Дневник Трейси Бикер - Уилсон Жаклин - Страница 11

Вспоминает ли меня Камилла? У детей такая короткая память.

Неужели все-таки Кэм — это сокращенно от Камиллы?

То письмо пришло от нее.

Сначала я немного расстроилась. Я надеялась, что письмо от мамы. Конечно, мама никогда мне не писала, и все же, когда Дженни за завтраком вручила мне конверт, я прижала его к себе и быстро зажмурилась, потому что глаза закололо и защипало, и, будь я послабее характером, я бы непременно разрыдалась.

— Да что это с Трейси? — зашептались дети.

Я быстро сглотнула и шмыгнула носом, открыла глаза и произнесла:

— Со мной все в порядке! Смотрите, мне пришло письмо! Письмо от…

— …Кэм Лоусон, как мне кажется, — очень быстро ввернула Дженни.

Я перевела дух:

— Ну конечно. От Кэм Лоусон. Видите? Она прислала письмо. Не кому-нибудь, а мне. Мне! Видите?

— И что она пишет?

— Не ваше дело. Тайна переписки.

Я вылезла из-за стола и ушла читать письмо. Я не сразу его распечатала. Все никак не могла перестать думать о маме. У меня даже начался приступ аллергии. И потом, я боялась вскрывать письмо Кэм. Она видела, как я бьюсь в истерике. А ну как решит, что у меня не все в порядке с головой?

Но в письме было только хорошее.

Свалка на Ли-роуд

Дом для трудных детей

Здравствуйте, мисс Лоусон!

Дженни говорит, я должна звать Вас «мисс Лоусон», хотя Вы и подписались «Кэм». Что за имя у Вас — «Кэм»? Если на самом деле вас зовут Камилла, надо так и говорить, потому что Камилла — чудесное имя. В прежнем детском доме у меня была подруга с таким именем, и оно ей очень нравилось. Я всегда растягивала его: «Ка-миии-лла», и Камилла смеялась. Она была очень умной, хотя и совсем маленькой.

А почему Вам нравится, что я дерзкая и своенравная? На самом деле я не всегда виновата в том, что происходит. Просто не надо ко мне цепляться. Многие сами начинают первыми. Но не будем показывать пальцем, я не ябеда, как некоторые.

Вам нравится, как я рисую? Мне понравились Ваши рисунки, очень забавные. Только я не понимаю, как Вам может не нравиться писать. Зачем Вы тогда пишете? Мне нравится писать. Нет ничего проще. Берешь ручку и бумагу, и слова льются сами собой. Вот только рука устает и пальцы распухают. А если какой-нибудь безмозглый мальчишка разжевал стержень, можно измазать чернилами руки, одежду и бумагу.

Как подвигается Ваша статья о детском доме? Если хотите, я могу Вам помочь. если Вам хочется узнать обо мне побольше, я буду рада рассказать. Я знаю все про все. Только спросите.

Да, я по-прежнему корплю над автобиографией. Автобиография. Какое умное слово. Я спрашивала у Дженни, что оно значит, и она объяснила. Оказывается, автобиография — это книга о себе. Правильно, я пишу историю своей жизни. Я бы показала ее Вам, но тут все очень личное. Не слушайте Жюстину, она все переврала. У меня тут есть захватывающие места, честное слово.

До встречи.

Ваша коллега-писательница

Трейси Бикер.

P.S.Жду Вашего ответа!

Бич-роуд, 10

Здравствуй, Трейси!

Спасибо за чудесное письмо. Я смеялась от души. И знаешь что? По-моему, ты родилась писательницей.

Мне бы не помешала помощь над статьей. Какие у тебя планы на субботу? Хотелось бы тебя повидать.

КЭМ.

Да , я терпеть не могу глупо-сентиментальное «Камилла». В школе меня дразнили до слез.

Свалка ненужных детей

Здравствуйте, Камилла!

У вас совсем не глупое и не сентиментальное имя. Таким именем стоит гордиться. Попробовали бы прожить с имечком вроде Трейси Бикер. Да, простите, что я пишу на такой бумаге. Дженни больше не дает мне чистых листов, говорит, моя писанина обходится ей в целое состояние, не пора ли мне передохнуть. Пришлось одолжить страничку из блокнота у одного из малышей. Противные картинки, правда? Не то слово.

Я с радостью помогу Вам в субботу. Какие у детдомовцев могут быть планы? Правда, за мной часто приходит мама, и мы идем гулять. Но сейчас она, скорее всего, за границей. Однажды она возьмет с собой и меня. Вряд ли это случится на днях, поэтому в субботу Вы сможете меня застать. Во сколько Вы придете? Завтрак у нас в 8.30, ем я быстро, так что в 8.35 уже освобожусь. Договорились?

С приветом от брата по перу… погодите, какой из меня брат?

С приветом от сестры по перу

Трейси

P.S.Ответьте, чтобы я знала точно, во сколько Вас ждать.

Бич-роуд, 10

Здравствуй, сестренка по перу!

В 8.35 встретиться никак не получится. В 8.35 я все еще…

Может, лучше в 10.35?

КЭМ. Ох, прости. КАМИЛЛА. Ужас!

P.S. Гоблинда просто прелесть. Напиши о ней рассказ.

Представьте себе, она пол-утра нежится в кровати! Ну и лентяйка! Еще и опоздала! Вместо 10.35 явилась в 10.41. Я уже отчаялась ждать. Вот вам и настоящая писательница, даже не может прийти вовремя.

А когда она пришла, никакого интервью не получилось. Кэм устроила бардак. Я ведь все продумала. Я преподнесла бы ей статью на блюдечке. Конечно, большей частью рассказ был бы обо мне. Еще я решила, что она могла бы поговорить с Питером Ингемом, чтобы статья не вышла однобокой. Взгляд со стороны девочки, взгляд со стороны мальчика. Остальные обойдутся.

Кэм достала маленький дребезжащий диктофон, и я буквально через минуту научилась с ним обращаться. Было здорово прослушивать запись на быстрой скорости, перематывать и снова слушать. Сначала я немного подурачилась, поговорила с австралийским акцентом, потом голосом заправского гангстера и Дональда Дака (это у меня здорово выходит), а затем перешла к делу. И поскольку я не гонюсь за славой и не жду, что все сливки достанутся мне, я передала диктофон Питеру Ингему.

Он отшатнулся, будто я направила на него заряженное ружье.

— Не бойся, Питер. Веди себя естественно и говори все, что хочешь.

— Что мне надо сказать? — пискнул Питер.

Я нетерпеливо вздохнула.

— Просто расскажи Кэм о себе.

— Но мне нечего рассказывать. Когда Илень дала мне дневник, я не знал, что в нем писать, — забеспокоился Питер. — Я жил с бабушкой. Она умерла. Меня забрали в приют. Вот и все.

— Ничего страшного, Питер. Трейси не должна приказывать тебе говорить. Если не хочешь, не надо, — сказала Кэм.

— Ничего себе, приказывать! Кто я, тиран? Это меня все строят. В прежнем детском доме был здоровенный парень, бритоголовый, в тяжелых армейских ботинках. Однажды я ради смеха налила в них заварного крема, но он не понял шутки, хотя видели бы вы, как забавно желтый липкий крем брызнул вверх по всей его штанине. С тех пор я стала местным изгоем, а он меня просто возненавидел. Ох, как он надо мной измывался!