Империя магии - Уильямсон Джек - Страница 10

Ночь опустилась вслед за грозой, и синеватые сумерки сменились абсолютным мраком. Потрепанная галера тяжело скрипела, низко погружаясь в темные волны. Но Тесей стоял рядом со Снишем на рулевом весле и вел судно сквозь шторм, пока тот не стал ослабевать.

— Мы доберемся до Крита прежде, чем стихнет ветер, — крикнул он волшебнику.

Сниш слабо пробормотал:

— Но, капитан Отважный, мы ведь можем заблудиться в темноте и разбиться о скалы. Давайте поплывем на восток: ветер поможет нам обогнуть Крит к восходу солнца. А там недалеко и до Египта.

Вспышка молнии осветила его испуганное лягушачье лицо с толстыми губами.

— Наша судьба — попасть на Крит, — ответил ахеец.

Маленькому волшебнику никак не удавалось справиться с обуревавшим его страхом.

— Но чем же плох Египет? Это древняя страна, капитан Отважный, и очень богатая. Кроме того, ее боги живут где-то далеко и не очень обременяют людей, а священники не имеют и сотой доли того могущества, которым обладают жрецы Кносса, — бормотал Сниш, все еще не теряя надежды отговорить пирата от путешествия на Крит.

Он подошел поближе к Тесею и продолжал увещевать его:

— С вашим мечом, капитан Отважный, и моими скромными познаниями в магии мы могли бы в Египте добыть себе состояние, завладеть землями и рабами и жить в окружении почестей.

— Вполне возможно, что ты и прав. Но мы плывем на Крит. Ты же слышал, что написано в свитке: сам Минос верит, что я способен победить в играх. Я пошлю его в Лабиринт просить пощады у его же темного божества! Я добуду его позолоченный трон и светловолосую красавицу Ариадну — будет чем заняться, пока не уничтожу самого Сатану и его империю магии! — был ответ ахейца.

Дрожащая рука Сниша поймала в сумерках его запястье. Маленький волшебник пытался протестовать:

— Но ведь Минос очень прочно сидит на троне и делает это вот уже тысячу лет. А в Египте все вполне спокойно, только дикие северные племена беспокоят фараона… Почему бы нам не присоединиться к этим племенам, капитан Отважный? Вы могли бы стать новым фараоном.

— Мы направляемся в Кносский дворец.

— Но признайте же, что это неразумно. Ведь ни сила, ни ловкость, и даже ни храбрость не помогут вам выиграть минойские игры. Все дело в магии, а Минос — старейший и могущественнейший маг. Он сам бог! Вот почему он всегда побеждает, а претенденты на трон терпят поражение от его чар, — продолжал Сниш.

Тесей пристально всматривался в окружающий их мрак.

— Посмотрим. Мы уже одолели критский флот.

— Но флот — всего лишь «деревянная стена» Кносского дворца, не имеющего укреплений. Есть еще медный гигант Талос, который в одиночку способен разрушить стены любого города и разогнать целую армию! Даже если вы сможете справиться с ним, есть еще одно препятствие — волшебная стена! Ее секрет известен только Миносу и его дочери Ариадне. Могущество этой стены во много раз превосходит могущество критского флота и даже медного Талоса. Так, может быть, капитан Отважный, мы все-таки поплывем в Египет? — вопрошал Сниш, теряя последние крохи надежды.

— Конечно, маленький волшебник. После того, как уничтожим Миноса, — усмехнулся Тесей.

— В таком случае, мы вряд ли когда-нибудь попадем туда… — стуча зубами от страха, вздохнул Сниш.

Ночные часы тянулись медленно, а северный ветер продолжал дуть. Тесей отослал волшебника поспать в каюте и один управлял судном. Наконец на западе он увидел еле различимый огонек, светивший одновременно и красным, и зеленым. Это был волшебный маяк на скале, помогавший судам войти в гавань Крита чуть ниже Экороса. Пират слышал, что причина странного свечения маяка — волшебные соли откуда-то из самых недр земли. Он разбудил Сниша, поставил его к рулевому веслу, а сам поднял парус, желая как можно быстрее добраться до цели своего путешествия.

Галера опасно кренилась, пока Сниш с трудом не выровнял ее.

