Дни искупления - Уильямс Уолтер Йон - Страница 72

— Это все, что произошло сегодня утром? — улыбнулся Лорен. — Какие пустяки. Я только что вернулся из церкви.

— Хитрые планы Аксельрода под угрозой срыва. Он утверждает, что ты запугал его клиентов в его отсутствие.

— Неправда. Я не видел этих уголовников с тех пор, как арестовал их.

— А кто же тогда сделал это? — глаза Шейлы недоверчиво сузились.

— Может быть, заключенные. Или тюремные надзиратели.

— Так кто вынудил их на согласованное признание вины?

— Не знаю, — недоумевающе пожал плечами Лорен.

Лорен и в самом деле точно не знал, как Киснероса и его сообщников заставили пойти на это. Вероятнее всего, дело было так. Патрульные полицейские, доставлявшие вчера вечером и ночью Эду Россу в тюрьму всевозможных мелких нарушителей, каждый раз, проходя по длинному тюремному коридору и перекидываясь с Эдом шуточками, как бы между прочим упоминали об Аксельроде, даже не поставившем в известность своих подопечных о возможности выгодной для них сделки — о согласованном признании вины в обмен на снижение сроков. Мол, этот адвокат ради собственных корыстных интересов решил утопить своих клиентов. Заключенные в камерах, несомненно, услышав такие разговоры, передали их Киснеросу и его дружкам. К утру настороженные преступники уже кипели от негодования и требовали немедленной встречи с Аксельродом для разборки. Конечно, будь они поумнее, на провокацию бы не поддались. Но избытком разума они явно не страдают.

— Я уверена, что без тебя тут не обошлось, — настаивала Шейла.

— Что ты от меня хочешь? Отправляйся в тюрьму и убеди Робби отказаться, если тебе это не по нраву.

— Лорен, ты опять занимаешься сомнительными делами.

— Я не причастен к этому, Шейла. Я и близко к тюрьме не подходил.

Она долго стояла в молчании, затем уселась в кресло у стола шефа, положила очки и пристально уставилась на него.

— Лорен, ты пройдоха, каких свет не видывал.

— Ну что ты, — усмехнулся Лорен, — я всего лишь обычный провинциал, Шейла. Самый заурядный и недалекий полицейский.

— Ладно, не прикидывайся. Как продвигается расследование убийства в машине Джернигана? Что слышно о крушении поезда?

— Ничего особенного.

— Эти два события связаны между собой, не правда ли?

— Наверное.

— Ты знаешь, кто это сделал.

Лорен насторожился. Неужели он случайно проболтался кому-то? Однажды неосторожно побеседовал с Рики о чудесах. Разрыл могилу Рэндала Дюденхофа. Вот и все. Тем не менее надо держать язык за зубами в разговорах с малознакомыми людьми.

— Шейла, пока я не могу ничего доказать.

— Экотеррористы не причастны к крушению?

— Нет.

— Ты, я вижу, уверен в этом.

— Да. Они не способны на такое. Конечно, им не по душе ранчо Торрея, да и всем остальным его занятие не нравится. Но против маглева они ничего не имели. А главное, все эти экологи ни в коем случае не намерены подвергать чью-либо жизнь опасности.

— Тогда кто же это сделал? — Глаза Шейлы загорелись.

— Я пока еще ответить не готов.

— Если взяться за сие дело вместе...

— Нет, Шейла.

— Лорен, ведь это выльется в громкий процесс.

— Да, дело не шуточное. Я понимаю, ты возлагаешь на него большие надежды, хочешь продвинуться по службе, чтобы выбраться из нашего захолустья. Тебе этот процесс на руку.

— А разве это плохо?

— Нет, конечно. Но такое горячее желание не способствует рассудительности. Кроме того, у меня пока одни лишь догадки.

— Но если мы...

— Послушай. Вот тебе пример с Киснеросом. Я давным-давно знал, что он и его полоумные дружки собираются завезти в наш город наркотики. Но у меня не хватало доказательств до тех пор, пока я не схватил их с поличным.

— Ты и теперь ждешь неопровержимых фактов?

— Единственный мой свидетель погиб при аварии поезда. Поэтому остается только выжидать, пока не обнаружу чего-нибудь такого, за что можно зацепиться.

— А что скажешь насчет вчерашнего разговора со мной, ну... вечером? Мол, Убитый однажды уже был похоронен, а недавно застрелен.

