Корабль беглецов - Уильямс Уолтер Йон - Страница 48

— Опасность? Где?

Двенадцатый понял смысл слов еще до того, как увидел бегущие над головой Юби строчки золотистых букв. Он слабо махнул рукой в сторону коммуникационной панели.

— Скверна. Греховные мысли. Фильм.

Юби и Мария молча смотрели на него. Двенадцатый понял, что снова говорит на родном языке. В ярости он выхватил свою клавиатуру из рук Марии и быстро заработал внутренними пальцами.

— Нужно защититься. «Орестея» — зло. В фильме содержатся самые скверные мысли, которые можно только представить.

Процесс перевода своих мыслей на чужой язык успокоил его. Фразы стремительным потоком выскакивали из-под его пальцев.

— Безумные слуги задумали убить свою родительницу! Никто не остановил их! Это грех!

При одной мысли об этом Двенадцатый почувствовал, что теряет сознание. Усилием воли он удерживал себя от обморока.

— Это всего лишь фильм! — раздался громкий голос Юби. — Этого на самом деле не было!

Двенадцатый в ярости ударил клавиатурой по коленям.

— Какая разница! Некоторые мысли не разрешены!!! — Он долго не отпускал клавишу восклицательного знака.

Юби и Мария переглянулись.

— Кому-то из нас нужно прочитать ту лекцию, — сказал Юби.

— Лучше тебе. Ты ее запомнишь.

— А если я захочу забыть?

— Ты видел фильм, а я нет.

Юби вздохнул и повернулся к Двенадцатому.

— Сейчас я должен изучить информацию об этой пьесе, — произнес он. — Потом я отвечу на все ваши вопросы.

Гнев и страх захлестнули Двенадцатого. Его пальцы, нажимавшие на клавиши, дрожали.

— Я не задавал вопросов, уважаемый командор.

Юби задумался.

— Тогда мне, возможно, удастся ответить на свои собственные вопросы.

Юби пристегнулся к соседнему креслу, надел наушники, нажал несколько клавиш и откинулся на спинку.

Двенадцатый почувствовал, что под действием успокаивающих ритмов Возлюбленной его гнев постепенно стихает, а затем вдруг с внезапной ясностью понял, что Возлюбленная далеко. Он с тревогой огляделся и остановил взгляд на динамиках.

— Что это за звук?

— Юби запрограммировал компьютер, чтобы он звучал, как Возлюбленная, — успокоила его Мария. — Он надеялся, что это поможет вам прийти в себя.

Когда улеглась первая волна возмущения — искусственная Возлюбленная! — Двенадцатый задумался. При ближайшем рассмотрении это звучало крайне привлекательно.

— Возможно ли мне будет научиться пользоваться этой машиной? — спросил он.

— Конечно.

Двенадцатому стало теплее, когда он подумал, что за ритмы будут звучать в этой ужасной металлической комнате.

— Я скромно прошу ваших указаний.

— Пользуйтесь ею, как хотите.

— Благодарю вас, Прекрасная Мария.

— Не о чем беспокоиться, — она неожиданно усмехнулась. — Где вы взяли это выражение? Я не слышала его несколько лет.

— В первом фильме. Разве оно неправильное?

— Нет. Просто немного устарело.

Юби выпрямился в кресле и снял наушники.

— Ну вот, — сказал он. — Теперь я знаю, кто такие греки.

Он потер лоб.

— А вы знаете, что слово «Кибернетик» пришло к нам из греческого языка? Оно обозначает человека, который правит лодкой.

— Какое отношение имеет лодка к компьютеру? — Мария удивленно взглянула на брата.

— Не знаю. Там об этом ничего не сказано.

— Наверное, греки знали.

Юби повернулся к Двенадцатому.

— Фильм, который вы посмотрели, называется «трагедия». Это произведение, где всегда происходят ужасные вещи.

Возмущение Двенадцатого вернулось. Внутренние пальцы застучали по клавиатуре.

— Ужасные и кощунственные, уважаемый командор.

— Это вторая часть трилогии. Вы не видели первую, Двенадцатый. Конечно, это ужасно, что дети убивают свою мать. Но в предыдущей части она совершила не менее ужасный поступок, убив своего мужа.

