Прикосновение гуманоидов - Уильямсон Джек - Страница 10

— Но почему?.. — он моргнул и снова посмотрел на чашу. — Почему — мне?

— Он хочет, чтобы ты думал о нем хорошо, Кет.

Юноша взглянул на отца и увидел, что его кривой шрам белеет.

9. Фейолин

Запрещенный малилийский наркотик, используемый в культовых церемониях лелейо. Источник неизвестен. Есть неподтвержденные сообщения о странных эффектах.

Родители упомянули, что Бозун Бронг вернулся в Зону и присматривает за станцией Спасательной Команды, пока их нет.

— Я никогда не доверял ему, — пробормотал отец. — Он напичкан всякими трюками и невероятными сказками этих дикарей. Правда, Бронг хорошо знает лелейо и заверяет, что хочет помочь нам. Если он и впрямь друг, то наш последний друг.

Кира не смогла добраться до какого-либо из родомагнитных источников в джунглях, не удалось даже установить точное их местонахождение.

— И нет денег, чтобы купить, нанять или построить саноход, — рассказывал отец. — Нам так и не удалось выбраться за пределы периметра, а наши примитивные приборы мало что могут дать, оставаясь внутри него. Мы предполагаем, что хотя бы несколько источников существует, но их излучение слишком слабое.

— Я говорила с Бронгом, — добавила Кира. — Он полагает, что родомагнитным источником является мыследрево, — она кивнула на золотую чашку, которую Кет рассеянно вертел в руках. — Его друзья-дикари считают их священными растениями. Сам он никогда таких деревьев не видел.

— И ты хочешь ему верить! — с горьким презрением отозвался Рин Кирон. — Он же сидит на фейолине, а наркоман может рассказывать что угодно! Я вообще не уверен, что вся эта дикая история о гуманоидах на Киронии не привиделась ему среди прочих галлюцинаций.

— Я тоже так думала, — Кира неуверенно покачала седеющей головой. — Но потом опять… — она ненадолго замолчала, упершись взглядом в золотую чашу. — Да, иногда он лжет, но все же способен совершать кое-что, чего я не понимаю.

— Эти его исчезновения! — перебил отец. — Он отказывается объяснять их. Как и способ, которым добрался домой с Дракона.

— Бронг говорит, что делает это при помощи фейолина. Он даже дал мне образец этого вещества.

— Запрещенная дрянь! — отрезал Кирон. — Приятели-дикари втихаря таскают ему!

— Он хотел, чтобы мы сами попробовали фейолин, но мы, конечно, не стали этого делать. А с анализом у меня ничего не вышло. Это крайне странное вещество, с необъяснимой примесью платины — ничего похожего на известные нам алкалоиды. И я не верю тому, что Бронг рассказывает про эффект его действия.

— Мерзкий лжец! — отец отвечал с болью, хриплым и высоким голосом, шрам четко вырисовывался на щеке. — Но то, что он вещает о гуманоидах, меня пугает! Ты же слышала его, Ки.

— Слышала, — Кира угрюмо кивнула. — Он говорит, что с помощью этого наркотика может вернуться на Киронию, но каким образом — не объясняет. Говорит, что наблюдает за гуманоидами. Их там сейчас миллионы, может быть — миллиарды. И они все время работают, без остановки, днем и ночью. Этот их сияющий розовый город распространился по всей планете.

— Они строят базу! — прорычал отец. — Базу, с которой будут действовать против нас!

— Еще они построили три огромных транспортных корабля. В двенадцать раз больше «Кирона». А их заводы создают новых и новых гуманоидов. Бронг говорит, что когда они кончат работу, то задавят нас.

— Как скоро? — прошептал Кет.

— Он не знает, — Кира уныло пожала плечами. — Гуманоиды не умирают, и Бронг считает, что у них особое чувство времени. Но корабли вроде бы уже почти готовы.

— Поэтому мы и вернулись на Каи, — сказал отец. — Времени очень мало, а в Зоне мы ничего не добьемся. Я знаю, что большинство членов Мостика не поверит словам Бронга, но хочу встретиться с Торку Ворном и теми, кто раньше поддерживал Команду. Шансы ничтожны, но мы не можем сдаться просто так. Мы отправляемся в Нортдайк. На обратном пути навестим тебя.

