Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным] - Гамильтон Дональд - Страница 37


37
Изменить размер шрифта:

Тина бросила его мне в голову, и я, уклоняясь, пригнулся. Она запустила руку под рубашку, и тут же послышался звон стали, когда лезвие парашютного ножа выскользнуло из рукоятки, встав на фиксатор. Но ей всегда недоставало умения в обращении с холодным оружием. Не прошло и десяти секунд, как я отобрал у нее нож. Теперь это не было игрой, как там, в пустыне. Я не старался сдерживать себя, что-то хрустнуло: Тина вскрикнула и откинулась к стене, прижимая к груди сломанное запястье. Черными от ненависти глазами она смотрела на меня, когда я медленно подошел к ней.

— Ты никогда ее не найдешь! — прошипела она. — А я не скажу ни слова, можешь меня убить!

Я бросил взгляд на нож в своей руке и попробовал пальцем острие. Ее зрачки снова стали шире.

— Скажешь, — объявил я.

31

Вытерев руки, я вышел из ванной. Какой-то звук заставил меня резко повернуться к окну, и я увидел Бет. С полминуты я смотрел на нее ничего не выражающим взглядом. Она неловко сидела на подоконнике. Должно быть, подергала дверь, убедилась, что та заперта, обошла кругом и подняла шпингалет на раме, а я ничего не услышал из-за шума воды в ванной. Очевидно, она решила влезть в окно, и, уже сидя на подоконнике, наверное, увидела Тину, лежавшую у противоположной стены, и так и осталась сидеть, наполовину внутри, наполовину снаружи. Лицо ее было абсолютно белым, а глаза казались просто огромными.

Я подошел к ней и втащил ее в комнату. Закрыл окно и опустил штору. Оставив Бет у стены, я подобрал с пола свой кольт «вудсмен», который я отложил в сторону после того, как он стал мне не нужен. Вытащив магазин, я тщательно обтер его платком, затем вставил на место и вытер пистолет. Вложив оружие Тине в руку, я отпустил ее, и пистолет упал рядом с ней на пол. Выпрямившись, я некоторое время оценивающе рассматривал получившуюся картину, потом обежал глазами комнату. Кроме пистолета, который пришлось оставить, здесь не было ничего, что принадлежало бы мне, не считая, конечно, моей жены.

Я подошел к ней, взял за руку и направился к двери. Но Бет отпрянула прочь. Что ж, этого следовало ожидать. Не пытаясь еще раз к ней прикоснуться, я вышел на улицу. Она шла следом. «Бьюик» стоял у входа, и мне только оставалось надеяться, что поблизости не окажется прохожего с хорошей зрительной памятью. Я выполнил свою часть сделки, и Мак спрячет концы в воду. Но почему не помочь ему, чем можно?

Когда полиция обнаружит, что из этого пистолета убили не только Тину и Лориса, но и Барбару Гереру, они, если захотят или их попросят, могут сконструировать прекрасный «любовный треугольник». Обезумевшая от ревности жена, Тина, убила молоденькую соперницу и, истязаемая мужем, узнавшим об этом, всадила в него пять пуль. А после того, как тот шатаясь побрел умирать под мостом, обратила оружие против себя.

Разные большие и мелкие несуразности такой версии под бдительным оком Мака затеряются в суматохе расследования.

Я обошел машину и занял место водителя. Бет села рядом. Как обычно, мне пришлось отодвинуть сиденье назад. Я вывел «бьюик» на шоссе и направился к большому универсальному магазину, который находился на расстоянии полумили.

Я спросил:

— Какого черта ты вообще сюда приехала?

Она была способна только на шепот.

— Не могла сидеть и ждать… Одна…

— Я же предупреждал, — сказал я, — что тебе не захочется знать, как я поведу это дело.

Бет взглянула на меня, но промолчала и только облизнула губы.

Я отыскал лист бумаги и карандаш в отделении для перчаток, записал на нем номер телефона и адрес, после чего протянул ей листок, а карандаш положил на место.

— В настоящий момент у меня не совсем подходящий вид для появления в обществе, — заметил я, — И мы можем сэкономить время, если позвонишь ты. Монета есть? Наберешь этот номер и спросишь мистера Кэлхауна. Скажешь ему, что Бетси находится по адресу, указанному на листке, который я тебе дал. Это, как мне кажется, небольшая улочка вблизи Агуа Фриа-стрит — сплошь кроличьи садки и глинобитные хижины. Скажи ему также, что не помешает привлечь местную полицию, которая знает эти кварталы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бет заколебалась.

