Башня - Уилсон Колин Генри - Страница 14

– У тебя есть план паучьего города? – спросил Найл.

Стены комнаты моментально утратили прозрачность, и комната погрузилась в темноту. На стене словно каким-то лучом высветилась огромная карта, на которой здания были изображены так, будто их снимали строго по вертикали с воздуха.

Теперь было видно, что город имеет форму круга.

С севера на юг его рассекает проспект, а с юго-запада опоясывает река.

Женские кварталы располагались в юго-западном секторе, а разделяющая центральная стена выходила далеко за южную оконечность города.

Гораздо больших размеров был полукруг к северу от реки.

Он был помечен надписью «Квартал рабов», а нерезкие очертания показывали, что многие здания лежат в руинах.

Здесь, как и в южном секторе, по центру находилась своя большая площадь, в середине которой возвышалось окаймленное лужайкой здание с куполом.

– Это что? – спросил Найл.

– Когда-то административный центр города, зал собраний. Теперь здесь прядут шелк.

– Для шаров паукам?

– Да, и не только.

– Шары делают здесь?

– Нет. Шелк отвозят в город жуков-бомбардиров, в пяти милях к югу.

– А почему не здесь?

– Потому что слуги пауков не такие искусные умельцы. Шар сделать не так-то просто, а у жуков слуги умнее и искуснее.

– Если пауки боятся людей, то почему они тогда позволяют, чтобы у жуков были разумные слуги?

– Им просто некуда деваться. На жуков не действует паучий яд, а если их рассердить, они могут дать достойный отпор.

– А зачем жукам сообразительные слуги?

– Потому что жуки, в отличие от пауков, восхищаются человеческими достижениями. Еще их приводит в восторг человеческое умение разрушать. Получили, стало быть, эволюционное наследие. Жуки извечно защищались своими выхлопами, так что, по их разумению, во взрыве – красота. Основная работа у тех слуг – устраивать фейерверки, да помощнее. А для этого требуется очень даже смекалистая голова.

– Жуки, наверно, доставляют паукам много хлопот?

– Да, было такое время, пока те и другие не пришли к соглашению. Теперь у них налажена система обмена рабами. Сообразительные слуги жуков меняются на привлекательных женщин паучьего города.

– А самих слуг жуков это не задевает – видеть, как собратьев отдают в рабство?

– Нет. Им нравится, что у них появляются красивые женщины. Кроме того, слуги жуков считают это завидной участью: их же используют для производства потомства.

Найл долгое время изучал план.

– Где бы мне было надежнее всего спрятаться?

– Где угодно в квартале рабов. Там никто не спросит, откуда ты.

– А там что, нет пауков?

– Полным-полно. Но они почти не отличают людей друг от друга. Надо лишь соблюдать разумную осторожность.

Внезапно Найл почувствовал смятение. В башне было уютно, совершенно безопасно. А теперь бередила тоска: безмятежности и уюту пришел конец, вновь предстоит ввергнуться в пучину неведомых опасностей. Даже светоч полученного за эти два дня знания несколько потускнел. На секунду душу замутила тоска, сродни отчаянью.

Стигмастер, похоже, не придал никакого значения переживаниям Найла.

– Прежде чем отправишься, – произнес голос, – надо бы в деталях запомнить план города.

– На это уйдет много времени. – Найл пытался скрыть нарождающуюся усталость.

– Не так много, как кажется. Загляни в шкафчик возле Стигмастера.

Найл открыл дверцу небольшого металлического шкафчика и неожиданно обнаружил напротив свое лицо.

На задней стенке шкафчика висело зеркало. Посмотрев себе прямо в глаза, Найл заметил во взгляде тоску и неуверенность.

Над зеркалом, на аккуратном золоченом крючке висела тоненькая золотая цепочка, а на ней маленький зеркальный диск с ноготь величиной.

– Возьми это и повесь на шею, – велел голос. – Этот медальон – ментальный рефлектор, отражатель мысли.

Найл снял медальон с крючка и дотошно рассмотрел.

Диск был чуть выпуклый, темно-золотистого цвета. При более внимательном взгляде стало заметно, что это не круг, а, скорее, овал с округлыми краями. Поверхность у зеркала была какой-то матовой; искаженное, с золотистым налетом лицо Найла отражалось, точно сквозь облачко тумана.

Когда он вешал медальон на шею, голос заметил:

– Нет, не так, надо обратной стороной. Найл надел медальон как надо. Выпуклая поверхность плотно уместилась в ложбинку на груди повыше солнечного сплетения. Тут Найла неожиданно качнуло, даже сердце замерло на секунду.

Глаза еще раз повстречались с отражением – неуверенности в глазах больше не было. Голос:

– Отражатель мысли довела до совершенства одна древняя цивилизация, ацтеки; их жрецы использовали его во время медитаций перед человеческим жертвоприношением. Эта тайна повторно была открыта исследователями-парапсихологами в конце двадцатого века. Зеркало способно координировать мыслительные вибрации мозга, сердца и солнечного сплетения. Теперь постарайся запомнить план города.

Найл внимательно вгляделся в план. Удивительно, охватить его весь целиком оказалось почему-то вполне по силам.

Зеркальный медальон на груди словно умножал, усиливал сосредоточенность.

Еще пять минут назад план казался чрезмерно запутанным и сложным; теперь мозг впитывал его с внезапной жадностью, как желудок еду.

Минуты не прошло, как Найл уже затвердил его наизусть.

– Что такое крепость? – осведомился он.

– Здесь располагаются главные казармы города. Казармы – помещения, где живет воинский контингент.

– А арсенал что такое?

– Место, где складывают оружие. Найл указал на план.

– Мост охраняется?

– Да. На прошлой неделе там поймали одну из служительниц – пыталась пробраться в детскую, чтобы повидать своего младенца. Теперь подступы с обеих сторон охраняются бойцовыми пауками.

– Что сделали со служительницей?

– Принародно казнили и съели.

– Есть еще где-нибудь место, где можно переправиться через реку?

– Как ни выгадывай, а лучше моста места нет. Здесь у реки наименьшая глубина.

– Когда удобнее всего попытаться это сделать?

– Лучше на рассвете, когда меняется стража.