Гора из черного стекла - Уильямс Тэд - Страница 124

Ветер изменился, донося до них запахи греческого лагеря, запахи животных и людей, живущих кучно, запах костров.

Но если это не те чудовища, что гонялись за ним, вдруг пришло ему в голову, возможно, их послала к нему Пенелопа в своем новом воплощении. Возможно, его кто-то разыскивает — кто-то реальный. Может, кто-то в самом деле хочет освободить его от этого бесконечного кошмара.

От мысли о спасении он почувствовал слабость, подгибались колени, как от вида Близнецов. Пол отбросил все мысли и сосредоточился. Теперь он лучше видел эту пару. Маленький оказался стариком, у него была внушительная белая борода, а руки, где их не прикрывала развевающаяся на ветру одежда, были цвета ореха. На втором блестели боевые доспехи, нагрудная пластина из вареной кожи, отделанная металлом, и что-то вроде кольчуги. В руке у него был бронзовый шлем, он нес устрашающего вида меч.

«Им можно проткнуть что угодно не подходя вплотную», — подумал Пол с тревогой. Он вдруг признал разумность нежелания Азадора иметь дело с этими людьми.

Когда незнакомцы еще приблизились, Пол понял, что старик вовсе не был маленьким, просто воин был огромным, больше двух метров роста, с колючей бородой и нависающим как скала лбом. Глядя на суровое лицо великана, Пол решил, что нужно будет очень постараться, чтобы ничем не задеть его.

— Да помогут тебе боги, Одиссей! — воскликнул старик. — И пусть боги будут благосклонны к грекам и их деяниям. Мы искали тебя.

Когда Азадор понял, что обращаются к Полу, он глянул на него с интересом, хотя слегка презрительно. Пол хотел сказать, что он стал Одиссеем не по своей воле, но старик и гигант были уже рядом.

— И славный Еврилокус тоже, если я не ошибаюсь, — обратился старик к Азадору, кивая ему с некоторым почтением. — Ты простишь старика, если я ошибся, — молодость Фойникса давно прошла, и память не всегда хорошо мне служит. А сейчас я должен поговорить с твоим господином. — Он повернулся к Полу, будто Азадора здесь не было, — Умоляем тебя, находчивый Одиссей, пойдем с нами. Храбрый Аякс и я ходили к Ахиллу просить его участия в битве, но он горд, как всегда, и не желает выходить. Он считает, что наш предводитель царь Агамемнон чем-то его оскорбил. Нам нужен твой быстрый ум и рассудительные речи.

«А вот и маленькое ненавязчивое напутствие, — подумал Пол. — Система даст мне указания, что делать дальше. Жаль, что я плохо помню историю, хотя, — горько подумал он, — знаток классической литературы был бы счастлив, если, конечно, не учитывать возможность быть убитым».

— Конечно, — ответил он Фойниксу, — Я пойду с вами.

Азадор поотстал, но, похоже, никто этого не заметил.

Ворота греческого лагеря были сделаны из дерева, обшитого бронзой, их охраняли стражники. Сам лагерь выглядел так, будто его строили как временный бивак еще в то время, когда греки верили в скорую победу, но десять лет, проведенных в долине, сделали его чем-то более постоянным, хотя и без домашнего уюта. Внешнее кольцо образовывал ров, окруженный частоколом из заостренных бревен. С внутренней стороны шла каменная стена в два человеческих роста, укрепленная гигантскими стволами. Внутри стен образовалась угрожающих размеров куча грязи и песка, возможно имитирующая холмы. В нескольких местах из кучи вился дымок: недавно случился большой пожар и еще не полностью прогорел. С некоторым отвращением, которое не умалялось тем фактом, что мир здесь виртуален, Пол догадался, что здесь сжигали и затем закапывали. Бойня, видимо, была страшная.

Пока они проходили через лагерь, Аяксу постоянно оказывали знаки внимания, вежливо кивали, выкрикивали приветствия, но и Пол, как Одиссей, получал их не меньше. Как странно оказаться вдруг в древней крепости и принимать приветствия от древнегреческих солдат — возвращающийся герой, который на самом деле никогда здесь не бывал. Пол предположил, что именно это привлекало Братство Грааля. А сам он чувствовал себя самозванцем.

И по его мнению, ощущение полностью соответствовало действительности.