— А мы… мы не можем туда поехать?

— Нет. Это работа для профессионалов. Предоставим дело им. Но думаю, все будет хорошо.

Бет начала:

— Мэтт, я… — она сделала попытку коснуться моей руки, но не смогла заставить себя сделать это. Перед ее глазами все еще стояла та комната и куча тряпья на полу. И теперь каждый раз, когда Бет взглянет на меня, она увидит эту комнату.

Отдернув руку, она открыла дверцу машины, вышла и, зажав в руке листок бумаги, побежала к телефонной будке. А я подумал о том, сколько пройдет времени, пока Мак отыщет меня снова. Едва ли мне придется слишком долго пребывать в неизвестности. В наши дни надежные рабочие руки — большая редкость. И предложение Мака о следующей работе не заставит себя ждать.

Я сидел в машине, обдумывая, что я ему отвечу, и весь ужас заключался в том, что я и сам не знал этого.

Устранители

1

Если ваш пункт отправления находится на юго-востоке, а вы хотите добраться до города Рено, штат Невада, и дело происходит летом, а в вашем автомобиле нет кондиционера, тогда для начала весь день, до самого вечера, вы отсыпаетесь в Лас-Вегасе. Ужинать следует не торопясь — ожидая, пока сядет солнце. Дождавшись захода, вы укладываете вещи и устремляетесь в пустыню, которая в вечерней прохладе словно бы застывает и становится переносимой. Всю ночь вы мчитесь сквозь черную пустоту, абсолютно ничем не заполненную, если не считать редких, аккуратно выполненных плакатов, извещающих вас о том, что различные таинственные правительственные сооружения, мимо которых вы проноситесь, — не вашего ума дело, пусть даже выплачиваемые вами налоги пошли на их содержание.

Но вот светает, на горизонте появляется солнце, и вы въезжаете в Рено с твердым намерением побыстрее провернуть затянувшийся развод с женой. Мой развод, впрочем, был уже в прошлом, и я всего лишь разыскивал свою бывшую жену, которая успела снова выйти замуж и жила теперь где-то в окрестностях Рено, на ранчо. По неизвестной пока причине она снова пожелала меня увидеть.

Приняв душ и побрившись, я позавтракал у себя в номере и, растянувшись на одной из постелей-двойняшек в овеваемом прохладным кондиционированным воздухом «люксе» мотеля вблизи Трэкки-ривер, перечитал письмо жены. У них тут, в отличие от Лас-Вегаса, действительно есть речка. Да и в других отношениях Рено больше напоминает подлинный городок, а не раззолоченный игорный дом. Я, конечно, не хочу сказать, будто Рено — добропорядочное, богобоязненное местечко, ни в коем случае. Таких городов в Неваде просто нет. Я, правда, не слышал щелканья игральных автоматов, но, наверное, только потому, что еще было утро, или, может быть, ветер уносил звуки в сторону.

Письмо было адресовано мистеру Мэтью Хелму — Бет, видимо, по-прежнему считала, что конверт не место для фамильярного обращения. Темно-синие чернила, хорошего качества бумага, в верхней части листа монограмма в виде тавро для скота и надпись: ранчо «Двойное Л», Миддл Форк, Невада. Содержание — предельно краткое:

«Дорогой Мэтт,

Когда мы расставались, ты сказал, что в случае нужды всегда готов помочь мне или детям. У меня, конечно, нет права просить, но мы сейчас нуждаемся в твоей помощи.

Искренне Бет (миссис Лоуренс Логан)».

Она ходила в одну из самых строгих школ на Востоке страны (почти уже исчезнувших как фактор воспитания молодого поколения), в которых учили такой устаревшей и негуманной дисциплине, как искусство письма, не задумываясь, как принято теперь, о том, насколько это скажется на чувствительных душах беспомощных учеников. Может быть, это и лежало в основе ее проблемы, хотя она бы не согласилась с подобной формулировкой. С ее точки зрения, проблема была у меня, притом столь ужасная, что ни одна нормальная женщина не могла бы все это вынести. Что ж, возможно, мы оба были правы — по крайней мере, наполовину.