На крыльях удачи - Маккроссан Лорен - Страница 45

Мама сочувственно похлопала меня по руке. Разговор за соседним столом постепенно возобновился.

– Успокойся, дорогая. Твой отец иногда немного увлекается и говорит лишнее. Я прекрасно понимаю, что в этих краях надо быть осторожными. Мало ли кто может нас подслушать. Кстати, нам надо обращать внимание на подозрительные пакеты? Они же прячут куда-то свои бомбы?

От отчаяния я уронила голову на стол и громко застонала, гадая, возможно ли сохранить в тайне приезд моих более чем экстравагантных родителей.

– Как дела, Милли? А это, должно быть, твои предки? Здравствуйте, мистер и миссис Милли, приятно познакомиться. Меня зовут Кэтлин.

Я подняла голову и вяло улыбнулась младшей сестре Мака, радостно жавшей руки моим родителям, словно знала их всю жизнь. Затем она с бесцеремонностью четырнадцатилетнего подростка уселась за наш стол.

– Фиона сказала, что вы сегодня приезжаете. А еще Джонни видел вашу машину.

Еще бы. Кто ж ее не видел?

– Ну что ж, добро пожаловать в наш город. Вам по-настоящему повезло с погодой!

Я уставилась на струи дождя за окном и недоуменно посмотрела на девочку.

– Да, Кэтлин, действительно, – неожиданно согласился отец, решив (слава Богу) на этот раз не имитировать ирландский акцент. – Угостить тебя чем-нибудь?

– Да, спасибо. Один коктейль не повредит. Мне, пожалуйста, двойной «Малибу» с колой.

– Ты же несовершеннолетняя, Кэтлин! – воскликнула я, будто была ей старшей сестрой.

В глазах девочки заплясали веселые огоньки, отчего она стала очень похожа на своего старшего брата. Я закусила губу.

– Ну да, и что с того? – невинно спросила Кэтлин, хитро при этом улыбаясь. – Ладно. Я с вами прощаюсь, счастливо оставаться. Мне надо еще маме передать кое-что. – Она стремительно поднялась. – Да, Милли, Фай еще у нас, но скоро вернется домой. И Мак сказал, если ты хочешь позаниматься серфингом сегодня, то вам нужно встретиться на центральном пляже через полчаса, пока еще не стемнело. – Кэтлин посмотрела на ладонь и сосредоточенно начала считать, загибая пальцы. – А, да. Мама сегодня всех приглашает на ужин.

У меня перед глазами сразу же встала страшная картина тоскливого семейного ужина.

Когда после занятий серфингом, измученная и перепачканная, я, прихватив с собой мать и отца, добралась до дома Хеггарти, там шел пир горой, двери были распахнуты настежь, а шум и гвалт разносились за километр.

– Господи, – прошептала моя мать, осторожно заходя внутрь и с недоумением разглядывая массу галош, – с чего бы это тут собралось столько народу?

– Обычный воскресный обед, – пожала я плечами и невозмутимо направилась в гостиную.

В отличие от жующей и пьющей толпы, которую я застала в свой первый приезд, сегодня, похоже, присутствовали только избранные члены семьи. Хотя «только» не слишком подходящее слово. Там были Мэри, Подриг, Мак, Кэтлин, Колин, Барри, Джонни, бесподобные Онья, Шивон, Ноэль, Шинед, Денни и их веснушчатые детишки (их количество – я готова поклясться – удвоилось, с тех пор как я их видела в последний раз). В общем, семейство Хеггарти в сборе. Все болтают, гогочут, шумят и пьют одновременно. Просто столпотворение какое-то.

Ну и конечно, Фай, с которой мои родители знакомы. Модерновые тугие косички делают мою подругу еще моложе. Она обняла Джорджину и Фрэнка и тут же потащила в гостиную знакомиться с Хеггарти, а заодно и с собакой (по кличке Эрик, я точно помню). Мама улыбается и щурится в полном замешательстве. Папа ведет себя с присутствующими как истинный юрист: обменивается с каждым крепкими рукопожатиями, запоминает имена и что-то слишком уж долго обсуждает погоду с Оньей. Мужчины такие предсказуемые. Довольная, что мои родители пристроены и еще некоторое время будут находиться в надежных руках – хотят они этого или нет, – я, получив из рук Фай чашку кофе, в полубессознательном состоянии упала в ближайшее кресло.

