Во всем виноват лишайник - Уиндем Джон Паркс Лукас Бейнон Харрис - Страница 28

К счастью, это станет ясно только через некоторое время, иначе против нас ополчились бы все молодые женщины. Быть женой так легко — за тебя почти все делает природа. Мозги тут не нужны, достаточно привлекательной внешности, да и ее можно получить за деньги. Быть соратницей — гораздо более сложная штука; приходится шевелить мозгами, и тут не купишь бутылочки с притираниями — они все равно не помогут. Эта идея не будет пользоваться популярностью, но сначала они ничего не сообразят. Просто не поверят, даже если им кто-нибудь и объяснит. Все склонны считать, что нынешние антропологические принципы поведения являются законами природы. Поэтому все женщины должны быть хорошенькими милашками с куриными мозгами, и все любящие мужья, все страдающие леностью мысли будут на нашей стороне, ибо единственное, что они увидят в возможности долгой жизни, — дополнительное время для игр в спальне.

Не сводя с нее глаз, Френсис медленно улыбнулся.

— Вот это настоящая Диана, — сказал он. — Кое-что за эти годы я успел забыть.

Диана застыла.

— Тут нет ничего… — начала она, а потом смолкла. Быстро заморгала. — Я… — снова начала она. И векочила на ноги. — Через минуту я вернусь, — бросила она уже на ходу и, прежде чем Френсис успел что-нибудь сказать, была уже в другой части ресторана.

Он сидел, потягивая шерри, бессмысленно уставясь на оставленную Дианой шаль. Подошел официант и положил перед ним и перед тарелкой Дианы большое меню. Френсис заказал еще один бокал шерри. Примерно через десять минут Диана вернулась.

— Пора заказывать, — сказал он.

Официант принял заказ и ушел. Наступившее молчание возило затянуться. Диана слегка наклонила красную свечу, так что воск начал медленно стекать вниз по одной стороне. Потом довольно резко спросила:

— Вы слышали шестичасовые новости?

Френсис не слышал.

— Так вот, примите к сведению, что министерство сельского хозяйства Ирландской Республики опубликовало указ запрещающий добычу морских водорослей без соответствуютщей лицензии. — Она сделала паузу. — «И после того как ты занялся экспортом водорослей…тут-то ты и превратился в Пэдди*?»

— «Вовсе нет!»

— «А вот и да! Правительство-то заявило, что ты не можешь заниматься своим промыслом без бумажки»… Лицензии, — добавила она, — очевидно будут выдаваться, когда правительство придет к решению, какую пошлину следует взимать. Тут все здорово развлекутся.

— Кроме тех несчастных женщин, которые с надеждой ждут чуда, — напомнил Френсис.

— Ну, их это не очень удивит, — успокоила его Диана. — Слово «чудо» часто встречается в женских журналах. Никто и не думает, что оно что-нибудь действительно означает. Это нечто вроде украшения для дерьма чтобы не угасала надежда.

— А зачем вам вообще потребовалось затевать эти глупости с водорослями? — поинтересовался Френсис.

— Чтобы отвлечь их, — объяснила Диана. — Мои конкуренты страдают от излишней доверчивости. Пройдет немало времени, прежде чем они сообразят, что это полнейшая чепуха. А пока клиенты будут требовать крем из водорослей, лосьон из водорослей, станут употреблять водоросли на завтрак и все такое прочее, так что конкурирующие фирмы не очень пострадают в материальном отношении. Я заранее заготовила несколько статей и могут поместить их в разных газетах; в одной из них говорится, что рецепт сохранения красоты, в состав которого входят водоросли, был придуман еще в глубокой древности, его удалось восстановить только сейчас — миф о Венере, выходящей из морской пены, символизирует связь моря красоты в представлении древних. Здорово, правда? По моим расчетам, должно хватить как минимум на два года, может быть, на четыре, а затем кто-нибудь заметит, что все эти глупости с водорослями не дают тех результатов, которых добивается «Нефертити». К тому времени выяснится * Шутливое прозвище ирландца. что «Нефертити» применяет в своей практике абсолютно новый электронный прибор — при помощи ультразвуковой стимуляции клеток, расположенных под эпидермой, восстанавливает эластичность тканей, что и является секретом истинной глубинной красоты. Знаете, если потребуется, я могу придумывать такие штуки до бесконечности.

