Когда нет выбора - Гусейнова Ольга - Страница 13

Неожиданно тяжело вздохнула, вспомнив маму. Меня до сих пор мучил вопрос: как… как она решилась? Да и как ей в голову пришло сменить пол? Ведь не зря же тсареки до первой линьки фактически бесполые: определяются, чья сущность ближе, а она в третьей захотела стать мужчиной. Поэтому сейчас печально смотрела на результат собственной попытки скрыть женственность. Никогда и ни за что не смогу изменить себя, не перестану быть женщиной или чувствовать себя ею. Мне приходится притворяться, но до глубины души противно участвовать в этом фарсе, помня о потухшем взгляде и отвращении, с которым отец встретил откровения мамы. Он не понял ее, не простил и даже более того – презирал до глубины души. А иногда, когда я надевала штаны, смотрел с тайным страхом. Наверное, поэтому растил таким изнеженным ранимым цветочком, чтобы заглушить страх потерять и дочь.

Прости, папа, сейчас мне жизненно необходимо так выглядеть. Но я навсегда останусь женщиной, даже если ненадолго придется притвориться мужчиной. По крайней мере, трансформироваться в мужчину даже ради выживания я не стану, да и не спасет меня это от преследования. Очень уж раса у меня приметная и малочисленная. А преследователи – могущественные, настойчивые и жадные до власти и денег.

Станция представляла собой огромный космопорт с деловым и своеобразным жилым секторами в центре, стыковочными терминалами для межзвездников на периферии. В блоке, предназначенном для пассажирских перевозок, располагался транзитный терминал, регистрационные посадочные стойки и зал ожидания. Там же размещалась и служба трудоустройства, потому что желающие найти работу здесь или в космосе прилетали именно сюда: ведь в силу каких-то обстоятельств не все могли сделать это на своей планете или жилой станции. Такие, как я, например.

Мои ботинки мягко ступали по пешеходной дорожке одного из тоннелей, ведущих к порту. Мимо проносились грузовые и пассажирские автоботы и погрузчики, сновавшие между терминалами и деловым центром. Вокруг сплошной металл и разновидность мангуя, от которых у меня остались не очень приятные воспоминания: знаю теперь, насколько все в мире уязвимо…

Тоннель закончился внушительной полукруглой площадкой со стенами и потолком из самого надежного прозрачного пластиформа, позволявшего защитить корпус станции от внешних угроз и вместе с тем визуально расширить пространство. Новички космических маршрутов и бывалые путешественники, ожидавшие рейс в транзитной зоне, имели возможность любоваться далекими звездами, метеоритами или наблюдать проносившиеся мимо корабли, которые стыковались со станцией или, наоборот, отойдя на расстояние, поражали воображение яркой голубой вспышкой перехода в гиперпространство.

Вместе с другими пассажирами я смотрела на очередную вспышку по пути в службу трудоустройства. Конечно, новый имидж – как я теперь думала о своей малопривлекательной личине – даст больше шансов найти работу на каком-нибудь корабле дальнего следования, однако не является гарантированным показателем успеха в данном направлении. Хоть многие расы настолько смешались, что ярко выраженной дискриминации по полу, внешнему облику и другим признакам не наблюдалось, но менталитет различных народов настолько отличается, что иногда скорее женщина получит работу, которую в другом месте ей бы даже не посмели предложить, а мужчина останется за бортом. Разность культур, мышления и обычаев позволяли любому нуждающемуся найти работу, если тот следовал правилам и дружил с законом.

Вот так, настроившись на положительный исход задуманного дела, я шла к цели, рассматривая из-под глубокого капюшона народ, суетившийся вокруг. И если бы упорно не покидавший меня страх нечаянно встретить здесь своих преследователей, я бы, возможно, крутила головой и удовлетворяла любопытство. Сейчас же лишь зыркала глазами по сторонам, надеясь, что все обойдется.

Служба трудоустройства встретила шумным гомоном на разных языках Вселенной, руганью, различными эмоциями и множеством запахов. Лично для меня не совсем приятными, слишком непривычными и раздражавшими тонкое обоняние тсарека.

