Время легенд - Бейшир Норма - Страница 17

Фрэнсис то и дело плакала без всякой на то причины, проливая слезы из-за сущих пустяков, выплескивая в рыданиях свой неодолимый гнев и зачастую до такой степени пугая свою домоправительницу Сэди, что несчастная женщина принималась названивать Кейт или Колин, прося приехать в Саунд-Бич и успокоить, утихомирить хозяйку. Колин поспешила обвинить во всех бедах Лайнда, хотя ее муж не переставал твердить, что молодой человек лишь исполняет свои обязанности в Европе. Кэтрин, озабоченная состоянием сестры, вновь и вновь советовала ей обратиться к психоаналитику. Ей казалось, это поможет Фрэн справиться со своими беспочвенными страхами и подозрениями, будто бы ее муж пользуется своим служебным положением, чтобы как можно меньше бывать дома.

Все они были бы порядком ошеломлены, если бы узнали, чем на самом деле Джим занимается в Европе.

Схватки начались в четверг, шестого декабря, сразу после полуночи. Переполошившись, Фрэнсис позвонила единственному человеку, который, по ее мнению, мог помочь ей в создавшейся ситуации, — своей сестре.

— Кэти, у меня боли, — задыхаясь, сказала она в трубку. — Джим сейчас в Риме… а я не знаю, что делать.

— Успокойся, все в порядке, — ответила Кэтрин. — Я уже выезжаю. Позвони доктору Эллерману и скажи, что я привезу тебя в клинику, пусть он едет прямо туда.

— Ладно, позвоню, — произнесла Фрэнсис слабеющим голосом.

Кейт приехала очень быстро.

— Слава Богу, на всей трассе до Шорхейма не было ни одного полицейского, — весело щебетала она, спуская по лестнице чемодан сестры. — Кажется, я превысила установленный предел скорости — и намного.

— Ты сказала маме и папе? — спросила Фрэнсис.

— Еще бы, — произнесла Кейт. — Когда я выезжала, папа пытался дозвониться Джиму в Рим.

— Джим вернется только на следующей неделе, — мрачно заметила Фрэнсис.

— Ну нет, он приедет гораздо раньше — как только узнает о родах, — уверенно заявила Кейт, усаживая ее в автомобиль.

— Сомневаюсь, — возразила Фрэнсис. — По-моему, он не хочет ребенка, Кэти.

— Чепуха. — Кэтрин захлопнула дверцу и, торопливо обежав машину, заняла место за рулем. — Даже если Джим до сих пор не выказывал особой радости, его отношение сразу изменится, как только он возьмет малютку на руки. Вот увидишь.

— Джим не похож на других людей, — сказала Фрэнсис. — Он не слишком щедр на проявления своих чувств.

— Но ведь он любит тебя, не правда ли? — спросила Кейт, заводя мотор.

— Раньше мне тоже так казалось. Но знаешь, я как-то вспомнила, что он никогда не рассказывал мне о своей семье, никогда не говорил о своих родственниках, о том, как он к ним относится, кто из них еще жив…

— Вероятно, ему нечего было рассказывать, — предположила Кейт.

Фрэнсис бросила на нее озадаченный взгляд.

— Ты сама говорила, что Джим не ладит со своими родственниками, разве что с дядей, который приезжал к вам на свадьбу, — добавила Кейт. — Может быть, он не хочет о них вспоминать.

— Может быть, — удрученно промолвила Фрэнсис. — Хотела бы я знать, что он на самом деле чувствует.

Схватки длились почти четырнадцать часов. За полдень Фрэнсис разрешилась ребенком весом семь фунтов три унции. Это была девочка. Едва появившись на свет, она залилась яростным криком и тут же попыталась засунуть себе в рот крохотный кулачок.

— Видимо, она хочет есть, — сказала Кейт медсестре, которая дежурила в отделении для новорожденных.

— Нет, это невозможно, — заспорила сестра. — Младенцы ощущают голод не раньше чем через шесть часов после рождения.

Кейт бросила на медсестру лукавый взгляд:

— Скажите это ей. Моя племянница проголодалась.

Только ближе к вечеру Фрэнсис впервые позволили подержать в руках ее дочь. И невзирая на свои намерения назвать ее Амандой, при первом же взгляде на ребенка она приняла другое решение.

— Она так похожа на Джима, — сказала Фрэнсис, всматриваясь в маленькое личико.

— Это точно, — подтвердила Кейт.

Фрэнсис устремила на девочку долгий взгляд.

— Я назову ее в честь Джима, — наконец произнесла она.