— Я хочу в последний раз поискать личные пленки Мэнсфилда, — добавила Кира. — Или любые его записи. Если они еще существуют, то наверняка погребены где-то в старом Мансфорте. Несколько лет назад я запросила разрешение вести там поиски, но нижние уровни были завалены и считались опасными.

У Кета перехватило дыхание от неожиданного возбуждения. Его озарило: драгоценный шарик — не под влиянием ли родомагнетизма он поднимался вверх? Могли ли таинственные создатели владеть этим знанием? Драконье яйцо было его секретом, но теперь следовало поделиться им.

— Я хочу вам кое-что показать, — прошептал он. — То, что я принес с тех мертвых уровней. Сам не понимаю, что это.

— Мы еще заедем к тебе в «Зеленый пик», — лицо отца осунулось и помрачнело. — Но сегодня отправляемся в Нортдайк. Не удастся убедить их — мы погибли.

Они уехали. А Кет вернулся в школу, поставил чашу лелейо на стол и долго сидел, мечтая об опасной и притягательной Малили. Он пытался понять, почему Бронг стал проявлять заботу о нем. Наконец юноша наклонился и открыл нижний ящик стола, желая еще раз убедиться, что шарик продолжает «падать вверх». Что бы это ни было — драконье яйцо или что-то иное, — оно по-прежнему оставалось самым драгоценным его сокровищем. Ценнее, чем чаша. Поэтому Кет почти расстроился, когда в конце семестра Кира сообщила, что они навестят его.

Он встретил их на станции метро. Оба выглядели подавленно: их слова о том, что Бронг видел на Киронии, никого не убедили. Большая часть прежних друзей даже видеть их не хотела. Адмирал Ворн предложил им выпить в память о былых временах, но о погибшем брате или о мирах Дракона говорить отказался.

— Старый, упрямый мутобык, — бормотал отец. — Но я все же надеюсь выжать из него хоть что-то. Наварх объявил, что он станет следующим командиром Зоны. Если мы сможем заставить его прислушаться к Бронгу…

— Если! — усомнилась Кира. — Это крайне маловероятно.

Кет оттягивал момент расставания со своим сокровищем сколько мог. Сперва устроил родителям встречу с директором Таико, потом сводил на матч по боеболу. В столовой познакомил с Челни. Она очень удивила его своим дружелюбием: пообещала, что попробует убедить дядю сделать все возможное.

Им уже почти пора было уходить, когда Кира спросила, что же он хотел показать.

— Драконье яйцо. Но очень странное. Оно металлическое, а не каменное, и оно падает вверх.

У Киры только рот открылся.

— Ты нашел это?! — Она глядела на него с недоверием. — В старом городе?

— Под школой. Скорее всего, в той пещере когда-то был музей. Там вокруг валялась еще дюжина яиц.

— Покажи!

Когда все трое вошли в комнату, отец выглянул в коридор и на всякий случай запер дверь. Не дыша, они стояли и смотрели, как Кет вынимает маленький шарик из укрытия под старыми учебными пленками и позволяет ему взлететь…

Кира мгновенно перехватила его в воздухе.

— Монополюс! Родомагнитный монополюс Мэнсфилда! — Она чувствовала, как добыча стремится вверх, и ее тонкие руки тряслись.

Отец забрал у нее шарик.

— Я думал… — юноша сбился. — Что такое монополюс?

— Родомагнит с одним полюсом, — Кира продолжала жадно глядеть на шарик, даже разговаривая с Кетом. — Этот, несомненно, положительный. У обычной материи есть небольшая положительная полярность, и такой магнит масса планеты должна отталкивать.

Наконец монополюс вернулся к ней в руку, и женщина с явным облегчением перевела взгляд на приемного сына.

— Он наверняка остался от «Деливеранса» — Мэнсфилд сохранил его. На случай, если нам когда-нибудь понадобится то, что он называл «последним средством» от гуманоидов. Он, наверное, спрятал его среди древних артефактов. — Ее взгляд вдруг стал очень внимательным. — Там было еще что-нибудь?

— Скелет, — ответил он. — И уйма грязи.

— Возможно, достаточно одного монополюса. Я смогу вычислить его формулу и отыщу способ индуцировать родомагнетизм. Мы создадим другие, более сильные монополюсы. А в случае удачи сможем изготовить родомагнитное оружие! — Счастье светилось в глазах Киры.