Двенадцатый на мгновение задумался.

— А что здесь ужасного?

Мария и Юби переглянулись.

— Считается, что люди не убивают своих родственников, — сказал Юби.

— Но ведь она была родителем, — Юби повернулся к Марии. — Разве мы это не объяснили?

Двенадцатый опять почувствовал раздражение. Его пальцы с трудом успевали за потоком встревоженных мыслей.

— Муж может быть хранителем определенного генетического материала, уважаемый командор, но это не имеет отношения к священному институту материнства, а также к праву матери использовать своих слуг в соответствии с их назначением и избавляться от ненужных.

— Вот так-то, Юби, — комната наполнилась звонким смехом Марии. Двенадцатый, возмущенный поведением девушки, скосил на нее пару глаз.

— Священный институт материнства, — повторил Юби. — Ладно.

Он немного подумал.

— Действия детей направлялись богом Аполлоном. Это придавало, как вы выражаетесь, священный характер их действиям.

Двенадцатый задумался над понятием божества. В его словаре бог определялся как высшее существо, обычно воплощавшее в себе один из атрибутов действительности… Слово имело и другие значения, нередко противоречащие друг другу.

— Вы когда-нибудь встречали бога? — спросил он.

Мария и Юби рассмеялись. Двенадцатый в недоумении переводил взгляд с одного на другого.

— Никто из нас не видел бога, — ответил Юби. — Я не верю в их существование, хотя многие люди верят. Автор пьесы тоже верил, что Аполлон существует.

Двенадцатый опять разволновался.

— Боги либо существуют, либо нет.

— Только в нашем воображении, — перебила Мария.

— Если бог дает указание слугам убить их Возлюбленную, — настаивал Двенадцатый, — тогда это злой бог, и его необходимо уничтожить.

Юби издал долгий свистящий звук, который компьютер оказался не в состоянии перевести.

— Убить их Возлюбленную… Я понял, о чем вы, — он перевел взгляд на Марию. — Он беспокоился, что Возлюбленной грозит опасность.

Мария кивнула и повернулась к Двенадцатому.

— Ни один из богов не может угрожать Возлюбленной. Уверяю вас.

Двенадцатый задумался.

— Я верю вам, Прекрасная Мария, — напечатал он. — Но нельзя ли поймать Аполлона и уничтожить?

— Никто не видел его уже несколько сот лет, — сказал Юби. — Не думаю, что он может представлять какую-нибудь опасность.

— Остались его кощунственные мысли, уважаемый командор Юби Рой.

Юби посмотрел на Марию, а затем на Двенадцатого.

— Может быть мне стереть фильм?

Радость заполнила сердца Двенадцатого. Пальцы его сжались в кулаки.

— Уничтожьте кощунственные мысли! Да, уважаемый командор!

— Отлично, — Юби повернулся к пульту и нажал несколько клавиш.

— Я стер его.

— Благодарю вас, уважаемый командор.

Двенадцатый вспомнил о фильме и вздрогнул. Он ощущал торжество от мысли, что способствовал избавлению мира от такого ужасного зла, но что-то все же беспокоило его.

— Уважаемый командор, — произнес он. — А почему остальные не помешали этому безумному поступку?

— Какие остальные?

— В фильме. Женщины, которые пели и били в барабаны. Разве они не родственники той, которую убили?

— Это хор, Двенадцатый. Они не вмешиваются в происходящее, а только комментируют.

Двенадцатый задумался над этим утверждением.

— Тогда они тоже грешны. Они обязаны были вмешаться.

— Понимаете… хор — это олицетворение обычных людей. Обычные люди не могут победить все зло этого мира.

— Убийство происходило прямо перед ними. Они совершили грех, когда не предотвратили его.

Наступило молчание.

— Двенадцатый, — наконец произнес Юби. — Мне кажется, что вам больше не стоит смотреть фильмы.

— Согласен. Мои мысли могут быть заражены злыми богами.

— В следующий раз лучше слушайте музыку.

— Хорошо, уважаемый командор. Я последую вашему совету.

Они оставили Двенадцатого наедине с его мыслями. Он ощущал удовлетворение от того, что помог уничтожить скверну.

Он был уверен, что Возлюбленная была бы довольна.