— О, нам ни за что не добраться до суши живыми! Ветер несет нас прямо на скалы! Смотрите, капитан! — сорвался тоненький голосок волшебника.

Тесей увидел вспышку маяка, услышал рев волн и стремительно рванулся в сторону рулевого весла. Но он опоздал: галера ударилась о скалы, острые уступы проломили корпус, и вода хлынула в трюм. Снасти резко натянулись и оборвались. Мачта хрустнула, падая в море.

Последовало мгновение тишины, нарушенное воплем Сниша:

— Капитан, это все проклятье, которое преследует меня! Ни один корабль со мной на борту не может спокойно войти в порт!

После отлива страшного вала галера вновь сильно накренилась. Когда следующая волна захлестнула палубу, Тесей подумал, что они вот-вот потонут. Но вода приподняла судно и словно закрепила его между двух больших камней.

Тесей знал, что передышка будет недолгой. Высокие волны накрывали палубу и затопляли трюм корабля. Капитан вглядывался в береговую линию, ища удобное место для схода на берег.

Светало, и можно было видеть холмы Крита, темнеющие кипарисовыми лесами. Тесей собрал обломки мачты, связал их вместе наподобие плота, намереваясь так добраться до берега. Сниш протестовал, говоря, что всегда боялся воды и совсем не умеет плавать. Ахеец с трудом оторвал его от борта галеры и переправил на плот. Ветер нес их как раз в сторону острова. Вглядываясь в открытое море, пират заметил еле различимые черные точки.

— А вот и флот! Вскоре Фиастро будет здесь, — пробормотал он.

Перепуганный маленький волшебник сидел на плоту, дрожа всем телом. Вдруг его рука, которую все еще украшали золотые браслеты Тай Лэнг, вытянулась в сторону берега.

— Флот Фиастро — сущая ерунда! Настоящая опасность впереди. Ведь Талос всегда стоит на страже границ острова. Смотрите, капитан! — надтреснутый голос Сниша перешел в прерывающийся шепот.

Вдалеке, в направлении Кносского дворца, между голубизной моря и зеленью холмов Тесей различил нечто огромное и сверкнувшее, подобно меди на солнце.

Глава седьмая

Сниш в страхе ухватился за веревки, связывающие плот, боясь соскользнуть в море. Его маленькое смуглое тело дрожало от холода и страха, а и без того огромные глаза вылезали из орбит. Он тихо причитал:

— О, моя душа! Моя бедная, несчастная душа! И зачем только я позволил судьбе увести меня из мирного Вавилона? Капитан Отважный, мы обречены!

— Не оплакивай себя заранее! Вспышка была где-то вдалеке. Может, это просто-напросто хорошо начищенный медный котел блеснул на солнце, — усмехнулся ахеец.

Сниш не разжимал рук, вцепившихся в веревки.

— Я все-таки волшебник и могу распознать Талоса. Он достаточно вынослив и быстр, чтобы стеречь границы своих владений от заката до восхода. Магия помогает его глазам, и никто не может пройти незамеченным. О, если бы я был сейчас в Вавилоне!..

Бедняга сверлил глазами прибрежную полосу, но так и не увидел никаких признаков движения. Он вновь уставился в воду, словно именно там творилось нечто, заслуживающее внимания.

— Я работал сапожником в Вавилоне. Вавилон — очень древний город, но его власть была повержена и от былого величия остались лишь легенды. Караваны минуют его, и торговля идет плохо. Даже волшебники слабы, ибо не имеют и десятой доли того могущества, которым обладают чернокнижники Кносса. Я знавал одного волшебника (чинил ему сапоги целых семь лет), и никогда у него не было достаточно денег, чтобы заплатить даже мне, сапожнику. Он и научил меня тому немногому, что я умею. Однажды, когда он принес залатать ботинки, я сказал, что у меня не осталось больше материала и нет денег, чтобы купить его. Тогда он предложил обучить меня всему своему мастерству, если только я соглашусь поменять подошвы на его обуви. Ну, я подумал и согласился. Уж лучше бы я остался сапожником! Это волшебство принесло мне лишь несчастье, и теперь я даже не могу вернуться в родной Вавилон. Сначала на меня пало проклятье критского чернокнижника, а теперь вот еще предстоит встреча с чудовищем Талосом! — горько вздохнул Сниш.