— Как это? Джимми, что ли? — неуверенно осведомилась Кейт, посмотрев на сестру.

— Нет, — ответила Фрэнсис, лучась улыбкой. — Я нареку ее Джейм. Джейм Виктория Лайнд.

Гарри Колби встретил Лайнда в аэропорту и повез его в клинику.

— Хорошо, что ты успел на первый рейс, Джим, — сказал он. — Ты же знаешь, как нервничала в последнее время Фрэнсис. Она вбила себе в голову, что ты не вернешься до следующей недели, что тебя совсем не интересует ребенок.

— Чушь, — отрезал Лайнд. — Я говорил с Фрэнсис, пытался убедить ее, что хочу как можно быстрее вернуться домой — особенно сейчас. Я беседовал с ее врачом, и он сказал, что это одна из опасностей беременности и такое случается гораздо чаще, чем можно подумать. Я уже не знаю, что мне делать — разве что уйти из фирмы и поступить на такую работу, где я мог бы отсиживать положенные часы и спать дома каждую ночь.

— Думаю, в этом не будет необходимости, Джим, — уверенно произнес Колби. — Теперь, когда у Фрэн появился ребенок, она с большей охотой будет сидеть дома, играя в дочки-матери. Уж поверь мне. Даже Колин при всей ее нелюбви к домашним заботам опекала своих дочерей, словно наседка.

— Может быть, когда Фрэнсис вернется к нормальному состоянию — я имею в виду физически, — ее мрачное настроение наконец развеется, — вслух подумал Лайнд. — По мнению доктора Эллермана, причина ее депрессии в нарушении гормонального обмена.

— Фрэнсис обязательно поправится, Джим. Вот увидишь.

Когда Лайнд появился в клинике, Фрэнсис отдыхала. Лайнд наклонился к ней, ласково поцеловал в лоб, и она открыла глаза.

— Джим… А я думала, ты вернешься домой только в…

Лайнд улыбнулся.

— И пропущу появление на свет своего первого ребенка? — подхватил он, стараясь говорить с воодушевлением, которого не ощущал. — Ничто не могло задержать меня на пути домой. — «Кроме КГБ», — мысленно добавил он мрачно.

— Ты уже видел ее? — спросила Фрэнсис.

Лайнд покачал головой.

— Я только что приехал. Твой отец встретил меня в аэропорту.

— Наша девочка — вылитая ты, но в миниатюре.

Надеюсь, ты не будешь против — я решила назвать ее в твою честь. Джейм Виктория. Ну, как звучит?

— Замечательно. Я польщен.

— Ведь это твоя дочь, — подчеркнула Фрэнсис. — И она очень похожа на тебя.

Лайнд легко прикоснулся к ее волосам.

— Неужели дела так плохи?

— Хуже, — с улыбкой ответила Фрэнсис. — Кейт говорит, она раскричалась во всю мочь, едва открыв глаза.

И кстати, она родилась голодной.

— Да, это моя дочь, никаких сомнений, — усмехнувшись, сказал Лайнд.

В дверях появилась медсестра.

— Миссис Лайнд, скоро вам принесут новорожденную, — сообщила она и удалилась.

Четверть часа спустя в палату вернулась медсестра, неся крохотный сверток, упакованный в мягкое розовое одеяльце. Она передала ребенка Фрэнсис и, повернувшись к Лайнду, негромко произнесла:

— Теперь я вижу, на кого она похожа.

Лайнд нервно улыбнулся:

— Мне так и сказали.

Фрэнсис кивком указала ему на место подле себя и откинула одеяло, чтобы он мог увидеть лицо ребенка.

«Господи, она и вправду очень похожа на меня», — подумал Лайнд.

— Можно я ее подержу? — услышал он свой голос.

— Конечно. — Фрэнсис положила девочку ему в руки, показала, как поддерживать ладонями ее голову и спинку. — Не бойся, — добавила она. — Ты не повредишь ребенку. Она гораздо крепче, чем кажется, и не забывай — она переживет нас обоих.

Лайнд уже не слушал. Он с изумлением смотрел на крохотное существо, которое доверчиво таращило на него глаза. У ребенка было его лицо, волевое, с правильными чертами, его глаза темно-зеленого цвета, напоминавшего сосновую хвою. И его волосы. Маленькая головка девочки была покрыта темно-рыжими завитками точно того же оттенка, что волосы отца. До сих пор, вплоть до этой самой секунды, Джеймсу Виктору Лайнду и в голову не приходило думать о собственной бренности и о продолжении рода. У него никогда не возникало желания иметь семью и заводить детей.