Лунная эра - Уильямсон Джек - Страница 6

Страх сковал меня. Ошеломленный и беспомощный при виде этого ужасного зрелища, я первое время не способен был что-нибудь предпринять. Затем, я с трудом освободил руки, вытащив из-под липких колец. Поднял их над головой и попытался разорвать канат. Но все было напрасно, он оказался необычайно крепким.

Только тогда я вспомнил о револьвере. Если бы мне удалось достать его из кармана, я мог бы убить монстра. Газ начнет улетучиваться через изрешеченную поверхность, и шар медленно приземлится. Я поднялся уже настолько высоко, что падение могло оказаться смертельным, если бы я просто перерезал канат.

Мне далеко не сразу удалось нащупать оружие. Вязкое вещество стебля липло к рукам и приходилось прикладывать большие усилия, чтобы снова отрывать их. Но в конце концов мне это удалось. Я снял липкую ленту, пересекающую карман и отвел в сторону. Когда мне удалось, наконец, вынуть пистолет, настала его очередь увязнуть в клейкой гуще. С величайшим трудом я осторожно поймал оружие липкими пальцами и поднял над головой. Посмотрел вниз и испугался. Мы поднялись уже очень высоко. И, хотя прошло немного времени, я находился почти на половине пути к ужасному живому шару. К тому же он продолжал медленно плыть вперед, так что теперь я висел прямо над колючими зарослями.

Я выстрелил. Периодические подергивания монстра и темные ветви-конечности мешали точно прицелиться. Держа кольт обеими руками, я стрелял продуманно и осторожно.

Первый выстрел, видимо, не достиг цели. После второго раздался оглушающий стон, и одна ветвь безвольно повисла. Хотя я не знал анатомию монстра, но полагал, что центральная нервная система находится недалеко от глаз. Следующая пуля угодила в один из них. Большая капля прозрачной густой жидкости сорвалась с его поверхности. Существо опять жутко взвыло. Темные ветви как щупальца потянулись ко мне.

Я ощутил сильный толчок и понял, что «живой шар» сбросил длинный стебель-якорь. Мы нырнули вниз.

Еще один выстрел не произвел никакого эффекта. Но пятая пуля оказалась решающей. Я уверен, чудовище умерло сразу же. Конвульсивно дернувшись, ветви безвольно повисли. Но для страховки я выпустил в монстра еще два патрона.

От резкого рывка вверх канат порвался, отпустив шар в свободный полет. Это было началом головокружительного путешествия по воздуху.

Огромная долина голубых и желтых цветов лежала между зелеными рядами гор. Широкая река белела внизу. Плато, на котором приземлился корабль, отсюда выглядело как покрытый зеленой скатертью стол. И рядом с тройной вершиной горы виднелись блестящие диски машины, которую я так неблагоразумно покинул.

Ветер быстро гнал шар и меня, висящего на его стебле-канате, на северо-запад. Через несколько минут корабль скрылся из вида.

Я был в отчаянии, что так далеко отброшен от знакомой местности, но старался как можно лучше запомнить новые ориентиры.

Удачным для меня было уже то обстоятельство, что ветер принес шар в долину, а не в красные джунгли. Теперь я смогу вернуться к кораблю, следуя вдоль реки.

Но волна отчаяния вновь захлестнула меня, когда я понял, что вряд ли сумею благополучно пробраться через неизвестную территорию, полную скрытых опасностей. Кроме того, стреляя в монстра, я старался сделать как можно большее отверстие в красной ткани и упустил из вида, что если падать слишком быстро, можно разбиться о твердую поверхность.

Но вскоре я с облегчением заметил, что шар начал опускаться медленнее, так как газ улетучивался через мускулистую ткань. Мне оставалось только ждать и фиксировать в памяти маршрут, по которому должен буду вернуться.

Беспомощно болтаясь в красной паутине, я внимательно рассматривал джунгли. Они представляли собой густую путаницу колючих желтых кустов. Но среди них попадались зеленые островки ползучих растений.

Поразмыслив над своим положением, я пришел к выводу, что обречен. Даже если мне удастся приземлиться в открытой местности, где нет колючих кустов, малейший ветерок может снова подхватить шар, и меня выбросит прямо на острые шипы раньше, чем я смогу разорвать паутину.

Но, может быть, стоит освободиться до того, как шар опустится на землю? Разорвать путы и спрыгнуть с безопасной высоты? Только так я смогу избежать неминуемой гибели. Здесь, на Луне, падение даже со значительного расстояния от поверхности ничем мне не угрожает из-за небольшого ускорения силы тяжести. Но надо срочно выбрать место посадки.

