала эту добавочную рабочую силу в лице обезземеленного крестьянства. Формы же этого обезземеления были в разных странах и в различные периоды времени неодинаковыми. В наиболее яркой форме экспроприация крестьянства происходила в Англии. Здесь еще в конце XV и в XVI вв. началось присвоение помещиками общинных крестьянских земель, причем благодаря большому спросу и высоким ценам на шерсть, связанным с развитием шерстяной промышленности, многие пашни были превращены в пастбища для овец. Особенно широкие размеры этот процесс принял в XVIII и начале XIX века, когда общинные земли присваивались уже не самовольно отдельными помещиками, но по особым, издававшимся парламентом «законам об огораживании общинной земли». Это «огораживание», означавшее превращение земли крестьянской общины в частную собственность помещика, коснулось за время 1710–1760 гг. 300.000 акров, а за время 1760–1843 гг. около 7 миллионов акров. В иной форме обезземеление крестьян происходило в России: в XVIII и первой половине XIX века путем непосредственного перевода крепостных крестьян, на фабрики и заводы, во второй половине XIX века — в результате крестьянской «реформы» 1861 года, лишившей крестьян значительной части земель и ускорившей их пролетаризацию.