Френсис покачал головой.

— Хитро, — признал он. — Только я очень боюсь, что все это зря, Диана.

— О нет! — воскликнула она, неожиданно обеспокоенная его тоном. — Френсис, что случилось?

Френсис еще раз огляделся по сторонам. Он не знал никого из обедающих. Соседние столики пустовали, а в зале было достаточно шумно, чтобы никто не мог подслушать их разговор.

— Вот о чем я хотел вам рассказать, — начал он. — Не очень-то приятно в этом признаваться, но в данных обстоятельствах вам может грозить опасность, если я не буду полностью откровенным. Это связано с женой моего сына.

— Понятно. Стефани говорила мне о ней. Иными словами, Пол ей все рассказал?

— Да, — кивнул Френсис. — Он считал, что это его долг. Пол рассказал ей на следующий день. Как я понял, разговор получился не очень приятным. Они поругались — а в результате Пол никак не может вспомнить, что именно успел ей сказать. Однако он упомянул лишанин и вас.

Пальцы Дианы сжались в кулаки.

— Это, — сказала она, с трудом сдерживаясь, — было уж совсем ни к чему.

— О да, этого вообще не стоило делать, черт бы его побрал. По когда Пол начал ей рассказывать, он никак не мог объяснить, почему я открыл этот секрет ему и Стефани именно сейчас.

Диана кивнула.

— А что было потом?

— Джейн отнеслась к известию довольно своеобразно несколько дней она размышляла, а затем навела кое-какие справки. После чего явилась в «Дарр», прямо ко мне. — Он рассказал Диане о визите Джейн.

Диана нахмурилась:

— Иными словами, она прижала вас к стенке. Малосимпатичная молодая особа.

— Ну, — ответил Френсис, стараясь соблюдать объект тивность, — в ее доводах о том, что, как жену моего сына ее несправедливо лишили благ, которые я должен был предоставить, есть некоторый резон. Только вот вела она себя чересчур уж агрессивно.

— Но вы ведь сделали то, чего она хотела? Вы дали ей лишанин?

Френсис кивнул.

— Мне было бы совсем не трудно обмануть ее и вшить что-нибудь безвредное, — признался он. — Однако я подумал, что таким образом ничего не выиграю. Мне бы все равно пришлось признаться, иначе она сама обнаружила бы подмену, а отношения еще сильнее ухудшились бы. Я полагаю, серьезный урон уже и так нанесен — хотя бы тем фактом, что она знает о нашем открытии. Поэтому я дал ей лишанин. Насколько я понял, вы используете инъекции, но мне представляется удобнее делать имплантации лишанина в растворимой оболочке, так я вводил его Полу и Стефани. Как я теперь жалею, что не использовал для этого обычные инъекции!

— Я не совсем понимаю, в чем разница.

— Сейчас поймете. Когда Джейн пришла домой, она рассказала Полу, что была у меня — видимо, считала, что так будет лучше; он бы все равно заметил повязку у нее руке. Пол догадался о том, как она со мной разговаривала, и ужасно рассердился. Как только он увидел повязку, сразу же понял, что она сделана несколько необычно. него уже возникли подозрения — видимо, Джейн вела себя немного странно. Пол настаивал на том, чтобы посмотреть надрез и… оказалось, что капсулы с лишанином там нет.

Джейн упрямо утверждала, что капсула, вероятно, выпала, когда она делала перевязку. Полнейшая ерунда, конечно, капсулу извлекли, а потом зашили рану парой швов, так, как это было сделано мной.

Но Джейн продолжала настаивать на своих словах, кими бы дурацкими они ни казались. Кончилось тем, она кинулась в свою спальню и там заперлась. Пол ночь провел в соседней комнате. Когда на следующее он проснулся, Джейн исчезла — с двумя чемоданами… Больше ее никто не видел.

— Может, все это произошло случайно? — после секундного раздумья спросила Диана.

— Исключено.

— Вы хотите сказать, что она получила капсулу у вас для того, чтобы передать ее кому-нибудь другому?

— Очевидно. Скорее всего это сопровождалось обещанием, что они вернут ее на место, когда как следует изучат.