Иные Миры - Горбовский Александр Альфредович - Страница 58

Дело об этих явлениях и о пожарах тянулось долго. Оно побывало в уездном и земском судах. При исследовании его опрашивалась целая масса крестьян, давших свои показания, как мы уже сказали, под присягой. Но все эти исследования не привели к желанному результату. Исправник Любовников и становой Миллер везде кончали свои донесения тем, что, несмотря на все тщательные дознания, ничего подозрительного не найдено, как относительно причин необыкновенных явлений, так и бывших пожаров.

По рассказам частных лиц, на место происшествий, т. е. в Липцы, выезжали некоторые профессора Харьковского университета.

Существует множество сообщений и более близких лет о подобных явлениях. Приведу здесь только два из них, главным образом потому, что и в том и в другом упоминается деталь, представляющаяся мне немаловажной. «В 1873 г., Симбирской губ., Ардатовскаго у., в с. Барашеве, в доме священника, с 23 декабря по 28 декабря, разнообразное самодвижение и самолетание предметов, самовар с кипятком поднялся с пола и отлетел аршина на два; из русской кухонной печи вырывало и разбивало вдребезги кирпичи; домашняя посуда и утварь летала в разные стороны и разбивалась. Момент поднятия какой бы то вещи с известного места и перелет ея при внимательном наблюдении моем ни разу не был замечен, а только ея падения», – писал священник Н. П. Цветков.

В 1887 году в Сибири, в Томской губернии, возле города Маринского, рассказывал корреспондент газеты «Сибирский вестник», на кожевенном заводе купца Савельева – в ночь на 1 сентября полный погром: почти во всех окнах двухэтажного флигеля, где жили хозяева, перебиты стекла и множество всякой посуды. Прибыли следователь, товарищ прокурора, воинский начальник; хозяева и 40 заводских рабочих показали, что видели, как вещи, лежавшие спокойно, внезапно поднимались с места и стремительно летели в окна и разбивали их. Никто не мог уловить момента поднятия, но все ясно видели полет вещи.

Иными словами, предмет наблюдался только в движении, только в полете; само же начало движения заметить не удавалось. Эту деталь феномена отмечают и советские исследователи.

Напрашивается мысль, что предмет – за какое-то мгновение перед тем, как быть воспринятым уже в движении, – просто исчезает из пространственных координат нашего мира. И там, вне этих координат, и получает он тот импульс, который приводит его в движение. По тому же принципу, «из ниоткуда» падают и записки, которые полтергейст бросает своим жертвам.

Самому мне это мое объяснение представляется слишком очевидным, чтобы оно могло бы быть истинным.

Впрочем, продолжим наше повествование. Я приводил уже рассказ помещика Василия Щапова о том, как женскую или детскую ручку видели стучащею в окно, а потом в спальне. Рассказ его содержит ряд других, небезразличных для нас свидетельств. Представьте себе наш ужас, пишет он, что, как только в первых числах марта мы перебрались в хутор, так с первого же шага в доме пошла разгуливать эта сила. Так, однажды перед вечером на моих глазах запрыгал на всех четырех ножках большой тяжелый диван, да еще вдобавок в то время, когда на нем лежала моя старуха мать, перепугавшаяся, разумеется, ужаснейшим образом. Этот случай имеет для меня особое значение потому, что до этого я все как будто не так хорошо мог поверить себе во многом из виденного и слышанного, так как все время был посторонний народ, и я мог быть под чужим влиянием, хотя, повторяю, сомнений и тогда не было, но тут ведь весь диван был на виду, так как дело было днем, под ним никого и ничего не было, мать-старуха лежала на нем совершенно спокойно, в комнате, кроме меня и мальчика у двери в передней, тоже никого не было, а между тем пяти-шестипудовый диван с лежащею на нем старухою раза три-четыре подпрыгнул, как сказано, сразу на всех ножках – ясно, что уж тут никак не галлюцинация.

«Как ни тяжело и опасно было оставлять в такое время своих семейных – двух старух и жену с ребенком, но я по одному безотлагательному делу должен был на один день поехать в город, а чтобы семейным не было страшно оставаться одним (так как мы все уже не на шутку стали бояться этих явлений) – я попросил одного юношу, соседа нашего А. И. Портного, остаться с ними.