– Ну разве не чудесно проводить выходные с такими родственниками? – заявила Фай, примостившись на подлокотнике кресла и скрестив ноги.

– Не знаю, Фай, подходит ли слово «чудесно». Конечно, замечательно их видеть, но я определенно ощущаю сильную тревогу.

Я с жадностью пила кофе, обжигая кончик языка и время от времени поглядывая на отца, чтобы убедиться, что он ведет себя прилично.

– У моего папы явная склонность к ораторству, и вообще он прирожденный путешественник. Легко можно представить, как он, прилетев из Испании, спускается по трапу самолета с огромным сомбреро на голове и соломенным осликом под мышкой.

– Тогда понятно, почему на нем этот джемпер, – фыркнула Фиона. – Жуткая безвкусица, верно ведь?

– Ага. Слава богу, он еще не начал коверкать слова своим ирландским акцентом.

Фай рассмеялась и внимательно посмотрела на моего отца.

– Конечно, родителям позволительно измываться над детьми, якобы в воспитательных целях, это их право, Милли. Честно говоря, я считаю, общественная мораль предписывает им воспитывать детей, изображая из себя приличных и дисциплинированных родителей, обладающих чувством ответственности. А потом, когда детки подрастают, догоняют их в интеллекте, становятся похожими на них и обретают пристойное социальное положение, родители психуют и теряют чувство меры, доставляя своим отпрыскам массу проблем. Быть родителем, наверное, здорово, но я никогда не смогу стать такой.

– У тебя все получится. И вообще вы с Дэйвом могли бы стать отличными родителями.

Фай больно шлепнула меня по руке:

– Отстань. Мы с Дэйвом не сделаем ничего подобного. Во всяком случае, мне будет жаль моего ребенка, если он унаследует интеллектуальные гены О’Рейли.

– Прекрати, Фай. Это вовсе не так.

Подруга скорчила забавную гримаску и расхохоталась, но притворный смех не мог скрыть ее истинных чувств. Фиона взглянула мне в глаза и пожала плечами.

– Моим старикам удалось воспитать до совершеннолетия лишь одного из их детей, прежде чем они отправились туда, где находятся сейчас. Мне не хотелось бы брать на себя подобную ответственность.

Я молча отхлебнула кофе.

– Впрочем, о чем это я говорю? Увы, на мне и так лежит ответственность. Ну конечно, ведь они же сочли меня виновной в том, что случилось с моим братом.

– Это неправильно.

– Нет. – Фай тряхнула головой. Серьги запутались у нее в волосах. – Мои мамочка и папочка никогда не ошибались. Уж они-то всегда были правы. Не то чтобы я очень уж сомневаюсь в этом теперь, когда не знаю, где они.

– А ты не подумала спросить Мэри? Может быть, она знает, где сейчас ее сестра?

– Я подумывала об этом, но… Не знаю. И даже не уверена, что мне хочется знать это, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Глаза Фай потемнели, она в задумчивости наморщила лоб. Я молча наблюдала за ней и подыскивала нужные слова. Ведь с Фай я чувствую себя гораздо более свободно и непринужденно, чем с кем-либо еще в этом мире, но иногда я не очень представляю себе, как относиться к ее переживаниям, глубину которых никогда не смогу оценить в полной мере. Меня так и не научили быть самаритянкой. Но я, однако, хорошая подруга.

Я поставила чашку и, чтобы успокоить Фиону, сжала ее холодную руку. Фай повернулась ко мне, привычно сморщив нос:

– А, черт, и чего это меня вдруг угораздило заговорить на эту тему? Я сама себя вгоняю в полный депресняк.

– Не будь дурой.

– Ничего не могу с этим поделать, такая уж я, – усмехнулась она. – Пойдем за стол, что ли? Мэри приготовила картошку по тридцати пяти рецептам, и мне хочется отведать все блюда до единого.

Оригинальная теория Фай о родителях подверглась проверке во время обеда, когда мой отец, к нескрываемому удовольствию Кэтлин, начал сбиваться на свой ужасный ирландский акцент. Онья смотрела на него как на инопланетянина, а Мак укоризненно качал головой. Большая часть семейства Хеггарти покинула нас после сытного первого блюда и поджаристого пирога с ревенем. Оставшиеся собрались в гостиной, чтобы выпить после обеда.