Это в самом деле был город. На каждого греческого солдата, а их здесь были тысячи, приходилось по два человека, военных и гражданских, которые их обслуживали. Обозники, конюхи для лошадей, водоносы, столяры и каменщики, работающие на укреплениях, даже женщины и дети — весь лагерь бурлил. Пол смотрел на сверкающие стены Трои и размышлял, каково же жить в осаде годами, взирать со стен на эту невероятную людскую машину, неутомимо работающую ради того, чтобы уничтожить город. Когда-то в долине, наверное, пасся скот. А сейчас все животные были заперты в двух городах, в большом и временном, люди тоже разделились на осаждающих и осажденных. Кроме стервятников и вороньих стай, напоминающих низкие грозовые облака, долина была пуста, будто по ней прошлись огромной метлой, которая смела все, что не имело достаточно прочных корней.

Пока они проходили по лагерю, Фойникс и крупный Аякс вели себя так, будто Азадора с ними не было, а цыган впал в свое обычное молчание и не обращал на них внимания. Они подошли к воде, где лежали вытащенные на берег корабли, борт к борту, крупные суда с двумя рядами весел с обеих сторон, и суда поменьше, быстроходные, — все были выкрашены в блестящий черный цвет, у многих корма высоко возвышалась над палубой, как хвост скорпиона.

Четверка продвигалась по лагерю между палаток по направлению к деревянному домику, который даже будь он из того же материала, что и остальные, все равно отличался бы своими украшениями — раскрашенными столбами при входе и немного попорченной позолотой на рамах окон. Сначала Пол решил, что домик принадлежит Ахиллу, но Фойникс остановился перед двумя копейщиками у входа и сказал, обращаясь к Полу:

— Он сердится на Ахилла, но и сам знает, что все произошло от его же собственной глупости. Он наивысший среди нас, и Зевс вручил ему скипетр. Давай послушаем, что он нам скажет, а потом отправимся к сыну Пелея [31] и попробуем его успокоить.

Аякс издал звук, больше всего похожий на злобное раскатистое мычание быка, угодившего в крапиву. Пол прикидывал, кто же из двух вызывает такое недовольство великана, и порадовался, что не он сам.

Сначала Пол не видел ничего. Дым от большого костра в домике затруднял видимость, хотя в центре в потолке была проделана большая дыра. Там толпились какие-то люди, в основном мужчины, но были и женщины. Старик тут же направился в дальний угол комнаты, где расположилась группка людей.

— Великий Агамемнон. Благородный Царь, — громко сказал Фойникс — Я нашел хитрого Одиссея, мудрого и красноречивого. Он пойдет с нами к Ахиллу, чтобы смягчить гнев его сердца.

Бородач, который поднял на них взгляд, был меньше Аякса, но все равно крупный. Его курчавая голова сидела на короткой шее, золотой обруч на голове был единственным знаком высокого положения. Несмотря на животик, свидетельствующий о хорошем питании, он был мускулист и внушителен. У него были глубоко посаженные глаза, но они светились гордым умом. Пол не мог бы полюбить такого человека, а вот бояться его — пожалуйста.

— Любимый богами Одиссей, — благородный царь высвободил руку из пурпурных одежд и указал Полу на место за столом. — Сейчас твоя мудрость просто необходима.

Пол взял покрытую ковром табуретку. Азадор присел рядом на корточках, он по-прежнему мрачно молчал и интересовался происходящим не больше, чем муха. Пол подумал, а что бы было, если бы Азадор заговорил, обратили бы они на него внимание? Но вряд ли ему удастся узнать, потому что цыган рта не открыл от самого побережья.

Немножко поговорили о ходе осады, Пол слушал с большим вниманием, кивая в знак согласия, когда он считал это уместным. Какие-то детали отличались от того, что он помнил из Илиады, но это и неудивительно: Пол был уверен, что такая сложная система с такими совершенными персонажами, которые не отличались от настоящих людей, должна была вносить множество вариаций в оригинал.

Осада плохо продвигалась. Город отбивал мощные атаки уже десять лет, сами троянцы, особенно сын Приама Гектор, оказались свирепыми воинами. Теперь они воспряли духом, потому что величайший воин греков Ахилл не участвовал в сражениях. За последние дни они не только отбрасывали греков от стен города, но чуть не добрались до их укреплений с целью поджечь корабли и лишить возможности уплыть из враждебной страны, Список погибших с обеих сторон был огромен, но троянские воины наносили огромный урон грекам, отчего те начали терять боевой дух. Троянцев вели Сарпедон и брат Гектора Парис (который похитил красавицу Елену и этим спровоцировал войну), но больше всех греки страдали от Гектора, могучего и несокрушимого.