— У меня нет оснований для получения ордера на эксгумацию трупа.

— Черт возьми, Хаун! — В отчаянии Шейла всплеснула руками. — Я хочу расследовать это с тобой!

— Ладно, — улыбнулся Лорен, — как только наберется достаточно доказательств, ты будешь первым юристом, к кому я обращусь.

Шейла внезапно вскочила.

— Надеюсь, я оправдаю твое доверие. — Нацепив очки, она заспешила к выходу. У двери остановилась, прислонившись к стене. — Последний вопрос, Лорен. Ты действительно назвал агента ФБР фискалом?

— Откуда ты узнала?

— Моя секретарша живет рядом с домом Фортуны.

— Черт с ним, Шейла. Киллен и есть фискал.

Шейла негромко прыснула. Помахала на прощание рукой и вышла.

Напоминание о Киллене заставило Лорена взяться за письмо. Он достал бумагу, написал жалобу на имя директора ФБР и положил ее в ящик для исходящих бумаг. Вот вернется из отпуска секретарша, напечатает на бланке и отправит письмо по назначению.

Потом Лорен поднялся по лестнице в офис шерифа посмотреть карту округа Аточи «Службы охраны лесов США». Масштаб — в одном дюйме две мили. На обратной стороне карты — фотография со спутника с наложенной координатной сеткой. Хорошо были видны мельчайшие подробности. В департаменте шерифа часто пользовались этой картой для поисков в национальном лесу к северу от Аточи.

Лорен унес карту к себе в кабинет, чтобы внимательно рассмотреть территории к западу и югу от Аточи. Тут тоже встречались леса. Несмотря на то, что эти земли принадлежали не государству, а резервации индейцев и частным лицам, все детали и здесь оказались такого же высокого качества.

Высохшее русло около обители Джерри наполнилось когда-то водой небольшой речушки Ваху. Неподалеку, в полутора милях вдоль русла, находился рудник Ваху. В восьмидесятых годах девятнадцатого века здесь добывали тонны серебра, затем рудник стал убыточным и его закрыли. Во время второй мировой войны, когда цены на серебро подскочили, рудник снова использовался, но не долго — до конца войны.

Всякий раз, как только цены на серебро повышались, еженедельная газета «Медная страна» помещала на своих страницах оптимистичные прогнозы о возобновлении разработки этого рудника. Хотя их пророчества ни разу не сбывались, назойливая газетная болтовня неутомимо продолжалась.

Изучив карту, Лорен приступил к исследованию спутниковой фотографии на обратной стороне. Здесь оказалась вся территория ЛВТ в подробностях, легко различимы все дорожки и каждое здание, даже забор в два ряда вокруг Лаборатории.

Едва заметная тропинка вела от шоссе к месту бывшего ранчо Рэндала Дюденхофа. Когда-то Рэндал ездил по этой дороге. После его смерти Виолетта Дюденхоф продала ранчо Луису Фигурациону, а тот впоследствии продал землю Лаборатории. Люди из ЛВТ бульдозерами сровняли ранчо с землей, уничтожили и дорогу. От нее остался лишь еле заметный след.

Наверное, предположил Лорен, воскресший Рэндал вначале по старой памяти поехал домой, на свое ранчо, не зная, что оно давно и бесследно исчезло. Что произошло потом? Его заметили охранники. Прожекторы в ночи, команда остановиться, выстрелы?

Лорен свернул карту и позвонил в Альбукерке старому знакомому.

— Говард? Это Лорен Хаун.

— А, здорово, конь. Ты звонишь насчет Киллена?

— Угадал, черт.

— Ну, он и придурок.

Говарда Мортона Лорен помнил еще хулиганистым мальчишкой, украдкой нюхающим табак. Они вместе учились в школе, играли в футбол и баскетбол. Потом Говард выучился на юриста и теперь работает в Альбукерке. С тех пор каждое лето во время отпуска он приезжает в родную Аточу поудить рыбу, иногда вместе с Лореном. Так уж повелось со школьных времен, что Говард почему-то называл Лорена «конем». Это отнюдь не школьная кличка, Говард был единственным человеком, так обращавшимся к Лорену. Сейчас Лорен в две секунды себе представил, как Говард сидит в своем офисе, развалясь в кресле, положив на стол ноги в туфлях из змеиной кожи, а из-под расстегнутого пиджака выглядывает брюхо, перепоясанное бирюзовым ремнем.