Новая неразрешимая проблема встала передо мной. Как освободиться из паутины? Ножа не было, а попытки разорвать липкие узы остались безрезультатными.

Но у меня еще остался револьвер. Если приложить дуло к стеблю и выстрелить, пуля разорвет его.

Я нащупал в кармане два патрона и вытащил их. Хотя они липли к рукам, мне удалось, в конце концов, зарядить кольт и взвести курок.

Мы опустились уже достаточно низко, а я все еще беспомощно болтаться в клейкой паутине. Невдалеке я заметил зеленый оазис, но меня неумолимо несло прямо на шипы. Казалось, они приближаются с бешеной скоростью. Я в ужасе закрыл лицо руками. Пальцы судорожно продолжали сжимать оружие.

Шипы с сухим треском ломались под моей тяжестью. Тысяча острых, ядовитых шипов царапали, резали и кололи тело. Невыносимая боль пронзила меня. Я закричал. Острые как бритва шипы были пропитаны ядом, так что любая, даже легкая царапина жгла как огонь.

Несколько секунд я висел на остриях. Но к счастью, порыв ветра подхватил шар и меня вместе с ним. Я снова висел в воздухе, раскачиваясь как маятник. И опять меня бросило вниз, но на этот раз я удачно упал на полосу голого песка возле зарослей.

Я истекал кровью, страдая от невыносимой боли, и понимал, что недолго останусь в сознании. Следовало торопиться. Двигаясь, словно в тумане, я схватил красный стебель и, прицелившись в него, нажал курок. Прозвучал оглушительный выстрел. Сильная отдача отбросила правую руку, и, если бы кольт не прилип к пальцам, я непременно потерял бы его.

Канат резко рванул в сторону, чуть не сломав мне левую руку.

Свободен!

Какое-то время я еще оставался в сознании. Помню, как лежал на жестком холодном песке и кровь капала из глубоких порезов. Почти вся одежда была изорвана шипами. Раны так нестерпимо болели, что мне казалось, будто я окунулся в расплавленный металл. Только лицо осталось невредимым.

С трудом поднявшись, я попробовал идти. Но полосы липкой ленты еще сковывали ноги, и я опять повалился на белый песок.

Горькое разочарование охватило меня. В слепой ярости проклинал я свою неосторожность. Зачем мне понадобилось покидать корабль и с бессмысленной храбростью бросаться в авантюру? Я погрузился в забытье.

Я очнулся от необычного звука. Приятная мелодия, тонкая и высокая, как музыка флейты. Она доносилась откуда-то рядом. Я не сразу сообразил, где нахожусь и что со мной произошло. Воспоминания возвращались медленно. Мне казалось, что я лежу в кровати моей старой меблированной комнаты и звон часов напоминает о том, что пора вставать. Но вскоре осознал, что странный звук непохож на звон будильника.

Я с трудом поднял тяжелые веки. Что это было, кошмар или реальность? Зеленые ползучие растения, стена желтого кустарника, алые горы, пурпурные шары, дрейфующие в чистом синем небе.

Я попробовал сесть. Тело горело при малейшем движении и я со стоном откинулся назад. Кожа задубела от высохшей крови. Глубокие раны ныли, мышцы, казалось, окостенели от яда, так что любое действие причиняло острую боль.

Как только я пошевелился, мелодия резко оборвалась, а затем зазвучала вновь позади меня.

Память возвращалась ко мне. Телеграмма от дяди. Полет через космос и время. Экскурсия в джунгли и ее ужасное продолжение. И теперь я лежал там, где упал, на голом песке, недалеко от кустарника.

Я застонал от злости на себя, и этот стон болью отозвался во всем теле. Тонкие звуки вновь оборвались, и существо, издававшее их, медленно заскользило вокруг меня. Мне удалось рассмотреть его. Странное и непохожее ни на одно животное на Земле. Тело стройное и гибкое как у змеи, пяти футов длиной и немного толще моей ноги. Голова, не больше кулака, поднималась на 2-3 фута над землей. Крошечный рот с изогнутыми губами, полными и красными как у женщины. Большие фиолетовые глаза темные и разумные. Но кроме рта и глаз, голова не имела больше ничего человеческого. Ее покрывал золотистый мех, а сверху росли перья, образуя что-то вроде голубого плюмажа. Но все же это существо обладало странной притягательностью и красотой изысканных пропорций.