В оковах льда - Боталова Мария - Страница 18

С папой мы так и не поговорили – он пропадал на работе в столице, расследуя загадочные убийства эвисов, а я тому только радовалась, поскольку не знала, как теперь вести себя с тем, кто знал, что я для него дочь приемная, однако никогда не делал различий между Иртаном и мной и нередко баловал меня даже больше родной матери. Разговоров с мамой я тоже старалась избегать, обращаясь к ней исключительно по делу, когда требовалось найти какую-либо вещь – несмотря на обещание Гихеса обеспечить всем необходимым для путешествия, помимо собственной одежды, я собиралась взять с собой также некоторые предметы личного обихода, вплоть до теплого одеяла, полотенец, расчески, металлической фляжки и остальных полезных в пути мелочей.

– Держись подальше от арэйнов Огня, – также по-деловому спокойно делилась наставлениями мама, но порой, то дрогнувшим голосом, то встревоженным взглядом, выдавала свое беспокойство. – Они почувствуют прилив сил и догадаются, что рядом находится эвис.

– Ничего, огненного эвиса им долго придется искать, – отмахивалась я. – Теперь они воспринимают меня как арэйна и ни за что не догадаются, что я могу быть искомым эвисом.

По крайней мере, хотелось бы в это верить. Если хоть один арэйн узнает, что я эвис, то ждет меня долгая и мучительная смерть, ибо эвисов они ненавидят. Не только за нашу способность призывать и подчинять некоторых арэйнов – ненависть подкрепляется также тем, что из-за отсутствия Изначальных Огня, Льда и Молний их стихии постепенно покидают оба мира – люди, несущие в себе крохи стихий, не способны обеспечить наполнение ими миров. За несколько тысячелетий, прошедших со времен последней войны за свободу, это привело к значительному уменьшению концентрации необходимой энергии, сделав арэйнов практически бессильными в отсутствие эвисов. Теперь арэйны Огня, Льда и Молний почти не могут использовать магию, ведь для этого им нужно черпать силу из окружающего пространства, где необходимой энергии осталось слишком мало. Пройдут еще сотни лет – и ее не останется совсем, ведь с каждым поколением эвисов становится меньше – не все дети перенимают стихию от родителей.

Если Изначальные – божественные существа, дарующие миру магию – лишь покровительствовали арэйнам, то эвисы, получив энергию стихий, с ее помощью научились призывать арэйнов и, накладывая узы подчинения, связывать себя с ними. Благодаря установлению тонкой невидимой связи арэйн получает доступ к энергии стихии и без ограничений, разве что в зависимости от собственных способностей, приобретает возможность использовать магию, несмотря на расстояние между ним и его эвисом-господином, даже если их разделяют грани миров. Не связанный узами арэйн Огня, Льда или Молний способен использовать магию лишь рядом с соответствующим по стихии эвисом или собирая крохи оставшейся энергии из окружающего пространства. Ее, правда, на серьезные заклинания не хватает.

Однако не только арэйны зависят от эвисов, но также существует зависимость обратная. Стихия, будучи по своей сути свободной, требует выхода, а поскольку сам эвис использовать ее не в состоянии, для этого ему нужен арэйн. Не находя выхода с помощью арэйнов, стихия начинает вибрировать, обжигать, безуспешно рваться наружу, мучить себя и своего хозяина, поэтому никогда эвисы не оставляют без внимания необходимость повелевать арэйнами, всегда они выбирают предназначенный судьбою путь. Трудно представить, как тяжело сейчас маме, отказавшейся от своего наследия, больше не подчиняющей арэйнов и тем самым заперевшей свой огонь на замок.

– Никогда не заговаривай первая, а лучше вообще не заговаривай с рогатыми арэйнами. Рога есть только у представителей королевского рода.

По наличию крыльев и рогов можно определить статус и силу арэйна – это всем известно. Собственно, от силы статус у них и зависит – чем арэйн могущественней, тем более высокое положение в обществе он занимает. Бескрылые и безрогие, а их около трети населения, внешне походят на людей, и были бы от них совсем неотличимы, если бы не чуждые нашей расе черты лица – четкие, правильные, притягательные, – и двигаются арэйны при необходимости иначе – плавно, стремительно, неуловимо. Но, несмотря на преимущества перед людьми, такие арэйны считаются самыми слабыми, обладают средними, а то и посредственными способностями к магии, в обществе занимают низшее положение, по крайней мере, в сравнении с остальными представителями своей расы.