В продолговатом зале с несколькими дверями, в которые по очереди входили и затем выходили желающие трудоустроиться, скопилось приличное количество претендентов. Сразу по прилете на ИР-154 я выяснила, что должна буду заполнить анкету со своими данными и заплатить пошлину за поиск работодателя. В свою очередь, последний тоже обязан оплатить пошлину при подписании трудового договора с работником. Это общее правило для желающих работать в космосе, своеобразная защита от недобросовестных и непорядочных работодателей, впрочем, как и работников.

Решительно игнорируя косые взгляды и шквал многочисленных чужих эмоций, я заняла очередь и принялась ждать. Еще по дороге сюда перебирала в голове свои умения и продумывала ответ на вопрос о должности, на которую претендую. Но в мыслях сейчас творился такой сумбур, что я так и не определилась окончательно, надеясь на внезапное озарение. Через пару часов наконец подошла моя очередь, и я, судорожно вздохнув, шагнула в заветную комнату.

Квадратная комнатка-кабинка два на два, виртуальное табло главного компьютера зависло между посетителем и служащим, который, видимо, заносил в него данные вышедшего передо мной посетителя. Мужчина-человек в форме работника космопорта, не глядя на меня, сверял информацию с пластиковой личной анкеты с той, которую только что закончил заносить в общую сеть. По-прежнему не поднимая глаз, он протянул на мою половину разделяющего нас стола пластиковый лист, ручку и резко произнес:

– Побыстрее заполняйте анкету, пожалуйста. Это ускорит получение помощи в трудоустройстве.

Я почувствовала, что мужчина устал, и, несмотря на тон его голоса, посочувствовала ему. Тяжкая работа не столько физически, сколько эмоционально. Как я уже поняла, работая на Дерее, люди – тоже своеобразные эмпаты, способные воспринимать и чувствовать чужие эмоции на подсознательном уровне. Поэтому коротко кивнула и, проявив вежливость, тихо сказала: «Доброго вам дня, уважаемый!» Затем, взяв в руки анкету, я начала изучать, какая информация требуется от претендента, и тут же ощутила, как вслед за моим приветствием пришла волна легкого удивления и любопытства.

Быстро вписала свои новые личные данные. Их я вызубрила наизусть, во избежание глупых проколов. В пункте «пол» чуть не совершила ошибку, но в последний момент поставила галочку напротив «мужчина». Закончив с базовыми вопросами, зависла над специальностью. Коротко вписав «инженер», аккуратно положила анкету перед служащим, который, уже не скрываясь, рассматривал меня. На бейджике указано «Джим Месон – консультант».

Месон подвинул к себе анкету и, пробежав ее глазами, уточнил:

– На корабль дальнего следования?

Я кивнула, заглядывая в его усталые серые глаза. Он же продолжил задавать вопросы и, выслушивая мои ответы, вносил их в общую базу искавших работу.

– Вы готовы работать с любой расой?

– Да! Готов… – снова чуть не ляпнула «готова», но в последний момент удержалась.

– На любом судне? Военные могут входить в этот список?

– Да! Наверное…

Он смерил меня насмешливым взглядом и продолжил быстро отмечать новые данные.

– Лингво есть?

– Да, с расширенным списком языков! – От мужчины пришло уважительное удивление.

– Образование и специальность?

Я чуть застопорилась, но постаралась ответить твердо и уверенно:

– Высшая академия, планета Саэре в галактике Такран, инженерный факультет.

Решила не менять место учебы, чтобы не запутаться и не ошибиться в мелочах, если возникнут какие-либо вопросы. Служащий еще больше удивился: мое учебное заведение было довольно известным и выпускало хорошие кадры.

– Вы не приложили диплом к анкете. Почему?

– По личным причинам не смог закончить обучение, но специальность освоил в полном объеме, – я умышленно говорила тихо, пытаясь хоть таким образом изменить тембр голоса.

– Хорошо, пусть это остается на усмотрение работодателя – устроит его или нет.