Вернувшись через день, застаю всю семью в сборах с уложенными уже на воз вещами; мне объясняют, что оставаться долее никак нельзя, потому что начались самовозгорания в доме разных вещей и дошло до того, что вчерашним вечером на самой хозяйке дома (т. е. моей жене) воспламенилось само собою платье, и Портнов, бросившийся тушить его на ней, обжег себе все руки, которые у него и оказались действительно забинтованными и сплошь почти покрытыми пузырями. Вот что рассказал мне об этом Портнов.

Этот случай тот же Портнов передал мне так: „Сижу, – говорит, – я и наигрываю на гитаре, а сидевший тут перед тем мельник вышел из комнаты, а вслед за ним вскоре вышла и Елена Ефимовна (моя жена), и только что затворилась за ней дверь, как я услышал откуда-то, как бы издалека, глухой и протяжно-жалобный вопль. Голос же мне показался знакомый, и, оторопев на мгновение от охватившего меня безотчетного ужаса, бросься за дверь и в сенях у воды буквально огненный столб, посреди которого, вся объятая пламенем, стояла Елена Ефимовна, на ней горело платье снизу и огонь покрывал ее почти всю. Разом соображаю, что огонь не сильный, так как платье на ней тоненькое, легкое – кидаюсь тушить руками; но в то же самое время чувствую, что их страшно жжет, как будто они прилипают к горящей смоле; раздается какой-то треск и шум из-под пола, и весь он в это время сильно колеблется и сотрясается. Прибежал со двора на помощь мельник, и мы вдвоем внесли на руках пострадавшую в обгорелом платье и без чувств“.

Жена же рассказала следующее. Только что вышла она за дверь в сени, как под ней вдруг затрясся весь пол, раздался оглушительный шум, и в то же время из-под пола с треском вылетела точно такая же синеватая искра, какую мы прежде видели влетавшею из-под умывального шкафа, и только что успела она вскрикнуть от испуга, как внезапно очутилась вся в огне и потеряла память. При этом весьма замечательно то, что она не получила ни малейшего ожога, тогда как бывшее на ней тоненькое жигонетовое платье крутом обгорело выше колен, а на ногах не оказалось ни одного обожженного пятнышка.

Что же действительно оставалось делать? Передо мною был с искалеченными от ожогов руками Портнов, обгорелое платье, на материи которого не было ни малейших следов какого-либо горючего материала, – ясно, что оставалось бежать! Это мы и сделали в тот же день, переехавши в соседний поселок в квартиру казака, где и прожили все время половодья без всяких уже тревог. Не было никакого повторения и по возвращении нашем в дом, который я, однако, тем же летом распорядился сломать.

Так тем и закончились эти явления и никогда более не возобновлялись; да мы, признаться, избегали даже говорить об этом между собою, как от тяжелого впечатления, оставленного этими явлениями, доводившими нас даже до опасения за наше существование, так и от неприятностей, вынесенных нами от клеветы и пересудов».

С огнем, сопутствующим полтергейсту, мы встречались уже в других случаях, которые я приводил до этого.

Подчеркну, однако, обстоятельство, не отмеченное ранее: огонь, который обугливал и сжигал предметы, оказавшиеся в его зоне, на людей оказывал весьма избирательное действие.

Пример тому – случай, описанный выше. Пламя, исходившее от одного и того же источника, сильно обожгло одного человека (Портнова) и не принесло ни малейшего вреда другому – жене Щапова. Такие случаи известны и в наше время. Второпях люди бросаются гасить загоревшиеся вещи руками, не чувствуя при этом пламени и не получая ни малейших ожогов. Так происходило и при загораниях, вызванных полтергейстом в городе Сыктывкаре на Севере и в Москве, в квартире на улице Молдагуловой, когда загорелась шуба и ее стали гасить руками.

Запомним эту еще одну несоотносимость полтергейста с реальностью и логикой нашего мира. Запомним, чтобы вернуться к этому позднее. А до тех пор продолжим наш рассказ.