Ступенью выше находятся арэйны с крыльями – превосходные воины, сильные маги, эти арэйны пользуются глубоким уважением и считаются аристократами, вне зависимости от того, богат их род или беден, знатен или нет. Если у арэйна имеются крылья – значит он аристократ. Причем крылатые вполне могут появиться в семье бескрылых, и наоборот. Человеку сложно понять такую систему – у нас от родителей к детям переходят любые привилегии, хотя с появлением больших городов стало проще – здесь уже не так заметно, выходец ты из крестьянского сословия или нет, потому как в городе пахать поля не приходится. Правда, эвисы тоже стоят на отдельной ступеньке, особо уважаемой и почитаемой, даже король всячески проявляет к нам благосклонность.

Обладатели рогов, именуемые королевскими арэйнами, – это представители высшей аристократии, с которыми никогда никто не рискует спорить, кроме разве что кхартов – правителей кхарриатов, из которых состоит Объединенная Империя, и, собственно, самого императора. Скажем, появится королевский арэйн на улице, взбредет ему в голову прямо сейчас полюбоваться бешеными плясками акробатов, обронит он свое веское слово – и ничего не поделаешь, придется неудачливым горожанам между домами или посреди площади, это уж где воля Великого настигнет, танцевать с прыжками, кувырками и шпагатами, выворачивая руки, ноги, а то и шеи в стремлении угодить досточтимому господину. Самих правителей выбирают из них же, из королевских, руководствуясь тем принципом, что власть способен удержать только один из сильнейших арэйнов.

Жаль, мне появление крыльев не грозит, да и выгляжу я как огненный арэйн, а к ним относятся не лучшим образом – пренебрежение и презрение ожидают меня, поскольку лишившиеся свободы арэйны, по мнению сородичей, иного недостойны.

– А что за стихия такая – Эфир? – поинтересовалась я между делом.

– Не знаю.

– Что? – От удивления даже кофту из рук выронила, вместо того, чтобы аккуратно положить ее в сумку. Обернулась, непонимающе глядя на маму. – Несмотря на тесное знакомство с неким арэйном Эфира, ты так и не узнала, какую магию он использует?

– Мы мало говорили о таких вопросах, как магия и стихии, – пожав плечами, сказала мама. – Знаю только, что арэйны Эфира обычно не пускают к себе чужаков, живут очень скрытно и ревностно охраняют свои секреты. Насколько мне удалось понять, стихия Эфира лучше пригодна для защиты, чем для нападения, – задумчиво проговорила она, явно вспоминая прошлое, и вдруг строго закончила: – Не связывайся с арэйнами Эфира. Не ищи отца. Я тебя прошу, выполни условия Гихеса и сразу возвращайся домой.

– Посмотрим…

Посмотрим, куда мы отправимся, а то ведь я, по своей глупости, не узнала даже этого.

Спустя два дня, как и обещал, объявился Гихес. Демонстрируя свою предусмотрительность, арэйн не стал заходить в дом, связавшись со мной с помощью кристалла. На дворе стояло раннее утро, а потому я, тихонько спустившись на первый этаж и вместо завтрака схватив с блюда на столе яблоко, быстро оделась, взглянула в последний раз в зеркало и выскользнула на улицу, едва слышно притворив за собой дверь. Наверное, стоило попрощаться с мамой, но все, что хотела, она уже сказала, а в очередной раз испытать ее недовольство моим поведением, мягко говоря, не хотелось. Успеем мы спокойно поговорить, без спешки, без криков, быть может, наконец сумеем друг друга понять, а пока… Пока меня ожидало самое невероятное и увлекательное путешествие в моей жизни!

Гихес стоял возле забора, почти на прежнем месте и даже в прежней позе, прислонившись плечом к одному из завитков на кованом узоре. При свете дня он выглядел еще более неприглядно, чем в ночной темноте. Раньше мне казалось, что все арэйны без исключения невероятно красивы – так нам рассказывали учителя и родители, так считалось испокон веков, да так оно и было, поскольку никто не встречал некрасивых арэйнов, однако Гихеса привлекательным назвать невозможно, ни с большой натяжкой, ни с применением богатой фантазии. Было в его облике что-то отталкивающее, и, если вспомнить, каким он предстал предо мной двенадцать лет назад, создавалось впечатление, будто арэйн постарел. Нет, он не казался стариком, на коже по-прежнему не было морщин, однако волосы его потускнели, потемнели, словно покрытое грязным налетом, некогда сверкающее серебро, а выцветшие глаза стали похожи на мутное стекло. Капюшон скрывал лицо мужчины от редких прохожих, но то было сделано, скорее, по привычке – опознать арэйна в нем сейчас казалось почти невозможным.